ЭлектроРод - Валентин Cactus Страница 11

Через пару часов наблюдатели на крыше сообщили о двух бронетранспортёрах, подъехавших к ограде. Они дали по окнам очередь и быстро уехали, как только по ним стали прилетать снаряды из миномёта, расположенного во внутреннем дворе здания.

Через пятнадцать минут к контрольно пропускному пункту приехал другой транспорт, с громкоговорителем.

— Это вооружённые силы рода Гусевых, — заговорил молодой мужской голос усиленный в сто крат. — Вы нарушаете декрет о невоспрепятствовании земной космической программы объединённого человечества. Производство, находящееся в этом здании, важно для обеспечения космической программы. В настоящее время оно единственное в своём роде. В случае, если вы не остановите демонтаж производства, мы вынуждены будем воспрепятствовать вам, вплоть до уничтожения всех находящихся в здании. И это не будет считаться преступлением, так как мы действуем в интересах всего человечества.

— Ага, — сказал сам себе Кукша. — Это единственное производство, потому что ваш род сам же уничтожил подобные по всему Норильску, — он выудил из кармана рацию. — Положи мину рядом с этим балаболом.

Миномёт во дворе хлопнул и рядом с бронетранспортёром, укомплектованным матюгальником, поднялся столб земли.

— Шесть колёсных танков движутся по шоссе, — доложил разведчик на другой частоте.

— Что ж, посмотрим, кто кого, — сунул обратно рацию в карман Кукша и двинулся готовится к обороне.

Я догадывался, что нам не дадут так просто прорваться к заводу. Нас протаранил колесный танк. На лобовой броне которого крепились огромные клинки, что пробили насквозь броню нашей машины. Я схватился за одно из этих массивных лезвий-таранов и использовал Дар, заставив сработать систему пожаротушения во вражеской машине.

Внутри танка взвыли сирены и он стал заполняться пеной. На случай случайного срабатывания, в этой машине всегда была система отмены, но я перепаял её. Поэтому после пяти минут борьбы с заполняющим корпус порошком и пеной, экипаж стал спешно эвакуироваться. А рядом их ждал мой ходячий доспех.

Одним ударом, спрыгнувший с брони мехвод был размолот на лоскуты. И тут, когда часть лёгкого прилетела мне под ноги, я понял, что ещё ни разу не видел крови. Странно, за пару недель, я так свыкся с мыслю, что мы ведём войну со всем миром, что даже не подумал о том, как всё таки выглядит эта война.

К горлу подкатил рвотный ком, но я сдержал его. Никогда не видел органов, даже животных. Мясо никогда у меня не ассоциировалось со свиньёй или телёнком. Поэтому, наверное, для меня было несколько сюрреалистично, что из человека при уничтожении вылетают не литры крови, как в каком-нибудь аниме, а его «составляющие части».

— Слышь, ты нормально? — обратился ко мне Всеволод.

Покинувшие наш броневик бойцы уже добили оставшийся экипаж колесного танка, а сопровождавшую вражескую пехоту обратили в бегство.

— Да, — очнулся от своих мыслей я. — Просто такого никогда не видел.

— Я бы тоже такого не видел, — кивнул Всеволод. — Но приходится.

— Просто… — вздохнул я. — Никогда не видел… деталей человека своими глазами.

— В этом люди похожи на машины, — мой собеседник поднял глаза на мека, стоящего теперь на броне танка, тот, видимо, почувствовал моё смятение, поэтому не торопился слезать или преследовать убегавшего врага. — Мы все состоит из деталей, но только когда эти детали работают вместе мы превращаемся в тех, кто мы есть на самом деле.

— А вы не торопитесь, — послышался из рации голос Кукши.

— Скоро, — кинул в неё Всеволод. — Пойдём?

Наш бронетранспортёр оказался сильно повреждён. А внутри колёсного танка было невозможно находится. Поэтому мы разместились на броне танка, которого я «прошил» также, как и костюм. Теперь техника самостоятельно везла нас к нашему заводу.

Шесть колёсных танков рода Гусевых дали залп по окнам завода. Большинство оборудования было уже погружено во внутреннем дворе. Войска нападавшего противника явно не заботились о «единственном производстве, поддерживающем космическую программу». Отряд планомерно равнял всё. Без разбора и сожалений. Барабаны выпускали по шесть фугасных снарядов и на десять секунд, требуемых для перезарядки замолкали. Вскоре всё повторялось вновь.

Из внутреннего двора огрызнулся расчёт миномёта. Мина легла очень близко с одним из танков, отчего у того оторвало пару колёс, и он осел в грунт. Остальные экипажи машин занервничали и перестали стоять на месте, начав движение вокруг здания.

Кукша засел на крыше. Подловив момент он высунулся с Тесла ружьём и выпустил шаровую молнию по одному из танков. Машина ускорилась, уходя из-под огня, но молния тоже изменила траекторию, увлекаемая воздушными потоками, что обтекали корпус танка. Как только сгусток проник внутрь, машина задымилась и остановилась. Но никто её не покинул.

Оставшиеся четыре танка стали двигаться ещё быстрее.

Пехота перебежками пыталась штурмовать завод, но тот находился на холме, поэтому, как только их замечали, им приходилось залегать под пулемётным огнём.

Всех укрывшихся врагов «выковыривал» миномёт. Командиры противника звонили в штаб и требовали подключить артиллерию. Но Гусев старший не спешил отдавать артиллерии приказ. Если кто-нибудь заснимет, как артиллерийская установка рушит завод, то это уже будет преступление. Ему не помогут лозунги про защиту интересов человечества. Это последние производство полимера на планете. И ему дали понять, что если он облажается и в этот раз, ему не несдобровать.

Мы заходили через небольшую рощу, примыкающую к заводу. Пехота спрыгнула прямо с брони и вступила в бой, в то время, как танк пронёсся сквозь порядки ничего не понимающего врага.

Я свалился вместе со всеми, и держался за спинами своих бойцов. Против живого противника мне нечего делать. На броне остался лишь боевой мек, который прицепился к башне.

С моей позиции было тяжело наблюдать, но мне потом рассказал Кукша. Колёсный танк практически сразу разнёс один из осаждавших танков противника, выпустив в него весь барабан. А мой самоходный мек обрушился на другой танк, вскрывая его моторный отсек. Отчего машина загорелась.

Оставшиеся два танка спешно стали покидать поле боя.