Андрей Фролов - Жертвенные львы Страница 11

Квон Пэн плотоядно улыбнулся, опускаясь обратно на диван. В наступившей тишине было слышно, как скрипнула обивка.

– Вы знаете, кто я такой? – вкрадчиво спросил он стоящих перед собой людей, не решавшихся поднять на него глаз. – Вам известно, кто я?

Конечно, они смолчат. Даже если кто-то и слышал про Кипятка, то никогда не решался озвучить свои мысли. Зачем, если этот импульсивный человек с гривой рыжих волос сейчас и сам все расскажет?

Пэн уже приготовился продолжить речь, как вдруг услышал:

– Я знаю, Большой Брат, кто вы такой…

Сказано было негромко, но внятно.

Инфорсер Цзи бросил на босса короткий взгляд, смущенный сбоем в привычном сценарии. Но вместо злости на лице Кипятка отразилось любопытство. Подавшись вперед, он внимательно рассматривал невысокого паренька, осмелившегося открыть рот.

Лет двадцать, вряд ли больше. Из крестьян, судя по всему. Акцент выдает жителя южных провинций. В меру коренастый, в меру худой – самый обычный парень в толпе себе подобных. Слуга своего народа, сумевший пройти отбор.

– Говори, – позволил босс.

– Вы, Большой Брат Квон Пэн, сан шу – отец местного отделения уважаемого и могущественного «Союза Небес, Земли и Человека», больше известного на всем «Звездном Пути», как «Алмазная кобра»! – почтительно поклонившись, отчеканил молодой человек. Только теперь Кипяток разглядел, как сильно тот волнуется и потеет, не решаясь поднять руку и утереть взмокшие виски. – Мой папа, провожая в дальнюю дорогу, объяснил мне все, что полагается знать новенькому…

– Молодец, твои речи верны, – широко оскалился Пэн, в подтверждение слов потрясая расслабленной кистью в сторону смельчака. – Ты проявляешь уважение и почтение, входя в чужой дом! Это делает честь и тебе, и твоему отцу.

Бегло просмотрев досье парня на экране своих очков, Кипяток приопустил их на нос, бросив на Цзи короткий выразительный взгляд. Инфорсер, перехвативший послание господина, сразу все понял – за бойким новичком стоит присмотреть. Вдруг да выйдет толк и бывший крестьянин попробует стать «сорокдевяткой»?

– Ты сказал верно! – повторил босс «Алмазной кобры», теперь обращаясь ко всем остальным. – Меня зовут Квон Пэн, но меня часто называют и Большим Братом… Если вы считаете, что в этом удивительном месте правят офицеры НОАК или контрразведчики Председателя, – вы ошибаетесь. Настоящий хозяин здесь – я. А потому и законы следует исполнять мои.

Он снова поднялся с дивана, демонстрируя новым работникам воистину звериную грацию. Провел рукой по волосам, еще влажным после схватки с безымянным 49-м.

– Сегодня в отделе кадров вы были распределены на будущие рабочие места, – продолжил он, прохаживаясь вдоль человеческих рядов. – На кухни, в прачечные, в котельные или ремонтные мастерские. Там вы будете честно нести вахты, получая за это заработную плату и отдавая гражданский долг всему китайскому народу.

Пэн сделал паузу, поверх напичканных электроникой очков осмотрев пятерых, стоявших ближе всего. Плечи работников поникли, головы опустились еще ниже. Одно дело – предполагать печальный исход встречи, и совсем другое – дождаться его…

– Чтобы вы, одурманив мозг опиумом или сибирской водкой, не спустили все сбережения на продажных девок или запрещенные фильмы, – повысил голос Кипяток, – половина ваших накоплений будет ежемесячно переводиться на счета «Алмазной кобры». Вы понимаете, какую выгодную сделку я вам предлагаю? Этим мы не только поможем нашему государству, обезопасив страну от оттока юаней, но и обеспечим вам безбедный отдых после завершения вахты!

Кипяток остановился, качнувшись на каблуках и демонстративно потрясая ладонью.

– Помните, что также мы даем вам возможность увеличить накопления. Половина вашей заработной платы, поступившая на наш счет, станет обрастать процентами. Конечно, не такими огромными, как могут предложить Пекинские банки. Но это лучше, чем бездарно зарывать монеты в землю. Вот что значит настоящая забота… Поэтому перед тем, как покинуть мое гостеприимное жилище, позвольте господину Цзи сосканировать персональные данные ваших «таблеток» и «балалаек».

Пэн глубоко, полной грудью вдохнул запахи страха, волнения и досады, исходившие от стоящей у дверей толпы. Отвернулся, чтобы скрыть торжествующую улыбку, и легким прыжком вскочил на возвышение с диванами.

