Андрей Прудковский - Трилогия о Дхане и Земле. Книга третья. Невидимый враг Страница 9

Когда же это началось? Наверно, в первый раз, когда он приехал в наш посёлок и вошёл в наш дом. Я помню, как он сильно обнял меня за плечи. Так меня ещё никто не обнимал. Каюсь, я тут же на минуту заглянула в его мысли и увидела, что именно такую дочку он и хотел иметь. Я тоже хотела иметь настоящих отца и мать, а не тех двух замыканных людей, которые иногда по обязанности приезжают меня проведывать. С тех пор ритуал этот прочно вошёл в мою жизнь. Каждый раз перед сном я приходила к нему, он брал меня за плечи и говорил: «Спокойной ночи, Милочка!»

– Спокойной ночи, дядя Павел, – привычно отвечала я.

Порой я думала, как повезло Петьке, что он имеет таких прекрасных родителей. Как они любят друг друга! Я уверена, дядя Павел жизнь отдаст за свою Фросю! Да и Фрося – тоже… Издали она похожа на огромный светящийся любовью шар. Подходи и грейся! Но Петька ничего не понимает, ему интереснее придумать какую-нибудь дурацкую шалость. До сих пор помню, как он предложил сорвать все недоспелые яблоки у тёти Фроси и устроить перестрелку этими яблоками, ведь их так удобно кидать. С трудом удалось уговорить его так не делать…

Вот и домой пришли. Дядя Павел, конечно, не спит, встречает нас на лавочке рядом с домом.

– Люблю, – говорит, – посмотреть ночью на звёзды.

Но я-то знаю, что он просто ждёт нас с прогулки и беспокоится, как бы мы не заплутали в ночном лесу. До сих пор не может поверить, что я просто не могу заблудиться…

– А где же ваши новые друзья?

– Они, дядя Павел, остались любоваться лесом на всю ночь.

– Откуда они? Я спросил у Кувеса, а он так странно ответил: «Спроси у Милы».

– Им, действительно, трудно ответить на ваш вопрос. Ведь они всю жизнь провели в лесу и никогда не оставались надолго на одном месте. Можно сказать, они отовсюду, из всего бескрайнего леса.

– Странно, – протянул дядя Павел, – неужели так можно жить?

– Спокойной ночи, дядя Павел, – я привычно прижалась к его боку и задержалась на минуту… Как хорошо! Вечно бы так стояла! От Павла пахло свежеструганными досками, наверно, он опять делал какую-нибудь мебель для дома…

– Спокойной ночи, Милочка! – дядя Павел обнял меня за плечи и ещё сильнее прижал к себе. – Спокойной ночи, девочка!

– Спокойной ночи, папа, – буркнул Петька и побежал в свою комнату, а я пошла в свою. Надо ещё пожелать спокойной ночи своей бабушке Белле… Уже засыпая, услышала голос Терры:

– Всё в порядке, Мила?

– Всё в порядке! А в городе ты сможешь со мной говорить?

– Конечно, смогу, мы ведь разговариваем не телепатически.

Завтра с утра опять зубрим билеты. Ох и надоела мне эта глупая деятельность. Зачем запоминать то, что через полгода можно выбросить из памяти и забыть навсегда? Но дядя Павел говорит: «Надо!», и я подчиняюсь. Он лучше меня знает город. Быть может, там это необходимо.

Прошла зима, и вот мы впятером на коляске едем в город – я с дядей Павлом, Петька да Кувес с Веской. Дядя Павел спросил, есть ли у них документы, на что Кувес ответил, что им с Веской документы не требуются, чем очень его озадачил. А вот тётя Фрося так и не поехала с нами. Она осталась обновлять свой новый дом. Да, ведь я не написала, что дядя Павел прошлым летом построил для своей семьи новый деревянный дом, и всю зиму они с Фросей и Петькой его обставляли. Мужчины делали мебель, шкафы и полки, Фрося украшала дом картинами, вышивками, расписывала лавки цветами. По-моему, Фрося настоящая художница. Просто завидую ей, ведь я так рисовать не умею.

Приехали в город. Родители были не рады, ведь меня и разместить-то в квартире негде. Недавно мой старший брат женился и занял последнюю свободную комнату. Я не огорчилась, ведь дядя Павел заранее предполагал нечто подобное и сказал, что пока я могу пожить в его квартире. Так что, пожелав всего хорошего своим родителям, я убежала к дяде Павлу и Петьке. Петька тоже был рад моему переезду. Дядя Павел спросил, где устроились наши друзья – Кувес и Веска. Я ответила, что у них есть жильё. Не могла же я сказать ему, что в ближайшем овраге выросли за одну ночь два огромных куста.

