Максим Далин - Усталость металла

Макс Далин

Усталость металла

…А тот, который во мне сидит,Считает, что он — истребитель…

Я — машина специального назначения.

Когда-то давно я, вроде бы, был человеком. Вспоминаю об этом каждый раз заново, когда начинаю себя рассматривать.

Я — красавец, мне иногда на себя посмотреть приятно. Смотрю на свои руки — живая кожа, узлы мускулов, вены. Если не присматриваться особенно внимательно, бугорков, выдающих тактильные имплантанты, вообще не замечаешь. Лицо в зеркале — тоже почти человеческое. Сканеры, правда, живыми глазницами не скроешь — но в зеркальных очках всё выглядит, как надо. Правда, татуировка в виде треугольника вершиной вверх на моём подбородке всё равно выдаёт киборга… Но ведь и человек мог сделать такую — чисто по приколу, правда? Если ему, скажем, жить надоело. Швы на торсе почти незаметны, а пара стальных пластинок, закрывающих сердце слева и микрогенератор справа, меня только украшает. Спина, правда в зеркале не видна — можно только протянуть руку и нащупать что-то такое, слишком гладкое и слишком холодное, вместо части человеческих позвонков. Современный дизайн, даже модерновый, тоже должно быть красиво. Где кончается шея — нормализатор основных жизненных функций. Между лопаток — стимулятор дыхания. На крестце — ингибитор эмоций. И ещё крохотные, с канцелярскую кнопку, штуковины между ними. Разъёмы для профилактики. А те разъёмы, которые на висках и на затылке — не видны под волосами. Не очень удобно для подключения к Сети, зато выглядит человечно.

Для моего хорошего самочувствия это важно. Можно сколько угодно говорить о себе: «Я — машина», — но чувствовать себя хочется человеком. Тогда душа на месте.

Если вдруг кто не знает, душа — это когда осознаёшь себя как личность. У киборгов со встроенными непосредственно в мозг ингибиторами мыслительных процессов души нет. Поэтому они — низшая раса.

Чёрт знает, что у меня внутри. Мне не рассказывали, а сам я понимаю только в общих чертах. Микросхемы, металл, заменяющий некоторые важные для нашей работы кости, полимерные соединения, из которых сделаны искусственные суставы — моё тело гнётся в любом направлении, будьте-нате, я знаю, что могу согнуть ногу в сторону, противоположную коленному сгибу — пробовал. Мозг, подозреваю, тоже нашпигован микрочипами — я двигаюсь быстрее летящей пули, я вижу в темноте, я слышу ультра и инфразвук, я фотографирую окружающую действительность — и видеоролики из моей памяти можно напрямую выкладывать в Сеть. Удобно. Ещё я могу завязать узлом кочергу — только зачем портить раритетную вещь?

Наверное, я умер. Иначе как мой владелец получил в собственность моё тело? Согласно Закону о Модификациях десятилетней давности, никто не имеет права апгрейдить живое человеческое тело. Правда, на законы всем плевать — но лично я вряд ли продался живьём.

А если продался — куда девал деньги? У меня на счету — только то, что перепадает от босса на карманные расходы. Обидно.

У меня, конечно, есть кое-какие подозрения… Слабо обоснованные.

Впрочем, всё это — лирика.

Мои обязанности — телохранитель. Это официально.

Я охраняю тело якобы специалиста по энергетическим системам высокого класса. Впрочем, даже тупейшему из нас, киборгов, ясно, что наш владелец в тени значит куда больше, чем при свете. Он работает одновременно на правительство и на мафию, богат сверх всякой меры, и при его дворе вечно ошиваются тёмные личности. Кроме киборгов, босс держит двух генетически модифицированных ротвейлеров, похожих на поросших чёрной щетиной качков, вставших на четвереньки. Он не терпит резких запахов, поэтому от тварей веет не псиной, а озоном. По большому счёту, псы нужны боссу не для охраны, а для представительства — они внушительно выглядят.

Его секретарь — тоже генетически модифицированное создание, правда, исходник, скорее всего, был человеком. Симпатичный — очень приятная мордашка, покрытая гладкой золотистой шёрсткой, громадные опаловые очи с вертикальной прорезью зрачка — встроенный прибор ночного видения, наверное — кудрявая золотая грива до узкой задницы, тонкие обезьяньи пальчики в золотистом пуху, с длинными девичьими ногтями, и голосок как у кастрата из капеллы. Элегантные разъёмы для прямого подключения к Сети — за ушами, поднимаются из кудрей, как рожки. Всё это — общей высотой метра в полтора и затянуто в чёрный винил. Практичная смесь домашнего любимца, информационной директории и музыкального автомата. Босс любит музыку. Арии.

