Роман Дальний - Снежный путь

Снежный путь

Роман Дальний

© Роман Дальний, 2016

ISBN 978-5-4483-2240-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Снежный путь

…За плотной стеною снегаВечность открыла двери,Я прыгну в неё с разбегаДаже в личине зверя…

…По снежной пустыне бегу за позёмкой,Пытаюсь догнать горизонт.Там может быть Правда. Она будет горькой.Найду и убью. Видит бог…

Часть первая: Центр

Глава 1. Похищение

Будильник противно пищал. Определённо пищал уже какое-то время, но реальность вернулась только тогда, когда Михаил открыл глаза. Привычным движением протянул руку и нажал на кнопку. Писк, терзающий болезненно всплывающее из небытия сознание, немедленно смолк. Вот ведь как… Только что Михаил ехал на крупном чёрном жеребце через враждебно настроенную толпу, которая швыряла в него камнями, и его спасали только чёрные же, цвета беззвёздной и безлунной ночи доспехи, а впереди него девица, лица которой он так и не увидел, восседая на белой кобыле, прокладывала ему путь, нещадно стегая впереди стоящих тяжеленной нагайкой… И тут раз… И осознание того, что надо идти на работу.

Одним рывком он выскочил из под одеяла, метнулся к выключателю и включил свет. Мельком отметив про себя, что время точно семь часов утра, он начал быстро одеваться. В комнате стояла обычная зимне-утренняя прохлада. Градусов шестнадцать, не больше. Проклятая северная сторона и проклятый дом на самой верхотуре, собирающий на себя все ветра. Причём так удачно, что выходя из подъезда приходится прилагать усилия, чтобы пробиться через стену свистящего в ушах воздуха. Пока дойдёшь от своего крайнего подъезда до начала длиннющего дома-«крейсера» – всё тепло, что удалось унести с собой в одежде, выдувается, а лицо стягивает в неприятную маску.

Как сомнамбула Михаил потопал на кухню и, не включая там света, прикурил сигарету. Вредная привычка… но привычка. А он никак не выберет времени с ней разобраться. То одно, то другое. Всегда находятся важные оправдания.

Хотя тело и совершало уже перемещения в пространстве, мозг ещё практически спал, продолжая перерабатывать только что виденный сон. Михаил опытным путём установил – полностью он проснётся только часа через два, уже на работе. Начнёт адекватно и сразу отвечать, перестанет промахиваться по клавиатуре и мучить backspace, который в шутку у них на работе проходит, как «убойная клавиша», и вполне осмысленно смотреть на окружающих.

А привидевшийся сон действительно показался интересным. Михаил считал, что сны – это работа человеческого подсознания и, если правильно понять их символику, то в них можно почерпнуть много полезного. Не то, чтобы он применял это на практике, так, гимнастика для ума и воображения. К тому же, в своих трактовках он исходил из того, что сны – отражение того, чего человеку не хватает в реальной жизни… Женщина на белом коне? Да, ему не хватает женщины… Не просто женщины, их всегда не хватает, если ты не падишах, но женщины с белой (особой?) душой и такими же, а не меркантильно-матримониальными интересами… Сплошная неизжитая наивность. Хотя о чём это он?

Чёрные доспехи? Цвет неясен. Или это он сам? А вот сама символика доспехов понятна. Ему, наверное, не хватает чувства защищённости перед толпой, своей «скорлупы». Толпа? Он искренне презирал её даже во сне. Не собрание людей по вменяемым интересам, а управляемую массу-стадо, лишающую человека индивидуальности и на генетическом уровне – способности соображать. Кто-то как-то во время спора сказал ему, что именно толпа, ввиду многочисленности мнений, отбрасывая в себе лишнее, и, сохраняя разумное, и порождает объективную истину. На что он тогда ответил, что толпа истину в лучшем случае усредняет. А толпа во сне? Скорей всего, просто перенос его реального отношения. Возможно неверного, возможно несправедливого, но его. А вот финальный аккорд сна перед самым пробуждением? Он начал там во что-то превращаться, но увидеть завершения метаморфозы не успел. Чёрт. Что же там происходило?

Сигарета дотлела до фильтра, и он затушил её в подаренной ему последней «долгоиграющей» подругой пепельнице. Где она сейчас и с кем? А какая ему, впрочем, разница. Как-то, слегка загуляв, он вывел по пепельнице маркером: «Богов любимцы долго не живут». Воистину. Включив чайник, пошёл в ванную. Обязательный утренний душ и бритьё, потом завтрак, потом почистить зубы и можно одеваться. Совершенно автоматические ритуалы, без которых цивилизованный человек таковым как бы не является.

