Андрей Карючин - Радомир. Путешествие в Семиречье Страница 9

Глаза старика улыбнулись.

– Ну что ж… Всю правду вам рассказал я, да не всю, – голос старца заметно потеплел. – Вы уж простите меня, старика, что пришлось вам дурное прочувствовать. Хотел я, чтобы вы все чувство сие неприятное раз испытав, уж более никогда его не изведали.

– Дедушка, – спросила Беляна, – а что в твоей истории правда, а что нет?

– Сущая истина – о четырех родах, прилетевших с разных солнц. Правда и про цвет глаз. Но только жили прадеды наши всегда в мире и согласии, так как дружили как вы и равными почитали друг друга. Они все к Расе Великой принадлежали. Потому и вас теперь Расичами величают.

– А почему мы Расичи, а не Расы? – удивилась Беляна.

– Потому что вы ещё маленькие, – улыбнулся Светловзор. – Но оттого в этом слове величия не меньше.

Беляна довольно кивнула и величественно шмыгнула носом.

– А я ещё удивлялась, отчего это Велимудр таким грозным сидит, – сказала она.

– В рассказе том сразу мне кривда почудилась, – ответил малыш с улыбкой. – Ведь известно давно и поныне, что Великая Раса не цветом волос или глаз обозначена.

– А что же ты сразу нам-то не поведал? – вновь спросила Беляна.

– Да очень люблю я и уважаю дедушку Родослова, не мог на полуслове прервать, да и любопытно было дослушать, чем чепуха та, про ссору Сродников наших, закончится.

– Никак не проведешь тебя, Велимудр, – сказал Родослов и весело засмеялся. Вместе с ним захохотали и все дети. Снова во всех глазах горел огонь, и никто не обращал внимания, какого он был цвета.

Перед тем, как все собрались расходиться, Родослов приобнял всех за плечи и мягким, но многозначительным голосом произнес:

«Не забывайте, что неделимы мы! Кто пытается нас делить или друг с другом сравнивать, тот ворог нам, и недоброе он задумал. То суть главное оружие недругов! В каждом из нас есть частичка бога нашего Рода, а значит все мы – Родственники! Так ведали наши предки и нам всегда помнить о том завещали!»

Уже на обратном пути Всеслава, Светловзор, Твастар и Радомир продолжали обсуждать рассказанную старцем историю.

– А я уж, и вправду, поверила, что Дариец Светловзор лучше и главнее нас всех, – сказала Всеслава.

– А я испугался, – признался Светловзор. – Как-то серо стало на душе и противно…

Выйдя на поляну, где друзей ждала будущая лодка, они увидели, что на бревне, зажмурившись от солнца, сидел Кот Котофей.

– Я вот всё шёл и думою тяготился, – с серьезным видом сказал Твастар. – Ведь Котофей, когда он родился, был синеоким. А теперь он подрос, и глаза его златом сияют. Что ж это значит, он Святорус аки я? Али Расин как Раду?

Все дружно рассмеялись.

«Раса – это не кровное родство, а родство духа» – вдруг вспомнились Радомиру слова старца, произнесенные им на пути в Китеж.

Глава 7. Дом снежного барса

Предки наши дом свойБеречь, Уважать и Любить завещали.Ибо есть он живой,и живет с нами в радости…

В первые предвестия рассвета друзья были уже на Укромной Полянке. Вчетвером работа по выделке лодки спорилась быстро. Определив и расчертив размер, мальчики принялись осторожно выдалбливать остов острыми орихалковыми лопатками, которые принёс Твастар. Всеслава же в это время искала вокруг лужайки подходящие ветви для будущих вёсел.

– Надобно нам задачу одну важную разрешить, – обратился к друзьям Твастар, бережно вынимая стружку за стружкой, – имя нашей ладье придумать.

Светловзор и Радомир решили передохнуть и сели на траву, прислонившись спиной к уже приобретающей очертания лодке – будущему покорителю рек и морей.

– Сокол! – вдруг крикнула с другого конца лужайки Всеслава.

Мальчики даже вздрогнули от неожиданности и удивлённо посмотрели на неё. Всеслава подбежала к своим друзьям и, с горящими от воодушевления глазами, скороговоркой пояснила:

– Это самое подходящее имя для лодки! Сокол – символ смелости и постоянного стремления к новым вершинам. А ещё, это птица победы, ведь по преданию, если сокол смотрит в глаза своим врагам, то те каменеют!

Всеслава замолчала и, глядя в глаза оторопевшим мальчикам, с нетерпением, ждала их ответа.

– Разве принято называть плавающее именем летающего? – наконец невозмутимо спросил Светловзор.

– А мы будем так быстро нестись по воде, как будто лететь, – задумавшись лишь на мгновенье, выпалила девочка.

