Гражданский корпус - Прялухин Александр Страница 15

– Охрана периметра, – тихо говорит Юлька.

– Ты уже видела такое? Знаешь, как обойдти?

– Видела. Никак не обойти. Нужно возвращаться к кораблю, Вероника.

Она уже разворачивается, чтобы отправиться восвояси, но я не могу так просто сдаться.

– Подожди. Давай попробуем пройти вдоль линии охраны.

– Зачем? Надеешься найти разрыв? Напрасно. Говорю тебе – преодолеть не получится и никакого разрыва ты не найдешь.

И все-таки мы делаем так, как я решила. Идем мимо датчиков, стараясь держаться от них чуть в стороне. Линия охраны плавно закругляется, оставляя внутри охраняемой зоны что-то, невидимое нам из-за деревьев.

– Ну? Убедилась?

Сделали круг, вернувшись к тому же месту, от которого ушли.

– Зона не такая уж и большая, – говорю я задумчиво, поглаживая волосы, отросшие уже до плеч, – Там не может быть большой базы или чего-то вроде этого. Не слышно ни голосов, ни шагов. Вообще никаких признаков жизни! А кроме того, я видела лишь один единственный сигнал. Знаешь, по моему тут или никого нет, или… Кто-то один. Если мы пересечем линию охраны, здесь не появится откуда ни возьмись вооруженный отряд эйнеров. Уж точно не сразу. У нас будет время осмотреть место и уйти достаточно далеко.

Юлька опускает голову, качает ею из стороны в сторону.

– Ну… Валяй.

Словно получив разрешение, без которого не пошла бы вперед, я делаю первый шаг. Ничего не происходит. Если где-то и звучит сигнал тревоги, для нас он абсолютно бесшумен. Оглядываюсь – Юлька идет следом. Теперь она уже не торопится выскочить вперед.

Обходим кусты, деревья… И вот уже перед нами расчищенная от зарослей площадка. В ее центре нечто темное, будто вырастающее из земли. Кажется, это металлический бункер с плоской крышей и наклонными стенами. Подходим вплотную. Изнутри доносится слабый гул.

– Что это? – я смотрю на спутницу, но, внезапно догадавшись, сама себе отвечаю, – Чертов склеп…

Глава 7

Я точно знаю, что это склеп, я чувствую его. Ощущаю пульсацию множества индивидуумов, заключенных в железной коробке со сторонами пять на десять метров. Сколько их там, внутри? Десять? Сто? Тысяча? Но лишь один направляет свой разум в сторону человекофермы, поэтому других я не могла обнаружить на большом расстоянии. Теперь понимаю, что они протягивают информационные каналы-щупальца куда-то дальше.

С торца сооружения обозначен вход – едва заметная щель открывающегося люка и непонятный знак на языке эйнеров. Ни ручки, ни пульта управления. Я осторожно прикладываю ладонь к прохладной поверхности. Вряд ли можно взломать створку, выстрелив в нее из пистолета. И взрывчатки у нас нет. Но мне жутко хочется попасть внутрь!

– Давай я попробую, – Юля отодвигает меня в сторону, сама подходит к люку.

Одного ее прикосновения достаточно, чтобы внутри заворчал какой-то механизм, железный прямоугольник провалился и отъехал в сторону. Я смотрю на девчонку, прищурившись.

– Если бы ты не помогала нам, я бы тебя пристрелила, честное слово. Сложно доверять человеку, которому подчиняется техника врага.

Она лишь пожимает плечами, входит внутрь. Там слышится гул, воздух пахнет чем-то техническим – сразу и не поймешь, чем именно. Из всего освещения лишь два мерцающих монитора, справа и слева. Вдоль стен ярусами тянутся ряды непонятных устройств, смонтированных под углом. Они могут быть чем угодно: системными блоками, генераторами, накопителями информации… Но мне не нужно угадывать, чтобы понять – это и есть вместилища эйнерских душ.

– Как думаешь, быстро здесь окажутся те, кто следит за охраной периметра?

– Да уж не задержатся. Наверное, минут через пятнадцать будут, – отвечает Юлька.

Я провожу рукой по устройствам. Пять ярусов с каждой стороны, в одном ряду… Сколько? Начинаю считать: пять… десять… пятнадцать… Тридцать два. Значит, склеп вмещает триста двадцать сознаний. Понимают ли они, что я сейчас здесь? Знают ли об этом? Боятся или нет?

Достаю пистолет, но Юля останавливает меня.

– Не надо.

– Почему?

– Не надо… Ведь всю планету на дыбы поднимут. Под каждый куст заглядывать станут, не спрячешься. А и спрячешься, так не надолго. Не стреляй, Вероника, – она держится за ствол оружия, заставляя меня опустить его.

– Ладно, маленькие злобные твари, – окидываю взглядом внутренности склепа, – Я еще вернусь за вами!

Мы выходим на улицу и люк позади закрывается.

– Все равно ведь узнают, что заходили внутрь.

– Ты там камеры внутри видела?

– Нет, – отвечаю я, подумав мгновение, – Но это ничего не значит. Камеры можно так замаскировать, что и не разглядишь, тем более в полутьме. Да еще и у дверного замка могут быть логи – когда открывался, когда закрывался, по чьей команде… Ну да чего уж теперь. Идем быстрее, нам лучше затеряться в джунглях!

Завывание двигателей садящегося корабля настигает нас через несколько минут. Что там, на охраняемой территории, мне уже не интересно. Надеюсь только, что прилетевшие эйнеры будут долго искать причину поднятой тревоги и не бросятся тут же прочесывать лес.

Юлька ведет извилистой дорогой, которую наверняка выбирает спонтанно, но я доверяю ей. Она не один год живет в джунглях Маргина, знает, как запутать след. А если бы хотела подставить – давно бы это сделала.

Местное утро, ленивое и долгое, перетекает в день тогда, когда нам уже пора думать о ночлеге. Мы ушли далеко и ни разу не донеслись до нас звуки погони. Можно уже расслабиться, сбавить темп.

– Куда хоть идем?

– Домой, куда же еще?

– К твоей хижине?

– Ага. Но сегодня уже не дойдем, надо остановиться.

Находим еще одно кривое дерево, по веткам которого можно забраться наверх, укрыться в разлапистой вершине: днем нельзя оставаться на виду. Кое-как устраиваемся среди ветвей, чтобы можно было заснуть и не свалиться вниз. Запасов еды у нас осталось немного – по куску черствого хлеба, да полфляги воды. Ничего, переживем. Отужинав, затихаем, надеясь выспаться, набраться сил.

Я размышляю о том, как не допустить в свой разум предательских снов. И прихожу к парадоксальному выводу, что лучше проникнуть в запретный мир сейчас, пока еще мой мозг бодрствует. “Вдруг это поможет? Подсознание не станет подкидывать сновидения, причина которых уже обдумана, решена. Или это я сама себя уговариваю? Прикосновение