Снова вернувшись на кухню, Михаил опять посмотрел в окно. Снег. Снег валил стеной крупными белыми хлопьями, падая практически вертикально. Ветёр ещё не задувал, но это вопрос времени – скоро начнётся метель. Так у них всегда бывает. Тихо про себя выругавшись, Михаил начал готовить себе завтрак. Его ругань относилась не к самому снегу, а к тому, что с этим связано. Снег же он любил. Зрелище падающих снежинок завораживало его. Он любил подолгу в свободное время просто сидеть у окна и смотреть, как идёт снег. И думать о чём-нибудь своём. Или, ещё лучше, пока не поднялся ветер, – гулять по улице. Просто гулять, без цели. Идти сквозь этот белесоватый полусвет, смотря, как кристально чистые хлопья укрывают весь мир белой, очищающей пеленой.

А в рабочий день это означало, что на работу не доедешь. Автобусы наверняка ходят в половинном варианте, а те, что ходят, забиты по самую крышу. Опять толпа, опять нервотрёпка, опять ломиться наравне со всеми в открытые двери, бешено выпучив глаза. В обычных условиях он предпочитал потерпеть пусть даже минут тридцать, но дождаться полупустого, а в такие дни выбирать не приходилось, и это его совсем не радовало. Хотел ведь купить себе машину. Хотя и на машине сейчас ехать – не самая лучшая идея. Уж лучше на скотобусе. Михаил любил снег. Очень. Но не в рабочий день.

Закончив все свои утренние дела, он оделся и оглядел себя в зеркало. Состроив отражению в зеркале страшную рожу, выключил везде свет, закрыл за собой дверь, а ключи засунул подальше во внутренний карман. Подошёл к лифту, нажал припаленную местными недоумками кнопку и, когда лифт пришёл, шагнул в разверстую пасть. Обшарпанно-разрисованная кабинка со стойким запахом собачатины и собачьей же мочи, поскрипывая, привезла его вниз. Поворот, небольшая лесенка и дверь наружу. И вот он на улице. Было ещё темно и потрясающе тихо. Так тихо бывает только во время сильного, но безветренного снегопада. Сплошной ковёр снежинок приглушает все звуки, даже звуки собственных шагов. За что Михаил тоже любил снег.

На крыльце подъезда он на какое-то время замер, любуясь зрелищем, а потом двинулся вперёд, в сторону остановки. Свежий снег тихо поскрипывал под ногами, а игривые хлопья с неба падали на лицо и там заканчивали своё существование, превращаясь в прохладные капельки воды, стекавшие вниз. Прямо под шарф, само собой. Если бы уже задувал ветер – было бы хуже.

Вот и конец дома, небольшая асфальтовая площадка, где жители крайних подъездов паркуют авто. Сегодня же здесь машин не наблюдалось. Кроме одной – иссиня-чёрного седана с наглухо тонированными стёклами. Чёрный монстр так не вписывался в идиллическую обстановку мира и покоя, что у Михаила поневоле сердце начало стучать гулко-гулко, накачивая организм адреналином, а в голове тренькнул предупреждающий колокольчик. Он внутренне собрался и постарался успокоиться. Его интуиция на экстремальные ситуации ещё никогда не подводила, но раньше дело касалось банальных уличных драк с подвыпившими искателями приключений, а тут явно намечалось нечто иное…

Когда он проходил мимо машины, двери начали открываться, но он уже успел собраться и ничуть не удивился. Он уже не думал головой. Сейчас думало тело, собрав все рефлексы в тугой комок. Двери открывались медленно-медленно, но на самом деле открывались, как обычно, это просто он стал воспринимать мир более остро. Также медленно из неё показались четыре амбала явно спортивного телосложения. «Что, друг, сегодня игра не в нашу пользу?» – мелькнуло на краю сознания, а сам Михаил продолжал движение, как будто ничего не происходило. Мозг попытался включиться, чтобы осмыслить – что за здоровые дядьки и чего им от хозяина надо, но Михаил заставил его замолчать. Такими вопросами надо задаваться либо до, либо после, но никак не во время.

Медленно-медленно амбалы двинулись следом. Михаил их уже не видел, но слышал хруст снега под ногами, вдруг ставший оглушительно громким.

– Молодой человек… – донесся сзади бас одного из бугаёв. Михаил остановился и повернулся к ним лицом.

– Что вам угодно? – спросил он.

– Проедемте, пожалуйста, с нами. – Амбал даже не пытался улыбнуться.