Андрей Васильев - Гонг и чаша Страница 14

— О, Хейген, и ты здесь? Ты же вроде не собирался сегодня в игру? — Эльф дружелюбно улыбнулся мне, подойдя к нам.

— Ну да, все-таки решил выбраться, посмотреть на город. Слушай, а это ты с кем был? Такое ощущение, что я этого человека знаю, — решил я задать ему вопрос сразу, пока не забыл.

— Да приятель один, сто лет назад в рейд ходили, встретились случайно, — махнул рукой эльф. — Ну, идем?

Я было хотел спросить имя этого приятеля, но эта мысль моментально вылетела из моей головы, как только я осознал, что, оказывается, стационарный портал находился здесь, на главной площади. Здесь, а не в том переулке, куда я вывалился.

— Лейн, — подергал я за рукав самого трезвого из моих спутников. — А когда идут сюда, в Мейконг, из роты, то попадают на эту площадь или куда еще?

— Конечно сюда. Тут все веселые дома и «Путеводная звезда» — наш постоянный трактир, мы в другом и не пьем. Сюда приходим, отсюда уходим. Да и вообще, не сильно власти Мейконга любят, когда мы по городу шляемся. Они глаза на наши проделки здесь закрывают, мы в жилых кварталах не буяним.

О как! У меня внутри слегка захолодело. Девочка Пауни, а ты кто?

ГЛАВА 6,

в которой героя сдают в аренду

— Дорогой, ты помнишь, что нам сначала надо будет заехать в кондитерскую? Я знаю одну очень хорошую на «Парке культуры», — именно этими словами Вика поприветствовала меня в реальном мире, когда я вылез из капсулы.

— Сначала перед чем? — осторожно поинтересовался я.

Вика оторвалась от какого-то журнала с пестрой глянцевой обложкой, который она рассматривала, сидя на диване с ногами, и сделала большие глаза.

— Ясно, ты забыл. Солнышко, мы завтра едем к твоим маме и папе.

Опаньки! И впрямь забыл. Мы-то к ним, конечно, едем, вот только жаль, что они про это не знают. Ой-ой-ой, а ведь маменька запросто батю могла «в последний раз» на дачу утащить. Она ее закрывает, открывает и снова закрывает. Это все идет под грифом «в последний раз». Частенько самый последний «последний раз» совпадает с «первым выездом в сезоне». Помешать «последним разам» могут только обильные снегопады или объективные причины вроде простуды, распродажи или вот — визита возможной будущей снохи (так моих девушек оценивает мама, мое мнение в этом случае не рассматривается и во внимание не принимается, именно поэтому ей с моими девушками практически никогда и не удается познакомиться).

Но по глазам Вики точно видно, что если я сейчас скажу хоть слово о том, что мы не едем, то… То фиг его знает, что будет, но проверять, что именно, у меня нет ни малейшего желания. И так последние дни были не самые простые как для нее, так и для меня. Нельзя все время рушить тот маленький домик отношений, который еще только строится.

— Надо ехать — поедем, — покорно кивнул я. — Только ты тогда сама всем этим делом рули — ну там, куда ехать, скажешь, и торт сама выбирай, по мне так все они вкусные.

— Пирожные, а не торт, — уточнила Вика. — Лучше ассорти купим, знаешь, там много таких маленьких пироженок в большой коробке…

Мой желудок отреагировал на слово «пироженки» громким урчанием, которое было отчетливо слышно.

— Поняла. Иду греть котлеты. — Вика встала с дивана и отправилась на кухню.

— Котлеты, — посмотрел я ей вслед, беря сигарету. — Котлеты — это хорошо.

На балконе, закурив, я набрал номер родного дома, искренне надеясь на то, что мамка еще не умотала на дачу.

Мне повезло — я перехватил ее в последний момент. Она весь день металась в раздумьях, ехать или нет, выела весь мозг отцу и, наконец, придумав для себя железный аргумент: «Да я просто ждала, пока пробки исчезнут», — начала толкать батю в сторону машины. Батя неуверенно пытался защищаться, но явно проигрывал в споре, и вот именно в этот момент я и позвонил.

Все это он рассказал мне за минуту, преимущественно междометиями и союзами, но и его, и мамку я знал с детства, так что картина была предельно ясна.

— Бать, все нормально сейчас будет. Трубку матери дай, — успокоил я расстроенного родителя. — Мам, привет, жди завтра в гости, — протараторил я быстро, как только услышал ее голос. — Не одного, я с девушкой приеду.

Мамино «так вот на дачу и…» замолкло, не успев толком начаться. «С девушкой» автоматически означало встречу только в Москве, дачная территория для всех, кроме членов семьи, была закрыта намертво, и даже моя первая жена была допущена в это святая святых далеко не сразу.

— Да? — произнесла мамка задумчиво. — Хорошая девушка?

— Тебе понравится, — заверил ее я. — Небалованная, и волосы есть (бедная мама никак не могла забыть Ирму, с которой она встретила меня года два назад на улице. Сложно сказать, что подвигло абсолютно не панкующую Ирму сбрить волосы, но маменьку шокировали солнечные зайчики, которые пускала в окна домов ее выбритая до блеска голова). И готовит отлично, и чистюля…

— Вы живете вместе, что ли? — Мою маменьку подобные вещи не смущают, и она привыкла все называть своими именами. — Быстро, однако.

— Ну, что ты хотела, век скоростей, — дипломатично отметил я. — Часам к двум завтра жди. К чаю мы чего-нибудь купим.

— Ну да, ну да, — согласилась мама, думая о чем-то своем. — Ну ее тогда, эту дачу, вон и дождь по Интернету обещали.

Маменька у меня была продвинутая, освоила Интернет и с интересом читала в нем новости, отзывы о туристических поездках и прочую развлекательную дребедень.

— Тогда до завтра, — сказал я ей и услышал, когда вешал трубку:

— Не едем никуда, чего вот ты…

Похоже, что бате предстоит очередной фитиль…

И откуда Вика знает все эти маленькие кондитерские? Я вот прожил в Москве всю сознательную жизнь, но был совершенно не в курсе, что где-то в переплетениях улиц исторического центра еще есть небольшие магазинчики от частных пекарен, в которых и впрямь продают свежие и будоражащие аппетит даже одним запахом вкусняшки, при этом по человеческим ценам. А то недавно я увидел в витрине одной булочной в центре объявление: «Сегодня пирожки дешевле, чем всегда, — всего сто десять рублей за штуку» и остановился в небольшом ступоре. Как пирожок с капустой может стоить сто десять рублей? Он из алмазной муки, что ли? Или с элитной капустой внутри? И кто те люди, которые их покупают?

Против моих ожиданий, знакомство с родителями прошло отлично. Нет, конечно же матушка не преминула задать пару-тройку хитроумных вопросов, заслышав которые я поднимал глаза, а батя шевелил усами, но Вика была на высоте и выпутывалась из мамкиных капканов с иезуитской ловкостью.

Расстались они подругами, и, судя по взгляду родительницы, она уже начала строить хитроумный план: половчее склонить меня как к браку с этой «премилой девочкой явно из хорошей семьи», так и к скорейшему воспроизводству. По крайней мере, провожая нас до лифта, она прошептала мне в ухо: «Вот на ком надо…» Маменька в своем репертуаре.

— Ну и зря ты, — сказала мне Вика, видимо припомнив прослушанный по дороге туда трактат на тему «Как познакомиться с моими родителями и сохранить свой разум». — Милейшие люди, добрые и хорошие. И готовит твоя мама здорово.

Тут я согласился, готовит она и впрямь здорово.

— Мои тебе тоже должны понравиться, — продолжила Вика свою мысль. — На Новый год, может, к ним съездим денька на три-четыре? У нас в Касимове зимой очень хорошо — снег, морозец. Горок много, покатаемся.

Забавно это или грустно, а я ведь, наверное, бесчувственная сволочь — я же даже ни разу не спросил у нее, откуда она родом. Ни разу. Нехорошо это.

Касимов. Название знакомое, но все, что я о нем помню, — это то, что там шут Балакирев жил и что там лопухи здоровые.

— Ну а почему бы и нет, съездим, один черт газета выходить не будет. Ну, по крайней мере наше приложение точно не будет. Надо только к Юшкову кого-нибудь приставить, а то он до «белочки» допьется, за десять-то дней.

Вика довольно заулыбалась и спросила у меня с немалым количеством яда в голосе:

— А как же ты без игры своей четыре дня проживешь?

Ответил я ей вполне искренне, по крайней мере я сам в это верил:

— Великолепно проживу. С горок буду кататься, вкусности всякие есть и тебя любить.

Вика довольно заулыбалась и вроде даже как замурлыкала, отчего мне стало как-то очень уютно.

— Может, и Элька с нами поедет. Тоже отдохнет от этого «Файролла».

Я вздрогнул. Ощущение уюта сразу прошло от осознания радужной перспективки — четыре дня в компании с… Елки, у меня же шансов дожить даже до конца второго дня практически нет!

— Хотя вряд ли, — немедленно обнадежила меня Вика. — Они с мамой в последние годы не слишком ладят.

«Найти бы того, с кем она вообще ладит с недавнего времени. Разве что с Железным Дровосеком».

Но вслух я такое, конечно, говорить не стал — зачем портить человеку хорошее настроение? Вон сидит, улыбается, напевает что-то, в глазах искорки пролетающих мимо машины фонарей загораются и гаснут. Черт с ним, ну поедет с нами ее сестра — значит, поедет. И сам поеду, хоть и неохота. Переживу как-нибудь, и не такое видал…