Константин Аникин - Нульт: 02: Неспящие в Воркуйске Страница 12

   — Ну, это не сложно проверить, — сказал Пип, и пошел к Соник-Танку.

   — Только в Сеть не выходи! — предупредил Зиро.

   — Я понял, понял.

   Пип открыл дверь машины, включил аудиосистему и запустил Хеллблендер с первого трека. Мощные колонки погнали бит. Когда Пип начал начитывать, зомби, все что были вокруг, одновременно пустились в свой странный пляс.

   — Вау, — Инфинити широко улыбнулась и с уважением посмотрела на Пипетку.

   Зиро повеселел. Первая хорошая новость за черт знает сколько времени.

   — Ха, — сказал Пип, вернувшись. — Похоже, я сложился как артист. Ну чё, дурни, прёт? — сказал он сомнамбулам.

   — Да, — сказал Зиро, не сводя глаз с танцующих зомби. Он только сейчас понял, как смешно выглядел их танец со стороны. — Это круто. Теперь мы, быть может, даже выживем.

   — Музыка несет мир, хуле, — сказал Пипетка. — Но что дальше?

   — Ну, — Зиро поскреб подбородок. — Думаю, надо двигать к Южному Терминалу.

   Пип скривился.

   — В РФ собрался?

   Зиро помотал головой.

   — Это только в крайнем случае. Если совсем припрет. Я просто думаю, что все неспящие, должен же быть еще кто-то кроме нас, в конце-концов соберутся на Южном Терминале. В нынешних обстоятельствах свалить из В8 это естественный ход мысли, а Южный Терминал единственная дорога из города. Кроме того, это менее всего заселенный район города, там безопаснее всего. Опять же, там таможня. Надеюсь, пограничники вооружены чем-то посерьезней резиновых пуль.

   — Логично, — кивнул Пип. — Главное, собрать всех нормальных в кучу. Может, что и сообразим тогда.

   — Хороший план, — подтвердила Инфинити.

   — ОК. Давай, садись в тачку….

   — Погодите, — сказал Пипетка. — Перед смертью я должен знать наверняка.

   Он залез в машину и сменил музыку. Заиграл какой-то модный в этом сезоне британский рок. Зомби замерли. Пип поставил поп. Ничего. Танцевальную электронщину. Фолк. Джаз. Индастриал. Фортепьянный концерт. Скользя по своей необъятной музыкальной библиотеке, он, один за другим перебирал музыкальные жанры, и не один из них не производил на лунатиков ни малейшего впечатления. По толпе зомби прошла волна, все они одновременно подались вперед и начали продавливать изгородь.

   — Ей! — воскликнул Зиро. — Не увлекайся!

   — Хе-хе, — Пипетка, высунувшись из окна, хитро улыбался во все лицо. — Поняли, что такое настоящая музыка, детишки?

   — Поняли-поняли! — замахал руками Зиро. — Врубай читку! И погромче!

   Пип вновь поставил Хеллблендер.

   — У этого апокалипсиса будет мой саундтрек! — провозгласил он и погрозил кулаком небу.

   — Базара нет. Никогда в тебе не сомневался. Так, — сказал Зиро. — Отъедь туда, — Он указал в глубь двора. — Я открою ворота. Когда я вернусь к машине, выключай музыку. Подождем, пока они рассосутся по двору. Тогда глуши их Хеллблендером. Я скажу когда. И мы спокойно выедем отсюда.

   — Понял, — сказал Пип и сел за руль.

   Зиро открыл ворота, и вернулся под защиту динамиков Соник-Танка. Пип выключил музыку, и сомнамбулы хлынули во двор, как всегда, он пытались окружить их издали. Когда большая часть оказалась во дворе, Пип вновь запустил свой парализующий хип-хоп. Зиро подошел к одному из них и толкнул грудь. Лунатик упал. Он не пытался встать, так и лежал на земле, дергаясь. Зиро свалил еще одного. К нему присоединился Пипетка, вдвоем они быстро расчистили дорогу. Все трое загрузились в Соник-Танк.

   Их ждал Южный Терминал.

017: Знакомый почерк

   — Так значит, это началось на празднике? Странное совпадение, — сказал Пипетка.

   Он сбросил скорость, и осторожно объехал обугленный, еще слегка дымящийся, скелет легковушки, лежащий посреди шоссе, колесами в небо. Последствия аварий разного масштаба постоянно попадались им по пути, видимо, водители засыпали за рулем, но чем дальше они приближались к окраине городе, тем свободнее становилось шоссе, в зеленых пятнах лягушатины. Они мчались сквозь ночь к Южному Терминалу, и перед собой, как щит, Соник-Танк гнал звуковую волну парализующего хип-хопа.

   — Не верю я в такие совпадения, — ответил Зиро, смотря в окно, где мелькали цеха воркуйских заводов. Один за другим, не разобрать, где кончается один, а начинается другой. Черт его знает, что в советское время производили в этих, похожих одно на другое, квадратных строениях с минимумом окон, но сейчас большинство этих предприятий поглотил конгломерат Главного Строительно-Монтажного Управления В8, которое занималось строительством мэйнфреймов и прокладкой инфомагистралей.

