Игорь Левин - Ремейки. Пьесы и сценарии 2014—2016 Страница 11

ШАРЛЬ. Мы первые? Есть тут кто?

ЖОРЖ (появляется в окошке видеочата). Добрый вечер!

ШАРЛЬ. Привет, старик! Знакомься – моя жена, Мад.

ЖОРЖ. Здравствуйте, Мадлена. Приятная неожиданность.

МАД. Привет, Жорж. Шарль о Вас рассказывал (смотрит на Шарля). Хотите сказать, что кое-кому повезло?

ЖОРЖ (смущенно). Именно…

ШАРЛЬ (весело). И я знаю кому…

Один за другим появляются все. У каждого на одинаковых подносах с логотипом «Riche» – однотипные гамбургеры безумных цветов и бутылочки с вынимающейся пробкой: вода, «Кортон», «Шато Лароз», «Йоганнесберг», четыре фужера, один из – них голубой. Шарль представляет Жоржа и присутствующих. Все снисходительно разглядывают Жоржа. Здороваются. Жорж смущен, что не обнаружил в контейнере приборов и не знает, что делать. Остальные берут гамбургеры руками, откусывают, запивают вином из горлышка. Риваль роняет капли соуса на белую рубашку и ухмыляется. Остальные тоже улыбаются, облизываясь, облизывая пальцы. Только Мад и Мадам Декарт ведут себя прилично. Жорж, успокоившись, следует примеру остальных. Заметив смущение Жоржа:

ШАРЛЬ. Привыкай, мой друг. Мы можем себе позволить не придерживаться правил. Мы их создаем для других…

МАД. Месье Марель, Вы еще в России?

МАРЕЛЬ. Да, представьте себе! В самом сердце, в Мордовии…

Все выражают свое удивление.

МАДАМ ДЕКАРТ. Но там же голод, продукты по карточкам

МАРЕЛЬ. Что вы верите пропаганде?! Не знаю, как для местных, мы ведь не общаемся практически! В магазинах для иностранцев все есть. Уверяю вас, нигде так хорошо не питался, как в Москве, да и в провинции в России не все так плохо, как у вас показывают.

МАД (посмеиваясь). Врут наши медиа?

МАРЕЛЬ. Что только не придумают, чтобы оправдать нашу преступную политику. Чего мы вмешиваемся? Нас просят? Это их внутреннее дело.

ШАРЛЬ. А массовые репрессии? Министерство пропаганды? Фальсификация всего на свете?

МАРЕЛЬ (раздраженно). Ничего такого не слышал.

КЛО. Там ведь опасно, не находишь?

МАРЕЛЬ. Совершенно безопасно, уверяю вас! Гораздо безопаснее, чем в Париже. Люди красивые, энергичные, радостные, приветливые…

МАД (саркастически). Вы же не общаетесь?

КЛО. Понятно, почему ты там месяцами торчишь!

МАРЕЛЬ (смущенно). Не общаюсь, но смотрю местное телевидение (Все смеются).

КЛО. Не забывай предохраняться, дорогой! Это местное телевидение такое коварное… Как проникнет не туда, куда надо…

Все смеются, Марель смущен.

ПОМПАДУР (томно). Как там одеваются, месье Марель?

КУРИНАЯ ЛАПА. Тепло! (смеются)

ПОМПАДУР (отмахиваясь от КЛ). Что носят в этом сезоне?

КУРИНАЯ ЛАПА. Манто из крыс, противогазы со стразами и интимные стрижки под бобрика снова в моде.

Все смеются, Помпадур дуется. Марель разглядывает свой гамбургер.

ТОМА. Месье Марель, в России тоже есть «Riche»?

МАРЕЛЬ. «Riche» есть везде! Понимаю, почему Вы спрашиваете, но напряжение между нашими правительствами не сказывается на коммерции. Людям нравится «сделано во Франции», большой спрос на люкс.

КУРИНАЯ ЛАПА. Я всегда говорила, что кружевное белье – наше оружие Судного дня, а вы смеялись! В чем мы предстанем перед Господом? Скорее до этого и не дойдет: русские бабы перестанут давать своим генералам, если лишить их импортного белья. Те будут вынуждены капитулировать! (Смеются) Трусики с кружевами быстрее завоевывают мир, чем танки! Что сейчас является локомотивом нашей экономики, неужели – производство авианосцев? (все смеются)

ПОМПАДУР. Лапочка, мы дождемся того счастливого дня, когда у Вас откажут голосовые связки или заболит горлышко?

КУРИНАЯ ЛАПА. Не раньше, чем у Вас случатся месячные, мой пупсик.

ШАРЛЬ. Полно вам! О чем вы? Мы… не виделись с Жоржем столько лет, а вернулись к нашим давнишним разговорам о драматических изменениях в медиа.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Сегодня не так просто определить, что есть медиа и какова их роль. Это в России и Китае проблем с медиа нет, а у нас – все запуталось… Что думаете по этому поводу, Жорж?

