Рэки Кавахара - Ускоренный мир 9: Семитысячелетняя молитва Страница 15

Я полностью повторил путь, который проделал вчера Такуму. Он использовал силу, порождённую тьмой, чтобы втоптать в землю Легион «Супернова Ремнант», напавший на него в реальности. Что я тогда сказал ему?..»

В голове Харуюки ожили его собственные слова, которые он кричал сквозь слезы.

«Поэтому я знаю, что и ты можешь победить эту тёмную силу! Ты сможешь пробить эту стену, уничтожить её и пойти дальше! Разве не так, Таку?!»

И Такуму действительно смог встретиться лицом к лицу с тьмой, затаившейся внутри него, и клинком своей души одолеть паразитирующий ISS комплект.

«Но я не смогу, Таку», — самоуничижительно прошептал Харуюки, оглядывая зловещие когти на своей правой руке. — «У меня уже не осталось силы, способной отделить меня от Брони… нет, если даже после слияния с Дизастером я способен лишь на такое, то никаких сил у меня не было с самого начала. Я с таким трудом одолел третьего офицера Грейт Волла, а против Зелёного Короля не смог сделать вообще ничего. Четвёртый, которого я видел на повторе, и Пятый, одним ударом заставивший отступить Жёлтого Короля, были намного сильнее меня. А уж если они не смогли сопротивляться власти Брони, то у меня тем более нет никаких шансов…»

Будь здесь Черноснежка, она наверняка сокрушённо сказала бы что-то в духе: «О боже, неужели превращение в Хром Дизастера сделало тебя ещё более неуверенным в себе?». Но её здесь, конечно же, не было. Вместо этого послышался рычащий голос «зверя», притаившегося у основания хвоста:

«Гр-р… ты именно тот игрок в Брейн Бёрст, которого я ждал все эти годы. Ещё никто за такое короткое время после слияния со мной не скармливал мне столько ценной информации.»

Эти слова заставили Харуюки поднять голову, и в этот раз всё же усмехнуться.

«Ты что… пытаешься утешить меня?»

Мысленный голос тут же взревел:

«Гра-а! Если у тебя есть время нести чепуху, займись лучше поиском добычи!»

«Кстати, об этом… я с самого начала собирался штурмовать Мидтаун Тауэр, но, похоже, у меня нет никаких шансов… ты ведь видел этот лазер?»

«Р-р… если бы у тебя было «Идеальное Зеркало»[15], то, возможно…»

Харуюки завязал разговор с засевшим в его сознании зверем, и тут…

Он заметил, что Айрон Паунд, ушедший какое-то время назад, остановился возле лифта и внимательно смотрел на Харуюки через плечо.

Подумав, что тот решил всё же взять реванш, Харуюки посмотрел в ответ недобрым взглядом. Боксёр тут же махнул рукой, словно показывая Харуюки, что не намерен делать этого, и сказал:

— Нет, не обращай внимания. Мне показалось, что на мгновение цвет твоей брони…

Харуюки рефлекторно опустил взгляд, но увидел лишь зловещую Броню. Естественно, она была того же серебристо-хромированного цвета, что и всегда.

— …Ладно, забудь, — добавил Паунд.

Когда Харуюки вновь поднял голову, тот сказал, уже гораздо громче:

— Слышишь меня, Сильвер Кроу?! От твоей отсрочки осталось ещё три дня! Если ты не сможешь избавиться от этой Брони к часу дня воскресенья, то станешь самым главным преступником Ускоренного Мира!!

— Когда это случится, можешь смело нападать. Уверен, ты хочешь реванша, — отозвался Харуюки.

Паунд в ответ молча развернулся и поднял в воздух в левую перчатку. Он пытался сказать Харуюки, что в следующий раз не проиграет. А затем он вместе с Зелёным Королём зашёл в окровавленный лифт.

Грязная коробка начала со скрипом и скрежетом опускаться. Харуюки остался в одиночестве на крыше искажённого «Смертным Грехом» здания. Он еле слышно прошептал:

— Ещё три дня…

Получалось, именно столько осталось жить Харуюки как бёрст линкеру.

Насколько бы сильным ни было Бедствие, на Харуюки нападёт столько людей, что он моментально вымотается. Как самый дорогой автомобиль попадёт в ДТП, если его водитель заснёт (вернее, управление у него перехватит искусственный интеллект), так и вымотанный бёрст линкер не представляет угрозы. И первые пять Хром Дизастеров погибли, в основном, именно по этой причине.

— Эй, зверюга. Что будем делать?

Конечно, Харуюки до сих пор не избавился от ярости и жажды разрушений, но битвы с Айрон Паундом и Грин Гранде словно заставили их выгореть, и прямо сейчас ощущения пустоты, бессилия, ненависти к себе и отчаяния преобладали над ними. Ему уже не хотелось думать ни о чём, поэтому он спросил у голоса. Тот тут же ответил как всегда яростным тоном:

«Мы… должны становиться всё сильнее и сильнее. Чем больше мы будем пожирать врагов, неважно, Монохромы это или Первопроходцы, тем сильнее мы станем…»

— Вижу, ты никогда не унываешь, — насмешливо ответил Харуюки.

Задача «зверя» — комка негативных эмоций и воспоминаний, заточенного в Бедствии и развившегося до того, что обрёл разум и сознание — была крайне проста. Он считал всех бёрст линкеров врагами и хотел сражаться с ними, побеждать и пожирать. И именно благодаря этой примитивности помыслов он порабощал своих хозяев так эффективно. Породивший Броню Бедствия Первый Хром Дизастер, а также его последователи, со Второго по Пятого, были порабощены Бронёй до такой степени, что превратились в берсерков. Скорее всего, из-за них навсегда покинули Ускоренный Мир не меньше сотни бёрст линкеров.

И, выходит, что главным врагом этого мира был не ISS комплект, не Общество Исследования Ускорения, а именно Броня Бедствия. Точнее, зверь. Точнее, Шестой Хром Дизастер. Точнее, Сильвер Кроу.

Две недели назад, когда Харуюки призвал Броню во время вертикальной гонки по Гермесову Тросу, он не только за секунды расправился со своим противником, но едва не напал на бесчисленных зрителей, наблюдавших за ним. Ему не дала это сделать вовремя подоспевшая Лайм Белл с её спецприёмом, но Харуюки ещё тогда понял, что если наденет Броню снова, то уже никогда не станет прежним. Он навсегда лишится разума и превратится в создание, живущее лишь безрассудством и безумием.

И теперь с Харуюки происходило именно это. Он вновь призвал Броню, слившись с ней гораздо сильнее, чем в прошлый раз. Он действительно обезумел и дал волю своей ярости. Но… что-то начало меняться во время тяжёлой битвы с Айрон Паундом. А уж после яростного столкновения с Зелёным Королём он… ощущал странную тишину.

Может быть, она означала, что он окончательно превратился в Дизастера?

Или же что-то случилось не с ним самим, а с Броней, то есть, со зверем?..

— Эй, ты там… слушай… — вновь обратился он к корню зла, к часовой бомбе, засевшей в нём, и проговорил пришедшие на ум слова, — Что, если мы будем сражаться и сражаться, побеждать и побеждать, а в конце концов победим всех, кого возможно… что мы будем делать после этого?..

Ответ пришёл не сразу. Харуюки уже успел подумать, что «зверь» сам никогда об этом не задумывался, но тут вновь послышался рычащий голос:

«Я не знаю. Мне всё равно. Моя задача — лишь уничтожать стоящих передо мной врагов.»

— Хе… ха-ха. Ясно… — кратко рассмеялся Харуюки и кивнул.

Поскольку он по своей собственной воле призвал Броню и дал ей окончательно пробудиться, скорее всего, ему бы уже не помог ни Зов Цитрона Лайм Белл, ни Очищение Ардор Мейден. Он и сам превратился в загнанного зверя. Возможно, когда он в следующий раз увидит лица своих друзей из Нега Небьюласа, он лишится рассудка и, повинуясь инстинкту, попытается разрубить их.

Конечно, он тоже мог покинуть неограниченное нейтральное поле и встретиться с ними лицом к лицу в реальности — с Тиюри, Такуму, Фуко, Утай… и Черноснежкой.

Но Харуюки не знал, что он скажет этим людям, которых так сильно любит. Ему казалось, что лучше уж вечно скитаться по этому неограниченному полю, где время текло в тысячу раз быстрее. Бродить и уничтожать всех Энеми и бёрст линкеров, которые попадутся на его пути. Ходить вечно, пока не истлеет его разум, и он не исчезнет навсегда.

Конечно, его печалил такой исход. Он понимал, что должен хотя бы попрощаться с дорогими ему людьми. Но…

— Что же, партнёр, похоже, мы с тобой теперь долго будем вместе.

В ответ на эти слова послышался лишь короткий неприятный рык.

«Никогда бы не подумал, что буду вот так разговаривать с этим жутким «зверем». Мне всю жизнь казалось, что животные ко мне не особо тянутся…»

Затем Харуюки решил направиться на восток, в сторону Гинзы, и пошёл к границе крыши.

Было два важных факта, о которых он так и не вспомнил.

Во-первых, если бы он действительно стал единым целым с Бронёй Бедствия, он бы не слышал голоса «зверя». Ведь час назад, когда он только призвал броню на севере Сибуи, он даже не замечал его присутствия, ведь он сам стал этим обезумевшим зверем.

Он вновь начал слышать этот голос во время битвы с Айрон Паундом, с того самого момента, как попытался избавиться от власти Брони над своим сознанием. С тех пор он сражался, переговариваясь со зверем мысленными сообщениями. Это означало, что, хотя он всё ещё полагался на силу Брони, уровень его слияния с ней заметно снизился. Но сам Харуюки этого не заметил.