Александр Редькин - Солнечный песок Страница 12

Зиндрик открыл крышку подвала и запустил внутрь горячего утреннего воздуха. Ловля бойкого хвостонога также отняла силы, и теперь они медленно восстанавливались, переливаясь из холодной и медленной крови животного в горячую и быструю кровь оставшегося в живых зимбра. Теперь можно возвращаться в город к колодцу, и опять, опираясь, беспалой рукой на хребет ашкронга, спускаться в коллектор. Становилось понятно, что на ржавой воде и редких хвостоногах с малопитательными докку он долго не проживёт. Тем более что докку попадалось всё меньше, хотя он уже почти полностью перекопал это небольшое поле. Оставались грибы, которые ещё нужно найти и червяки. Кроме того, начинался сезон бурь, а это означало, что предпринимать вторую попытку перехода к станции подскока было преждевременно и опасно. Необходимо выжидать завершения сезона бурь, а это означало остаться в городе ТА ещё на десяток мегамигов. От тоски Зиндрик подобрался ближе к свету, и начал листать блокнот, в который заносил самое главное, что с ним происходило за последнее время. В той древней металлической книге, которая осталась в астробиблиотеке, говорилось, что он «рождён Пустыней для жизни в ней». Это наводило на размышления, и он делился ими с ТА.

Вдруг поднялся небольшой ветерок. Снаружи явно что-то начинало происходить, послышалось завывание ветра. Через люк в солнцеубежище прямо на страницы блокнота начали сыпаться песчинки. «Опять буря?» – подумалось Зиндрику, и он закрыл люк. Сидеть днём в темноте, пережидая бурю, когда сравнительно недалеко отсюда в городе есть большое обжитое солнцеубежище с колодцем неподалёку, казалось весьма тоскливым. Шум снаружи быстро приближался и усиливался. Ветер подул ещё сильнее и сквозь его свист Зиндрику почудился звук работающих винтов. Вне себя от волнения зимбр поднялся и откинул крышку люка.

Корабль!

Действительно на овощное поле приземлялся грузовой корабль. Истощённый зимбр смотрел на него во все глаза. Шум и ветер, создаваемые мощными двигателями корабля, буквально сметали с поля всякий мусор и разбрасывали песок. Наконец, современное грузовое судно приземлилось на выдвижные опоры и застыло, занимая собой всё поле. На корабле стоял стандартный знак Зимму – многолучевая звезда. Зиндрик понял, что ТА внял его молитве и послал избавление. Когда из брюха грузового корабля выскочила пластина трапа, Зиндрик уже вылез из подвала и теперь, весь оборванный и исцарапанный шёл навстречу своему спасению.

Открылся люк верхней палубы и по трапу вниз сошли два пилота. Оба они были подтянуты, молоды и сильны. Когда они заметили Зиндрика, один из них выхватил оружие и направил его на исследователя.

– Ты кто, зимбр? Не подходи, отвечай!

Зиндрик действительно выглядел странно и даже дико. Он стоял весь в крови хвостонога, на плече лежала его тушка, а беспалая рука висела на перевязи. Тяжёлые ботинки молодой зимбр выбросил ещё в пустыне.

– Зиндрик. Академия Поиска. Секция артефактов, – устало, но отчётливо ответил он и упал на землю.

Тяжёлый, загруженный красной рудой, грузовой корабль поднялся вертикально вверх. Повисев немного в сухом воздухе над предместьем города ТА, он выпустил горизонтальные сопла и за считанные мгновения облетел город вокруг. Сверху он казался утопленным среди огромных дюн, и лишь внешняя стена образовывала собой правильный квадрат да снизу грозили небу несколько башен. Корабль, сделав над городом круг, набрал скорость и полетел в сторону транспортного коридора Зимму-Остров. Зиндрик, держа на коленях два термоса, смотрел через боковой иллюминатор на море песка. Один термос уже был ему знаком. Мятый и потёртый он хранил в себе записи Ирта Зимри и свои собственные, а во втором термосе, который ему подарили пилоты, булькала вода. Холодная вода с лёгким фруктовым вкусом. Солнце держало свой обычный курс, и грузовой корабль, ежемоментно корректируя свой полёт, скользил по его внутреннему радиусу.

С улыбкой Зиндрик в который раз слушал рассказ молодого пилота о том, как грузовой борт отклонился с транспортного коридора выбросить шлам красной руды и с воздуха обнаружил солнечный блик. Заведомо зная, что никакой случайный предмет в пустыне не может отразить солнечный луч, он снизился и тут увидел первую огненную букву. Пилот взволнованно говорил Зиндрику, что сначала подумал о его сумасшествии, так как без воды здесь выжить вообще нельзя и негде спрятаться утром. Но Зиндрик лишь устало улыбался и крутил в правой руке хронометр Имбрга, несколько зенитов назад бережно уложенный на маленький глиняный столбик на окраине города.