ЖОРЖ. Наш социум – открытый космос. Мы все выходим в него в скафандрах и связываютнас медиа. Раньше связь шла через единый центр, потом – через несколько контролируемых. Сейчас каждый скафандр снабжен передатчиком. Открытый космос переполнен информацией и улавливаются лишь самые сильные сигналы, а самые важные – нет.

Все на секунду перестают жевать и насмешливо разглядывают Жоржа (Риваль – неприязненно).

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Слава Б-гу, нам не нужно Министерство пропаганды! Журналисты сами знают, что можно транслировать в открытый космос, а что – нет. Отлучение от кормушки – такой действенный метод! (все смеются) Жорж, но если передатчик – у каждого, как Вы утверждаете, то что мешает тем, в скафандрах, наладить обмен информацией между собой?

ЖОРЖ. Неспособность к распознаванию, месье Декарт. Пульт управления есть у всех, но не все способны разобраться в кнопках.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. А конкретнее?

ЖОРЖ. Это – не просто неспособность отличить хорошее от дурного, истину от лжи, но, прежде всего, – невозможность оценить последствия собственных действий или бездействия и неизбежный моральный релятивизм, как следствие…

Месье Декарт улыбается, потягивая вино (все, кроме четы Форестье, явно не понимают, о чем речь, но кивают).

РИВАЛЬ (насмешливо). Сколько пафоса, надо же!

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Я вам вот что скажу, непонятливость спасает их от безумия. Они глотают все подряд, и это не причиняет им вреда. Подобно тому, как кукурузное зерно проходит непереваренным через кишечник птицы. И в чем наша задача, учитывая это обстоятельство, Жорж? Как Вам видится?

ЖОРЖ. В разъяснении, месье.

ШАРЛЬ (смеясь). А я думал, в обслуживании нашей аудитории.

КУРИНАЯ ЛАПА (глядя на Мареля). В профилактике интеллектуальных запоров, чистке духовных скреп.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ (обращаясь к Шарлю). Послушайте друга, старый циник! (и, обращаясь к Жоржу) Вы идеалист, месье Дюруа!

ЖОРЖ. Я – реалист. Мир изменился, если мы не изменимся вслед, то истратим энергию и исчезнем неминуемо.

РИВАЛЬ (важно). Для людей с умом всегда найдется место, остальные погибнут. Таков закон нашего общества.

КУРИНАЯ ЛАПА. Что вы говорите?! Все умрут, а я – останусь?

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Будем надеяться на вечное сияние нашего разума и на вечную жизнь. Генетики и врачи нам её уже лет десять обещают…

Параллельно Жорж вызывает Кло на общение в личку початиться.

ЖОРЖ: Какие у Вас красивые серьги. Я таких никогда не видел!

КЛО: Это я сама придумала. Похожи на росинки, правда?

ЖОРЖ: Прелестные, а Ваше ушко способно только украсить их…

Кло улыбается, но выходит из чата.

РИВАЛЬ. Откуда Вы родом, Жорж?

ЖОРЖ. Из местности Мзаб, где сейчас сердце Халифата.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Там всегда творились такие ужасы?

ЖОРЖ. Нет, что Вы! Капля воды испокон веков ценилась у нас на вес золота, и каждый житель обязан был и раньше принимать участие в общественных работах, но торговля велась честнее, чем у цивилизованных народов, все жили в мире и согласии, пока не появились исламисты.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Почему бы Вам не написать об этом?

ШАРЛЬ. Месье Декарт, я хотел бы взять Жоржа своим помощником по добыванию политической информации. У него есть опыт и технические навыки. С тех пор, как от нас ушел Марамбо, у меня нет ассистента.

МЕСЬЕ ДЕКАРТ. Ум у месье Дюруа, несомненно, оригинальный. Я подумаю. Приятно было с Вами познакомиться, Жорж. Нам пора, всем пока!

Мадам Декарт улыбается в камеру, отключаются. Оставшиеся добавляют Жоржа в друзья в Фейсбуке и обмениваются с ним скайпами.

Сцена 6

Свет: полумрак, но светлее, чем раньше, лучше видны фото на стенах.

ЛЭ: активность только на улице.

ПЭ: Новости (сцены массовых беспорядков где-то в Европе). Довольный Жорж танцует от радости.

На большом экране появляется сообщение от Шарля: Принят на работу, Buddy. Шефу нравится твоя наивность в сочетании с наглостью! Электронный кошелек Жоржа пополняется. Первое задание шефа:

ШАРЛЬ. Тебе нужно написать об угрозе мировой войны и ситуации на окраинах Евросоюза в Прибалтике, где Россия поддерживает несколько очагов напряжения. В теме?