Через пару дней дядя Павел договорился об экзаменах по курсу средней школы. Мы с Петькой особо не беспокоились. Сдали все экзамены на тройки. Дипломы получили. Хорошо, что отмучились, хотя дядя Павел был весьма недоволен, ведь с «троечными» дипломами, как сказал он, нам ничего не светит. Теперь можно начать поиски наших друзей. Вот только дядя Павел последнее время – что-то не в себе. Спросила.

– Милочка, – ответил он, – наверно, вам с Петькой придётся теперь жить без меня.

– А в чём дело?

– Дело в том, что много лет тому назад я не отдал сына в комитет по защите прав ребёнка. За то время, которое я просрочил, набежал большой штраф. Выплатить этот штраф я не в состоянии. Даже если я продам свою квартиру, денег не хватит. Квартиру, впрочем, в любом случае продавать придётся! Где вы с Петей будете жить, не знаю. Наверное, вам лучше уехать к Фросе.

– А как же вы, дядя Павел?

– А я пойду в тюрьму, отрабатывать остаток штрафа. Завтра будет суд.

– Нам с Петей можно прийти на суд – послушать.

– Если хотите, можно, только помочь вы мне ничем не сможете.

На другой день мы были в суде. Всё произошло очень быстро. Через десять минут вынесли приговор. Дядя должен был оплатить долг государству в размере двух миллионов галактов (это такая общепринятая инопланетная валюта). Если не сможет оплатить, то за каждую тысячу галактов он должен будет провести год на принудительных работах.

Пришли домой грустные.

– Дядя, а что-нибудь ещё можно сделать?

– Ну что, девочка, тут сделаешь? Можно подать апелляцию в городской суд? Но он только подтвердит результат районного.

– Всё равно, дядя, подай апелляцию, может, что-то ещё придумаем…

– Хорошо, если ты советуешь, завтра подам, – дядя безнадёжно прижал меня к себе и ушёл в свою комнату.

– Что же мы теперь будем делать? – спросил Петька.

– Придётся ночку поработать! – ответила я. – Надо спасать твоего отца!

Глава 9 Суд

Вместе с Петькой мы пробрались в овраг, где устроились наши дриады. Удобно раскинувшись на плетёных сидениях, мы взялись за руки и попробовали вызвать Гилка. Увы, с первого раза ничего не вышло. Может, не хватает силы сигнала? Мысленно я обратилась к Терре за помощью. Терра не ответила, но энергия вдруг хлынула потоком. Я чувствовала, как напряглись Петька и обе дриады, пропуская сквозь себя непривычную для них мощь. На этот раз Гилк ответил, и я обрисовала ему ситуацию.

– Всё не так уж безнадёжно, – ответил тот, – прежде всего, есть ли у ваших противников расписка в получении уведомления о передаче ребёнка комитету по защите его прав.

– Нет, я уверена, что Павел никаких письменных уведомлений не получал и расписок не подписывал, впрочем, завтра спрошу. Приказ ему передали устно, и он это признал.

– Для наложения на человека такого большого штрафа устного заявления недостаточно, нужен письменный документ. Так что подавайте апелляцию, далее посмотрим, что делать.

– Спасибо, Гилк, так и сделаем.

– Мила, ты всё ещё отказываешься от денег? Ведь оплатить этот штраф – совсем не сложно.

– Деньги положат конец всей миссии, которую мне завещали. От денег я вынуждена отказаться!

– Что ж, успехов! До связи завтра в это же время.

– До связи!

Уже за полночь, когда мы с Петькой пришли домой, он озадаченно спросил:

– А ты действительно можешь оплатить папин штраф?

– Через Гилка это можно сделать, – ответила я, – но только в крайнем случае, если мы проиграем. А вот проиграть мы не должны.

Утром я спросила у дяди Павла, не давал ли он расписку в получении уведомления о передаче ребёнка комитету. Дядя Павел заверил, что никаких расписок он не подписывал и письменного уведомления не получал. После этого я объяснила ему, что апелляция в его случае небесполезна, так как без письменного документа чиновники не имеют права наложить на него такой большой штраф.

– А как же моё признание, что я знал о таком приказе.

– Устное признание здесь не учитывается. Во-первых, ты не обязан свидетельствовать против себя, а, во-вторых, память человеческая ненадёжна: ты вполне мог по ошибке себя оговорить.

– Ну, девочка, – с удивлением сказал Павел, – тебе бы юристом быть! Не ожидал я такого от тебя!

Он с благодарностью обнял меня и сильно прижал к себе:

– Сегодня же подам апелляцию.

Дядя Павел подал апелляцию, и три недели мы ждали, затем нас снова пригласили в суд. На этот раз суд был в центре города, в большом красивом здании. Дядя Павел изложил на суде все свои доводы. Судья некоторое время размышлял, затем приказал помощникам поискать в папках с делами и, к нашему удивлению, нашёл там расписку с подписью дяди Павла. Дядя Павел попросил взглянуть на расписку и с уверенностью сказал: