Дмитрий Рус - Долг Страница 13

– Мое почтение! Принимайте в группу!

Шикнул на Зену, что нарушая правила конспирации, сделала большие глаза и с придыханием прошептала: «Глебушка, ты сегодня такой таинственный, обожаю загадочных мужчин!» я поспешил успокоить Бомбу:

– Мой боец сейчас выполняет ответственное задание, но через часок освободится, и я вас познакомлю, не дрейфь!

Зря сказал, лицо Бомбы потемнело еще больше, а от судорожно сжатых на дубине пальцев, кажется, появились вмятины. И как этих женщин понимать? Пожал плечами и вызвал Гумунгуса:

– По коням! В путь, девочки…

Дождавшись, когда наша процессия растянулась по неширокой городской улице в колонну по одному, я пришпорил мишку и подъехал к пегасу Зены. Наклонившись, тихонько спросил:

– Слушай, что за детский сад, почему она дрожит как пятиклассница перед первым свиданьем? Признайся, Бомба что, малолетка?

Зена на мгновенье скривилась, а затем посмотрела на меня долгим, оценивающим взглядом:

– Скорее просто забыла, как это делается, если не ошибаюсь, последний раз она бегала на свиданье еще в СССР, была, знаешь ли, такая великая страна…

Я потрясенно замер с приоткрытым на полуслове ртом. Это ж, сколько ей лет? Восемьдесят? Девяносто? А остальные члены отряда «Строптивых», тоже молодящиеся пенсионерки? Не в этом ли причина их странного выбора расы? Мол, мужское внимание им уже не интересно последние лет тридцать… Я оглядел сопровождающих меня воительниц другим взглядом, пытая отыскать характерные моменты, выдающие истинный возраст. Зена перехватила мой взгляд, закусила губу и, тряхнув зеленой челкой, отвернулась в сторону.

– Зена, ты чего?! Какая разница сколько вам лет? Мы же все тут бессмертные, а через тысячелетие, вообще будем практически одногодками – мне тысяча тридцать, тебе тысяча восемьдесят. Однопесочники!

– Тысяча девяносто шесть… - поправила меня воительница.

Я крякнул и удивленно покрутил головой:

– Круто! И все равно без разницы, при чем тут реал? Смешливые гоблинши, застенчивая троллиха, да вы живее всех живых!

Зена взглянула на меня с надеждой, ее глаза предательски блестели. Протянув крохотную ладошку, она вцепилась в мою руку и быстро-быстро заговорила:

– Понимаешь, мы хоть и были древними старушками – но абсолютно не маразматичными. Интересная творческая жизнь способствует долголетию и ясному сознанию. Пуха, так та до последнего лекции в Университете читала, а я торопилась закончить свой труд по математике, все дни проводила закопавшись в литературу. Ну и дети с внуками в науку пошли. Вот мой Славик и принес мне журнал с одной из первых открытых статей о феномене срыва. Так и сказал: «Мама, это ваш шанс!». Собрали свой старушечий совет, потрындели под чай с баранками и решились. Ну а дальше, дело техники. До эльфийских сисек нам интереса не было, выбирали исходя из практичности… «Меньшая площадь поверхности, тяжелее попасть холодным оружием!» - передразнила она кого-то из спорщиков. Старые идиотки! Видел бы ты нас после срыва – сгорбленные, по привычке шаркающие на полусогнутых старушки-гоблинши…. Вскоре, Вирт взялся за нас вплотную – спина выпрямлялась, сознание молодело, попер гормон… Жить бы и радоваться, да вот только оказались мы заперты в этих куклах!

Зена с ненавистью ударила себя кулачком по груди. Я ошарашено слушал исповедь экс-старушки и не находил слов утешения. Хотя, наверное, не нуждалась она в моем сочувствии, ей важнее было просто выговориться. Но Зена уже практически взяла себя в руки:

– Я думаю, что гормонально и физиологически нам сейчас лет под тридцать-сорок, причем процесс еще не закончился, ведь мы сами этого не хотим. Стоя одной ногой в могиле и заполучив эликсир бессмертия и вечной молодости – сложно оторваться от этой чаши…

Наемница замолчала, а я аккуратно пожал ее маленькую ладошку.

– Зена… Уверен, мы что-нибудь придумаем. Может магия или артефакт какой для смены расы отыщется…

Воительница недоверчиво усмехнулась, шмыгнула чуть покрасневшим носом и расслабленно махнула рукой:

– Да ну и хрен с ним всем, и так неплохо. Не такие уж страшные эти гоблины… Ко мне тут в последнее время бьет клинья сотник войска Пещерного Короля. Ничего так мужчинка, брутальненький… На днях раздобыл где-то целую миску Пурпурных Слизней, страшный деликатес между прочим, по десятку монет штука. Они извиваются, попискивают, отрыгивают защитную слизь, а этот кавалер все угостить пытается, пальцами хватает и мне в рот сует, дурачок…

Последние слова Зена произнесла скорее ласково, чем ругательно. Чую, что еще годик-другой, и ксенофобов среди нас не останется. Я и сам уже вполне спокойно отношусь к синей или зеленой коже, эльфийским заостренным ушам, гипертрофированным глазам или игривому хвостику.

