Алексей Калугин - Там (Город крыс) Страница 10

Шейлис вновь не смог сдержать раздражения. Вскочив со стула, он обежал его кругом и, обернувшись, стиснул пальцы на спинке.

– Прекрати, Блум!.. Прекрати!.. – громким, срывающимся голосом, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, произнес он. – Что ты от меня хочешь?.. Тебе нравится гулять по Городу, – гуляй себе на здоровье! Нравится сидеть возле выключенного экрана инфора, – да по мне хоть вовсе разбей его!.. Зачем ты пришел ко мне?

– Не знаю, – едва заметно пожал плечами Блум. – Честно признаться, оказался возле твоего дома совершенно случайно… Наверное, не стоило этого делать… Извини, Люц.

– Хорошо, – Шейлис устало махнул рукой и, наклонившись, положил локти на спинку стула. – Что ты хотел сказать, когда я тебя перебил?

– Я хотел сказать, что, если для доказательства реальности Города необходимо найти его границы, то я это сделаю.

Шейлис выпрямился и медленно развел руками.

– Зачем?.. Скажи мне, зачем тебе это нужно?

– Зачем? – Блум сделал глоток из чашки, которую все ещё держал в руке, и задумчиво посмотрел куда-то мимо собеседника. Брови его приподнялись и почти сошлись в центре лба. – Ты знаешь, Люц, я ведь не в одночасье собрал рюкзак и вышел из дома. Я долго готовился к этому шагу, – собирался и снова откладывал. И все это время сам себе задавал тот же самый вопрос: зачем? Зачем мне это нужно?.. И не находил однозначного ответа. Просто порою грудь сдавливало от неудержимого и необъяснимого желания совершить нечто, выходящее за рамки обыденной, повседневной жизни, что-то непредписанное и неучтенное инфором… Это похоже на потребность сделать вдох, когда надолго задерживаешь дыхание: разумом ты понимаешь, что можешь продержаться еще, но каждая отдельная клетка организма уже в панике посылает в мозг сигналы тревоги… Люц, я бы, наверное, погиб, если бы не сделал этого!

– Ты преувеличиваешь, – спокойным, доверительным тоном опытного врача произнес Шейлис.

Едва различимый след растерянности и тревоги, замеченный им в глазах Блума, вернул Шейлису уверенность в себе. Неопределенность рассеялась, – перед ним находился больной. Шейлис снова вспомнил о том, что он врач-психокорректор, долг которого – помочь человеку устранить разлад в душе. В отдельных случаях – помочь привыкнуть или каким-то образом приспособиться для того, чтобы продолжать жить полноценной жизнью…

На мгновение Шейлису сделалось немного не по себе. Ему вдруг показалось, что это не его собственные мысли, а всего лишь вольная цитата из какой-то брошюры программного цикла для врачей-психокорректоров.

– Поверь мне, Сти, ты не единственный человек, страдающий от неуверенности в себе, – быстро продолжил он, глядя Блуму в переносицу. – Ко мне обращаются десятки людей, жалующихся на усталость от бессмысленного, как им кажется, существования. Это вполне объяснимо. Прежде люди мучились от неуверенности в завтрашнем дне, от страха перед будущим, которое не сулило им никаких радужных перспектив. В сегодняшней нашей жизни подобным страхам нет места. Поэтому человек, не нашедший способа полностью раскрыть свои способности и тем самым не сумевший реализовать заложенный в нем потенциал, ищет причину этому не во внешних условиях, а в самом себе.

– И что ты отвечаешь таким людям, когда они обращаются к тебе за помощью? – без особого интереса спросил Блум.

– Все зависит от конкретного человека. Тебе же я скажу то же самое, что и всегда: чаще бывай в обществе, больше общайся с людьми. Высказывай свои мысли вслух, слушай, что говорят другие, и ты поймешь, что вовсе не оригинален в своих переживаниях. Несмотря на бросающиеся в глаза различия, на определенном уровне люди очень похожи между собой.

– Понятно. Ты хочешь сказать, что для того, чтобы излечиться, мне нужно самому поверить в надуманность всех моих проблем.

– «Излечиться» говорят о больном, – назидательным тоном произнес Шейлис. – Тебе же нужно просто немного встряхнуться, поверить в себя, снова обрести радость жизни. Я говорю это не только, как врач, но, в первую очередь, как друг.

– А в чем заключается радость жизни для тебя, Люц? – спросил Блум.

– Я помогаю людям, – ответил Шейлис, не задумавшись ни на мгновение.

– Ты думаешь, что инфор не справился бы с этим без тебя?

– Ну скажи мне на милость, здесь-то инфор при чем? – с показным отчаянием всплеснул руками Шейлис.

– При том, что все мы превратились в его придатки. Смысл нашего существования заключается в том, чтобы оправдывать существование инфора. Если не станет нас, то кому будут нужны все его информаты, имитаторы и иллюзоры? Он играет нами, как куклами, выстраивая нашу жизнь по собственному плану. Так, как ему кажется правильным, или, быть может, более интересно. А мы безропотно следуем за ним, как вереница слепых за поводырем. Весь ужас происходящего заключается в том, что слеп сам поводырь, а мы просто не желаем открыть глаза!

– Мне непонятна твоя аллегория. Инфор существует для того, чтобы служить людям, а не наоборот. Не вынуждай меня произносить прописные истины, Блум! Люди всегда стремились сделать свою жизнь легче и спокойнее.

– Для этого они сначала построили Город, – своего рода панцирь, прикрывающий их слабые тела, – затем создали автоматы и роботов, гораздо более проворных, выносливых и ловких, чем их собственные конечности. И в конце концов люди обленились настолько, что создали инфор, заменивший им мозги.

– Следуя твоей логике, для того, чтобы сделать всех людей счастливыми, достаточно только вывести из строя инфор.

– За всех говорить не стану, но мне такая идея определенно нравится.

– Что именно тебя в ней привлекает?

– Возможность жить без постоянного надзора.

– Хорошо, называй услуги инфора надзором, если тебе это нравится. Но ты ведь даже не представляешь, о чем говоришь! Вообрази только, в какой хаос превратилась бы наша жизнь без инфора!

– Сегодня я попробовал жить без него и, должен тебе признаться, мне это пришлось по душе.

– По душе, говоришь?.. Ты был один! А если бы на улицы вышли все жители Города, что было бы тогда?

Ожидая ответа Блума, Шейлис всем телом подался вперед. Блум слегка повел плечом и улыбнулся.

– Наверное, было бы весело, – сказал он. Шейлис упал на стул, со свистом выдохнул и провел ладонью по лбу.

– Ты говоришь полнейшую ерунду, – произнес он безразличным голосом и закрыл глаза.

– А ты мне таким нравишься гораздо больше, – склонив голову к плечу, заметил Блум.

– Каким? – устало спросил Шейлис.

– Незнающим ответы на все вопросы.

– По-твоему, меня это должно обрадовать?

Блум как будто даже и не услышал вопрос Шейлиса.

– Лиза появится скоро? – спросил он, посмотрев на часы.

– Думаю, что нет, – бесцветным голосом ответил Шейлис. – Она обычно засиживается с подругами до позднего вечера… Ума не приложу, где они только находят темы для ежедневной болтовни?

– Жаль, хотелось бы её увидеть. Но теперь, наверное, уже в другой раз, – оперевшись руками о подлокотники, Блум поднялся из кресла. – Не буду больше злоупотреблять твоим гостеприимством, Люц. Рад был с тобой повидаться.

– Можно задать тебе ещё один вопрос? – спросил Шейлис, приподнявшись со стула. И быстро добавил: – Если не хочешь, можешь на него не отвечать.

– Конечно. Спрашивай, Люц.

– Ты сказал, что тебе было страшно выходить из дома. А сейчас, когда тебе нужно снова идти на улицу?..

– Нет, – уверенно ответил Блум и покачал головой.

– Почему?

– Не знаю, – подумав, ответил Блум. – Но совершенно точно, что теперь я не чувствую никакого страха.

– Какого рода был тот страх?

Блум озадаченно хмыкнул.

– Боюсь, что объяснять пришлось бы слишком долго. К тому же, не обижайся, Люц, но ты все равно ничего бы не понял, потому что ты сам не был там, на улице. И, знаешь, мне кажется, тебе просто-таки необходимо это испытать. Представь себе, что у тебя появится пациент со страхом перед улицей. Какую помощь сможешь ты ему оказать, не понимая, о чем он вообще говорит?

– Обращусь за консультацией к тебе, – изображая улыбку, Шейлис подтянул левый угол рта вверх.

Они прошли по коридору и остановились возле двери. Шейлис повернул головку замка.

– Ну, ты заходи, если что, – неуверенно пробормотал он на прощание.

Блум только махнул ему рукой и побежал вниз по лестнице.

В холле робот-привратник предупредительно распахнул перед ним дверь.

– Желает ли господин, чтобы я вызвал для него автоэл? – почтительно осведомился он.

Блум подумал и решительно махнул рукой.

– Давай!

День был совершенно необычный, насыщенный событиями и новыми впечатлениями, и, несмотря на душевный подъем, Блум все же чувствовал себя уставшим. Но даже усталость была ему не в тягость, а доставляла своеобразное удовольствие, как будто впрыснутое в кровь тонизирующее средство, растекающееся по жилам волнами радости и уверенности в себе. Сейчас ему бы ничего не стоило дойти до дома пешком, но лихая дерзость толкала на новые подвиги. Почему бы не приобрести новый опыт, прокатившись на автоэле?..