Сам босс — человек.

Мне кажется.

Во всяком случае, когда я с ним общаюсь, синтетику мои сенсоры ощущают, а электронику — нет. Но ведь не существует людей вообще без синтетики, правда? Разве что — грудные младенцы, которых кто-то, когда-то, каким-то чудом родил естественным путём.

Естественным путём — если кто вдруг не в курсе — это когда сперва живую женщину, у которой настоящие гениталии и матка своя отроду, сношает мужчина, натуральный хотя бы настолько, чтобы кончить настоящей спермой — а потом у неё внутри появляется ребёнок. Сам по себе. А потом его как-то вынимают наружу. Операционным путём, очевидно. Не спрашивайте меня, как — я такого всё равно никогда не видел. Подозреваю, что всё очень непросто.

Хотя бы потому, что — как ты опознаешь живую женщину, которая не модифицирована генетически, не трансформированный парень — эти не подходят — не киборг и не стерильна? Вот и я не знаю.

Взять, к примеру, хоть шлюх. Они, даже если вдруг появились на свет, будучи преимущественно женского пола, обычно проделывают над собой столько всяческих трансформаций, что глядя на такую, уже сам чёрт не разберёт, чем она была изначально. А их клиентов такие подробности не волнуют.

Бизнес-леди тоже себя меняют, только наоборот. Женское тело им нужно лишь в самом начале, когда они используют его для манипуляций и подкупа — потом только мешает. С каждой ступенью карьерной лестницы женского там всё меньше и меньше; добравшись до должности генерального директора корпорации, такая дама выглядит прекрасным юношей из льда и стали, состоит на две трети из синтетики и фактически представляет собой закамуфлированную старую стерву.

Да и ладно. Всё равно дети, в основном, появляются на свет на конвейере. А дальше — как повезёт; смотря чей на это дело пошёл генетический материал. Секретарь босса, к примеру, утверждает, что он — сын какой-то крупной финансовой фигуры.

А посмотришь — не факт, что именно сын. Хотя — кто их поймёт…

Босс — другое дело. Ну что там может быть синтетического? Ну, печень — похоже, если проследить, что он пьёт, по сколько и как после этого себя чувствует. Ну — зубы, это уж как водится. Может, лёгкие — если курил в молодости. Кожа, как мне кажется, не синтетическая, а просто пересаженная — выглядит босс гибким двадцатилетним красавчиком, хотя, судя по влиянию и связям, стар он, как смертный грех… А, вот кстати — гибкость, может быть, от искусственных суставов. Хотя, вполне вероятно, что это и врождённый модификат, я не в курсе.

Короче, чуть-чуть синтетики. По мелочи. Это очень приятно: знаешь, что работаешь на живого человека, который и реагирует, как живой. Повезло.

Это уже не говоря о том, что мне лично нравится чистоплотность, а босс чистоплотен в высокой степени. В офисе у него чистота, близкая к стерильной, дома — тоже. После своих гостей он пару минут выжигает бациллу ультрафиолетом. Шлюх не водит, и секс-эскорта у него нет, любовь крутит только с голографическим проектором, создающим осязательный эффект.

Боится подцепить какую-нибудь дрянь. А что? Это ведь запросто, люди же где и с кем только не валяются… а куклы — пачкаются.

Среди голограмм я, правда, видел преудивительные, типа гигантского богомола и красотки с мохнатыми козьими ножками, на копытцах, с гибким хвостом, использовавшимся как бич — но это же только объемные картинки, а потому — ни разу не всерьёз.

Игра — и только.

Киборги ему натурально нравятся. Чисто по-человечески так нравятся. Это тоже приятно. Одно дело, когда тобой сухо командуют — бывают такие, машина-машиной — а другое, когда босс говорит: «Мальчики, с этим надо бы разобраться». Очень как-то… по-отечески, что ли.

Бандитские разборки, ясное дело.

Нас, киборгов, босс, конечно, никогда не посвящает в тонкости. Нам просто дают адрес. Приезжаем, зачищаем и уезжаем. Обычно по адресу — притон или бордель. Или — то и другое вместе. Пару раз выглядело, как лаборатория. Производили человеческие наркотики — находит же ещё спрос эта дрянь! Кому она нужна, казалось бы? — и кое-какие полезные вещи, вроде стимуляторов механобиологических систем. Совсем другой коленкор. Мы с напарником, прежде чем взорвать всё к чертям, отлили себе по бутылочке — не пропадать же добру.