Химеры болот

1

Лучи тропического Огнесолнца пронизывали зелёный хаос Дождевого Леса. Рассеиваемые кроной высоких деревьев, они, отражаясь в каплях росы, висевшей на ветвях и листьях, проникали на нижние уровни леса и тонули в густой траве. Среди плавающих в лужах ярких листьев рождались новые насекомые. А на толстых стволах, обросших пушистым мхом, висели гибкие, наполненные соком лианы, с трудом удерживаемые коряжистыми ветвями. Всё казалось пропитано водой: стебли растений и кора деревьев, почва и мхи, воздух и дыхание живых существ. Кусты и трава, тесно сплетаясь между собой, почти полностью скрывали узкую лесную тропинку, идущую параллельно Чёрной Реке от Коарума к охотничьим угодьям. На тропе часто встречались грызуны, муравьи и змеи. Им очень нравилось чувствовать на своей чешуйчатой коже горячие прикосновения Огнесолнца – центрального божества болотных охотников, группа которых, медленно и осторожно двигалась в сторону кормёжки лумов. Девять охотников, чьи бронзовые фигуры покрывали узкие полоски животных шкур, были хорошо вооружены метательным колющим оружием. У всех на шее и на конечностях висели ожерелья из когтей и клыков дичи, обитающей в крае Больших Болот. Дополнительно они смазали свои тела тонким слоем болотной тины, смешанной пополам с грязью, для маскировки и скрытия сильного запаха, столь свойственного клану рептилоантров – потомственным охотникам на рептилов. После окончания весеннего половодья они, как и все живущие в Дождевом Лесу болотные антры, вышли на охоту и сейчас, держа наготове оружие, готовились в любое мгновенье обменять свою острую и сжатую энергию на кусок сырого мяса.

Стрела с раздвоенным костяным наконечником ушла вертикально вверх и, разорвав при этом несколько широких пальмовых листьев, впилась в нечто живое, затаившееся в кроне дерева. Громкий и дикий визг от резкой боли, раздавшийся откуда-то сверху, заставил вздрогнуть всю группу охотников. Из листвы показалась оскаленная морда раненого лума. Зверь лапой пробовал вырвать из раны догнавшую его смерть. Один из рептилоантров уже вкладывал в тетиву две новых стрелы, когда лум обломил древко и попытался прыгнуть на лианы соседнего дерева. В этот момент уже все охотники успели натянуть луки, и прыжок крупного лума-самца на соседнее дерево оказался прерван десятком метких попаданий. Не допрыгнув до более высокого дерева, смертельно раненый лум падал с высоты, на своём пути ломая ветки и обрывая листья и пучки тонких лиан. На колючую траву, растущую вокруг своего дерева, он упал уже мёртвым и весь растительный мусор, захваченный им при падении, ещё некоторое время сыпался на него сверху. Толстая пальма, несколько лет бывшая для лума жилищем, не только не спасла его своими широкими листьями от цепких глаз группы болотных охотников, но и выдала его обилием полусъеденных плодов, валявшихся вокруг ствола. Держа наготове копья, охотники приблизились к добыче и поняли, что помешало самцу совершить длинный прыжок и спастись бегством. В длинной и волосатой лапе убитый лум держал суковатую палку с осколком камня, воткнутым в её расщеплённый конец.

Напившись тёплой, начинающей густеть, крови, рептилоантры сняли с лума шкуру и поделили мясо. Самый большой кусок достался Аруму как первому охотнику, попавшему в цель и ранившему зверя. Мясо его семье было необходимо, ввиду немощи отца и юности сестры, а его ловушки на рептилов вот уже несколько дней оказывались пусты. С пищей к концу весны оказалось достаточно сложно: клубни съедобных лиан ожидалось выкопать только через две луны, зубаток съели два дня назад, а горшок муравьёв утром склёвали домашние птицы. Новые костяные стрелы оказались удачливее, чем ловушки на Чёрной Реке и Арум решил обменять на базаре Коарума часть мяса на их новую связку. Завернув каждый своё мясо в пальмовые листья, охотники продолжили путь, но, проблуждав по лесу ещё несколько часов, догадались, что лумы, почуяв опасность, ушли в Дикий Лес. Рассчитывая выйти из леса до наступления сумерек, охотники решили заночевать в Коаруме. Группу рептилоантров, охотившихся в Дождевом Лесу, возглавлял Аккрум – опытнейший воин и вождь клана. Только у него на ожерелье висели зубы кровоклыка-антроеда, добытые им несколько зарубок назад.