– Забавно, – ответил Твастар. – А ведь мне, намедни, и вправду помыслилось сделать нашу ладью летающей…

Все ошеломлённо посмотрели на мастера, а на лице Всеславы неудержимо начала расплываться шкодная улыбка. Заметив это, Твастар сдвинул брови и полным решимости голосом произнёс:

– Ну, доколе мне ещё повторять!?! В минувший раз несообразность случилась!

Мгновенье спустя все повалились от хохота на траву, и лужайка озарилась дружным заливистым смехом.

До полудня друзья трудились над будущим Соколом: долбили, строгали, выпиливали, вытачивали, оглаживали, зачищали, укрепляли. Твастар зорко следил за всем, показывал, как надо делать согласно соразмерности и объяснял предназначение того или иного отверстия, выпуклости или изгиба.

Спустя некоторое время великий мастер взглянул на палящее над головой солнце, отёр пот со лба и возвестил, что «покамест довольно».

Искупавшись в озере, друзья с радостью согласились помочь Радомиру подготовиться к вечернему собранию гостей в его новом доме.

– Чтобы определить, где будет стоять твоё будущее жилище, надобно четыре камня с четырёх сторон света принесть, – сказал Твастар, выйдя из воды и укладываясь на траву в тени могучего кедра.

– По камням у нас Светловзор главный! – воскликнула Всеслава, смешно прыгая на одной ноге и тряся головой, чтобы высвободить воду из уха.

– Я камни красивые собираю, – немножко смутившись, пояснил Радомиру Светловзор. – Они у меня дома хранятся. Если хочешь, я тебе в следующий раз покажу.

– Мне порою грезится, что камни те Светловзору дороже, чем мы, – смеясь, воскликнул Твастар. – Он их ежедень разглядывает, протирает, в воде купает.

Светловзор на это лишь ещё больше покраснел, но предпочёл не отвечать на глупые шутки мастера.

– А ведь нас как раз четверо! – вдруг сказала Всеслава. – Давайте разделимся, каждый найдет по одному камню и принесет к дому Радомира.

Посовещавшись, было решено, что Твастар пойдет на закат, Светловзор на восход, Всеслава, как самая быстрая, отправиться на полдень, а Радомир останется на полночи.

– Каменья ищите прочные, – напутствовал всех напоследок Твастар. – Они станут первой опорой для дома.

– И гладкие! – добавил Светловзор. – Они лучше силу хранят!

Оставшись один, Радомир начал бродить в поисках камня и рисовать в своем воображении красочные образы будущего жилища.

«Ты уже нашёл камень?» – вдруг услышал он в голове отчетливый голос Всеславы.

«Нет ещё… а ты?» – мысленно спросил он.

«И я ещё нет. Вот сейчас на пригорок карабкаюсь. Может быть, там сокровище твоё кроется».

Эту мысль Радомир не только услышал, но и сумел, словно сквозь туман, разглядеть! Вот пригорок. А вот очертания Всеславы, залезающей на его верхушку. Сосредоточившись, он приблизил лицо Всеславы и отчётливо увидел её изумрудно-зелёные глаза. Девочка обернулась и подмигнула ему с радостной улыбкой.

«А как это происходит?!?» – поражённо спросил Радомир, застыв на месте.

«Очень просто. Надо мысленно вытеснить воображение за рамки своего воображения, и тогда видимая действительность выйдет за рамки действительной видимости!» – услышал он звонкий голос.

Радомир попытался осознать сказанное, но, чем больше думал, тем меньше понимал смысл услышанного.

«Хватит без толку стоять, – вновь зазвенел голос. – Твастар и Светловзор уже нашли свои камни».

Растерянно оглядевшись вокруг, Радомир решил углубиться в чащу кедрового леса, в надежде там отыскать нужный камень. Протоптав вдоль и поперёк около версты, он вздохнул и сел на пенёк. И тут его поразила очевидная по своей простоте мысль.

«Если я мог увидеть Всеславу на расстоянии четырех вёрст, может я так же смогу увидеть свой камень?!?»

Закрыв глаза, Радомир сперва представил себе то место, где он сидит. Затем, чтобы расширить обзор, он постарался мысленно подняться выше и вдруг увидел внизу самого себя! От неожиданности, он резко открыл глаза и свалился с пенька, ощутимо ударившись о землю плечом.

Поморщившись, он потёр ушибленное место и решил в этот раз остаться сидеть на земле. Прислонившись к пеньку спиной и устроившись поудобнее, Радомир, вновь закрыл глаза и мысленно поднялся до верхушек деревьев. Чувство лёгкости смешивалось с ощущением легкого головокружения. Оглядевшись вокруг, Радомир снова увидел внизу самого себя, затем взлетел ещё немножко повыше и осторожно поплыл над верхушками исполинских деревьев.