   — Всегда так, — продолжил он, — думаешь — совпадение, а как начнешь разматывать ниточки, упрешься в кучку пидорасов, которые обделывают свои делишки и хотят, чтобы ты думал, что это простое совпадение.

   — Думаешь, кто-то нажал кнопочку и превратил людей в зомби?

   — Ну, кнопочку — не кнопочку…. Но они явно что-то сделали с людьми на площади.

   — Но зачем?

   — Как зачем? Чтобы уничтожить Воркуйск! Мы же всем мешаем! Мы как кость в горле у всего мира. Но больше всех мы мешаем… — внезапно, у Зиро в голове, словно собравшись из кусочков паззла, встала полная картина, — … Москве. Бля. Эти суки все-таки нас трахнули! Ты посмотри: все одно к одному. Сначала этот чертов праздник, спущенный сверху. Потом делегация из Кремля. Отвертка и Вентиль говорили про какую-то презентацию. Наверное, это и есть презентация. Смотрите, как мы перегрызем друг другу горло на вечеринке в честь Великой Победы. Нет, ребятки, это явно заговор. И заговор с участием Комитета.

   — А Сигнатура Пакмана? — Спросил Пип.

   — Ну это же ясно! Это заглушка. Медиаблокада, чтобы не сработала Директива 8.

   В случае вооруженной агрессии против Воркуйска-8 в действие вступала Директива 8, Свода Правил Безопасности Гражданского Кодекса В8, известная в народе как «инофокалипсис». Директива 8 гласила: вся информация, находящаяся в собственности граждан В8 должна быть слита в публичный доступ. Это означало, что Интернет бомбардируется огромными объемами данных, что приводит к коллапсу инфотрафика во всемирном масштабе. Это означало, что тайнохранилища открывают шлюзы, начиная без разбора сливать по электронной почте зеттабайты компромата и секретных сведений. Это означало активацию троянов и захват ключевых серверов-маршрутизаторов. Это означало подавление жизненно важных компьютерных систем по всему миру, приоритет атак: сотовая и спутниковая связь, воздушный и наземный трафик-контроль, энергосети, военные сети, электронные СМИ. Это означало, что каждый гражданин Верхнего Регистра превращается в киберсолдата. Это означало, что Воркуйск-8 берет весь мир в заложники.

   — Ты хочешь сказать, что Сигнатура Пакмана это наша разработка?

   — Сто процентов. Как же он в нашей сети живет? Разработчики вируса должны были знать спецификации протокола и файловой системы В8. И это доказывает, что в заговоре участвует кто-то из своих, — чем больше Зиро говорил, тем больше проникался правотой своих слов. — Да, сука, чувствуется размах. Мы же тут последними верим во все. Для того чтобы мы не поверили во что-то, надо чтобы весь мир в это поверил. Гениально, мать их в тину! Запудрить Пакманом мозги всему миру, просто для того, чтобы в нужный момент повалить воркуйскую сеть. Совершенно ясно: кто-то в Игле сговорился с Кремлем, и они решил покончить с В8. Ты вспомни, это ведь все не вчера началось! Вся эта, блять, пиар-кооперация. И кто-то же управляет дронами! Тот, кто ими управляет, защищен от Сигнатуры Пакмана. Нас всех продали. Ненавижу.

   — Какой-то очень уж изощренный план. — Инфинити в сомнении передернула плечами. — Не похоже на них. Не проще ли в нас бомбами кинуть?

   — Или подавить ПВО с воздуха, а потом высадить десанты со всех сторон сразу, — вставил Пип.

   — Так я же говорю! Директива 8. Кроме того, они хотят получить инфоструктуру Воркуйска нетронутой. Москве нужны наши вычислительные мощности. Им просто надо втихую избавиться от населения. От нас, то есть.

   — Превратив всех в зомби-лунатиков? — недоверчиво спросила Инфинити.

   — Да! Неплохой способ, чтобы…

   — Значит, ты думаешь, что это только с Воркуйском случилось? — Перебил его Пипетка.

   Зиро осекся.

   — Ну…. Да.

   Он посмотрел на профиль друга. Забытая сигарета дымилась в уголке его рта.

   — Мы же не знаем, что происходит во внешнем мире, — медленно проговорил Пипетка, не отрывая взгляда от дороги.

   — Нет-нет, — отмахнулся Зиро. — Не может быть. Все это выглядит как чисто воркуйское дело. Знакомый почерк.

   — Ну, дай бог, — мрачно произнес Пипетка.

   Они проезжали мимо предприятия, где делали их уникальную плёночку, которая все-таки вышла В8 боком. Воркуйский Пленочный Завод больше смахивал на крепость — его окружали несколько рядов глухой высоченной бетонной стены с колючкой под напряжением наверху, камеры слежения через каждые пол метра. Входа в этой стене нигде не было, скоре всего он был под землей. За всю свою жизнь Зиро не то, что не видел человека, который бы работал на ВПЗ, он даже не знал человека, которой бы видел хоть одного из его работников, настолько плотная завеса секретности окружала воркуйскую пленку. Поговаривали, что полную технологию производства знают одновременно не более трех человека, и самоцветов в крышках их унитазов было больше чем в шапке Мономаха.