– И помните – если у вас беда или нужна помощь, или вы столкнулись с проблемой, которую не можете решить: не идите к военным. Приходите ко мне, и я помогу быстро, без бюрократии, волокиты или шумихи. И главное – я помогу справедливо!

Он навзничь рухнул в пуховые объятия уютного дивана, медленно утопая в его поверхности. И несколькими секундами позже – когда Цзи уже двинулся к рабочим с зажатым в руке «раллером», – вдруг приподнялся, словно вспомнив что-то важное.

– И еще… – добавил Кипяток таким зловещим голосом, что на месте замер даже приступивший к работе инфорсер. – Хочу, чтобы вы знали кое-что еще. Если среди вас есть презираемая мной шваль вроде карманников, мелких мошенников, насильников или шулеров, лучше бегите… Ибо, если я пойму, что вы обижаете тех, кого мой «Союз» поклялся защищать много веков назад, вам откроется прозвище Квон Пэна. И тогда вы позавидуете даже жертвам Желтой Паучихи…

Сильный росток пробивает даже гранит

18 дней до начала операции

«Бронзовое зеркало»

Душа подобна храмовой масляной лампаде. Огонек ее горит столь же ярко, сколь полезно и мудро проживает человек отведенный ему в этом мире срок. Масло же в этой «плошке» – это устремления, чаянья, чувство долга и отдача любимому делу. Точно так же, как настоящее масло, эти двигатели человеческой судьбы могут быть разбавлены водой тщеславия, прогоркнуть от зависти или испариться от лености и безделья, которым зачастую посвящают жизнь.

Подполковник подразделения № 9 Народно-освободительной армии Китая Чэнь Юйдяо точно знала, что огонек ее лампады теплится ровно, ярко и не испытывает недостатка в масле. Преданность Родине и самоотверженность, с которыми женщина больше двадцати лет служила в рядах НОАК, подтверждали это без труда. А год назад, когда майора контрразведки Юйдяо повысили с назначением на пост военного коменданта объекта «Тип-0099», это пламя вспыхнуло с новой силой.

Разумеется, как в жизни любого смертного, порывы космических ветров несколько раз пытались погасить лампаду подполковника. И речь вовсе не о шальных пулях локальных конфликтов и контртеррористических операций, в которых принимала участие Чэнь, хотя и таких ситуаций хватало с избытком. Вместе с миллионами огней по всему свету, ее личную чуть не погасило Перерождение, встряхнувшее планету ровно четыре года назад.

Когда все случилось, майор Юйдяо несла службу на подземной базе НОАК, спрятанной недалеко от Тайюаня. База была построена в зоне средней сейсмической активности, потому полного обрушения, как например, на объектах близ Цзинаня или Таншана, не произошло.

Но ровно на сорок четыре дня перепуганный гарнизон оказался отрезанным не только от связи с внешним миром, но и от поверхности. 44 дня – две несчастливые четверки, о негативном свойстве которых говорили чуть ли не со времен Империи Цинь.

Какой бы вымуштрованной и организованной ни была армия Поднебесной, паники избежать не удалось. Полковник, командовавший гарнизоном, погиб во время землетрясения вместе с двумя десятками солдат и офицеров. А еще сотня выжила, чтобы на глазах сослуживцев превратиться в полоумное неуправляемое стадо, едва не уничтожившее само себя.

Произойти этому не позволила именно Юйдяо, сразу взяв командование в свои руки.

Тридцатипятилетняя майор отлично понимала, что эвакуацию и раскопки могут начать далеко не сразу. Быть может, и вообще через год. Но она не растерялась, собрав союзников и быстро вернув армейские порядки. Кнутом и пряником подтянула дисциплину замурованных под землей людей, грамотно распределила припасы, расчистила вентиляционные шахты.

Да, приходилось расстреливать однополчан, в том числе лично. Да, приходилось в зародыше давить бунты и голодные волнения. Приходилось взвешивать, оценивать и принимать непростые решения.

Но она справилась. Наверняка западным варварам, коими являлись жители Католического Вуду или России, казалось, что могучая Поднебесная устояла, не дрогнув вообще. Но варварам и необязательно знать, с каким трудом и самоотверженностью люди, подобные Юйдяо, гасили вспыхнувший в сердце Китая пожар хаоса и паники…

При сложении две четверки дают восемь, и это число принесло Чэнь Юйдяо большую удачу. После того как семь десятков уцелевших военных поднялись на поверхность истрепанной Перерождением страны, майора представили к многочисленным наградам. А огонек лампады загорелся с новой энергией.

Ей, как и миллиардам землян, не повезло – им выпало жить в эпоху столь страшных перемен. Но когда кто-то ломался, не выдерживая давления обстоятельств, Чэнь только крепла, чтобы и дальше служить стране.