– Пещера, приехали! – раздался из головы колонны окрик Вжик, что как истинный рога сразу же рванулась на разведку, как только приняла у меня координаты точки пути.

Спешились, девушки оголили оружие и принялись внимательно осматривать местность, выискивая потенциальные угрозы для нанимателя.

На секунду я прислушался к себе, затем поинтересовался:

– Меня одного пошатывает, или реально земля трясётся?

Бомба смущенно протянула:

– Я думала это от мороженого…

Пуха кивнула:

– Конкретно ноги ходуном ходят!

Пожал плечами – странно, но не отменять же визит, стоя у самого порога?

– Ладно, ждите здесь. Я на канале.

Пригнул голову и зашагал по неровным ступенькам вглубь пещеры. С каждым шагом земля тряслась все ощутимей, на последних ступеньках я уже с трудом удерживал равновесие, пришлось упереться руками в стены.

Пещера была едва освещена, осунувшийся и чуть постаревший Грым, сидел за столом и беззвучно шепча проклятья что-то торопливо писал на листке пожелтевшего пергамента. Второй рукой он бережно прикрывал огарок свечи от сыплющегося с потолка песка.

– Гры-ы-м… - негромко позвал я.

Отшельник поднял голову, подслеповато прищурился красными слезящимися глазами и радостно вскрикнул:

– А-а-а, явился!

И такая первобытная смесь счастья и незамутненной злобы кипела в его взгляде, что я поневоле попятился назад.

Гоблин же, вслепую пошарил рукой за спиной, нащупал веник и, ухватив его словно бейсбольную, биту бросился ко мне:

– Ты что в подземелье устроил, негодник?! Все трясётся - на тебе! Грохочет - получи! Завывает - вот тебе по филейной части!

Грым гонял меня тощим веником по кругу, спотыкаясь и причитая:

– Я спать не могу! Я есть не могу! Работать не могу!

Запыхавшись, он остановился отдышаться у стены, рядом с той самой секретной дверью в катакомбы. Разглядев где оказался, гоблин радостно выкрикнул ключ-команду отпирающую проход, и решительно ткнул пальцем в темное нутро:

– Иди! И пока не разберёшься что там за бардак – не возвращайся!

В пару резвых, не по возрасту, скачков, он загнал меня в угол, а затем подталкивая в спину отконвоировал к двери. Финальный пинок, лязг засова и наступившая тишина, вернули мне, наконец, возможность соображать. Вздорный старикашка, на вид дохлый дрыщь, а ошеломляющего напора как у конной армии Будённого! Ладно, разберемся…

В распорку, на полусогнутых ногах, дабы компенсировать толчки сошедшего с ума пола, я спустился на первый ярус катакомб. Начальный зал – пусто. Следующий – опять пустота. Я шёл по пустым коридорам, прислушиваясь к приближающимся звукам драки. Впереди явно кто-то сражался – свист заклинаний, громогласный рев монстров… Неужели обнаружился второй проход, и теперь здесь постоянно тусят игроки, эксплуатируя новый данжеон? В таком случае Грыму придется уходить. А ведь это и к лучшему, так он скорее примет мое предложение.

Наконец, стали попадаться мертвые тела монстров. Огромные туши, каких-то непонятных гигантусов загромождали проходы, заставляя прижиматься к стенам и протискиваться в шкуродерные щели.

Кажется, пришёл. Аккуратно заглянув в очередной зал, я замер, оторопев при виде открывшейся картины. Огромная разъярённая пума, высотой мне по грудь, казалась крохотным карликом на фоне своего противника. Ужасающий бесформенный монстр – сплошное месиво из разнокалиберных глаз, зубов и шипов, метров семи высотой на толстых, колонноподобных ногах, с десятком длинных щупалец увенчанных острыми когтями.

Звери бились насмерть. Монстр хлестал кошака бичами конечностей, пытался раздавить ногами, громко топая, иногда даже подпрыгивая и вызывая те самые микро-землетрясения.

Пума поражала – каждый ее удар критовал и калечил сухопутного осьминога, вырывая куски плоти, отравляя, поджигая или заставляя кровоточить страшные раны. Молнии били из глаз, десяток разнообразных аур ослаблял, травил, парализовал и замедлял противника. Невероятный букет умений! Но главное - это уровни! Имя монстра было подсвечено фиолетовым – абсолютно вне диапазона, тут ничего не ясно. А вот при выборе в цель пумы я с удивлением прочитал: