Наталья Артюшенко - Критическая точка Страница 16

— Я, между прочим, из роли стараюсь не выходить, — пробормотал Брайбер, старательно прикрываясь и убредая обратно в ванну, — Так что вы там бормотали о контроле?

— Я не бормотала. Не имею такой дурной привычки. Систему я уже запустила, это новейшая разработка. Осталось подождать немного. Можно пока с резидентурой местной пообщаться. Как вам?

— Я думаю, это нужно сделать в первую очередь. Завтра с утра этим и займемся.

Брайбер показался на пороге в длинный трусах на резинке, цвета баклажан.

— Умереть не встать, — хохотнула Мелана.

— Других у них в белье не было, — он виновато развел руками.

— Вот вам и легальный повод побродить по местным окрестностям, не привлекая внимания.

— Что?

— Что? Что? Брайбер вы тупите не по-детски! Я уже начинаю думать, что оценки вашего интеллекта были преувеличены! Пойдем покупать вам трусы и остальные вещи, которые полагаются обычным путешественникам! Вы поели? Да, нет, не знаю?

— Мне больше не хочется.

— Тогда выкатите тележку за порог, — Мелана протянула ему свою грязную тарелку.

Брайбер скрипнул зубами, но подошел и забрал глубокую тарелку с горкой костей.

«Ну, и горазда она жрать, — подумал он, — Такую не прокормишь!»

Он переставил на низенький столик бутылку с водой и пару высоких прозрачных стаканов. Заодно и призовую бутыль с местной наливкой, бонус от отеля. Колеса шли неохотно, цепляясь за длинный ворс ковра. Тарелки дребезжали, позорно звякнули на пороге. Брайбер выглянул в коридор, там было пусто. Он еще раз посмотрел на закуски, и подхватил обратно, ту в которой, по его мнению, находился фруктовый микс. Потом нырнул обратно.

Мелана уже растянулась на кровати. На ней была коротенькая пижама, вся в голубеньких цветочках. Это она ее сразу под халат натянула, еще в ванной. Брайбер снова растерялся и покраснел.

— Что застыли? Я из образа не выхожу, — она пожала худыми, острыми плечами, — Как ни прискорбно, нам придется разделить это ложе. Вдруг ночью с проверкой притащатся. Договоримся так, вам один край, мне другой. Вам покрывало, мне одеяло. И постарайтесь не приближаться ко мне. Прошу по-хорошему. На меня ваши прелести не очень действуют.

«Вообще-то действуют, но я подохну лучше, чем признаюсь тебе!»

«Очень ты нужна мне, дурында кривобокая!»

Он уселся в кресло и притянул к себе бутылку. Напиться хотелось до чертиков. Но нельзя, можно лишь время потянуть, прежде чем улечься рядом. Налил наливки. Предлагать своей спутнице не стал, хотелось поразмыслить в тишине. А то начнет опять если не трещать, то язвить.

С одной стороны после ее слов он почувствовал облегчение. Покосившаяся ива все поняла правильно, значит недоразумений, слез и обид быть не должно. А с другой — разочарование и досаду. Он не привык к такой реакции со стороны женщин, тем более некрасивых, не привык. Брайбера сильно задело.

Первый глоток пошел хорошо, наливка была терпко-сладкой. Он подхватил кусок оранжевого ломтика. Мелана вроде притихла на кровати. Короче, жизнь налаживалась. Пах фрукт приятно, он сунул его в рот, и понял — зря!

Константер захихикала под одеялом, когда Брайбер зашелся в кашле, подавившись этой мерзостью. После сладости резкий вкус протухшей рыбы ударил в горло. По смеху он понял, она знала, что это за мерзкая штука. Он вскочил и бросился к унитазу, выплевывать.

— Весело да? Не могли предупредить? — прокричал он из ванной, откашливаясь и отплевываясь.

— Простите, — Мелана по голосу поняла, что тот не притворяется, а реально не знает, что эту дрянь на тарелки для красоты и приятного запаха кладут, — Я думала вы знаете. Вы там красненьким заешьте, полегчает.

— На фронте разносолами нас не баловали! — Брайбер выскочил из ванны красный растрепанный, совсем не идеальный.

«На человека стал похож», — довольно подумала Мелана, но ей немного стало стыдно.

Действер не стал испытывать судьбу дальше. Быстро дотелёпал до кровати, со злостью совал покрывало, накрылся с головой и уткнулся лицом в подушку.

— Ну, простите, — давясь смехом, прошептала Мелана.

Она мечтательно улыбнулась, отвернулась от Брайбера.

«Теперь можно и поспать»…

Ирон проснулся, когда стура болталась в общем, грузовом потоке дальней орбиты. Потянуться в тесной стуре было проблематично, но зевнуть можно. Раз зевнешь, потом остановиться сложно. Развевался так, что челюсти можно вывихнуть. Стура послушно вырулила из общего потока и понеслась к атмосфере. Капля стремительно падала к поверхности, одна.

Сама планета относилась к категории малонаселенных. Транспортных линий здесь было мало. Ирон не собирался проходить контроль в космопорту. Благо пограничные спутники нарушителей регистрировали через раз. Он включил тормоза. Аппарат завис над зеленым океаном, нужно было подождать немного пока обшивка остынет. Из раскалено-белого поверхность ее стала синеть. У Ирона была слабость к синему цвету. Спектрал темно-синий, стура сине-жемчужная. Синяя бусина на ярко-голубом небе.

А внизу простиралось зеленое море. Ветер гладил верхушки огромных деревьев, наполняя окрестности нежным шелестом. На Таксе поверхностной воды не было, сплошные материки, поросшие густыми лесами.

Крупный город один. К нему бывший действер и направлялся. Собственно, город вырос вокруг Спрингретской тюрьмы, от которой теперь остались одни развалины. Возле них Ирон всегда и прятал стуру. Здесь не было ни крупных хищников, ни стражников, только контрабандисты иногда устраивали свои схроны.

Синяя бусина заскользила и нырнула под зеленый полог, лавируя между толстыми стволами. Руины, поросшие густым лесом, прилегали в плотную к беднейшему району Такса. Здесь в одном из кабаков должен был ожидать Ирона Силл. Место было примечательное, глухое. Снаружи лачуга, прилепившаяся к сохранившейся бетонной стене, внутри отменный кабак, с лучшей кухней и отменными напитками. Босоногие мальчишки играли неподалеку в траве. Лучшие местные наблюдатели и разведчики. Они ненадолго замерли, когда Ирон вынырнул из кустов, а потом как ни в чем не бывало, продолжили играть, узнали. Он подозвал одного из них, тот послушно подбежал. Черные глаза на чумазом личике, обманчивое впечатление невинности. Ирон зашептал что-то на ухо мальчишке. Тот закивал. Потом побежал обратно к своим.

Пара ударов едва не снесла трухлявую дверь. Показавшийся в проеме открывшейся двери охранник быстро отступил, вставать на пути Ирона было смертельно опасно. Предыдущий этого не знал, поэтому бывший действер вошел через его труп, без сомнений свернув мордовороту шею.

Узкий темный коридор с низким сводом, ступени натужно заскрипели под ногами.

— Морин, ты бы ступеньки поменял, а то там и ноги переломать можно, — Ирон обратился к толстяку, замершему у стойки бара, когда в валился в зал.

— Привет, привет дорогой, — запричитал круглик, — Поменяю, раз ты сказал, обязательно поменяю. Ты иди там Силл тебя уже ждет.

Огромный зал с низким бетонным потолком, мощными балками и колоннами был практически пуст. Небольшие светильники плавали то под потолком, то вокруг столиков, разбрасывая повсюду тусклые круги. Ранним утром посетителей было мало. Лишь за парой столиков, кто-то завтракал, не обращая внимание на вошедшего. Это и правильно, в таком месте за любопытство могли запросто порешить.

Ирон сначала подошел и поздоровался с хозяином, с тем, кого окликал с порога. Морин скривился крепкому рукопожатию.

«Тоже мне неженка», — подумал Ирон.

— Что Силл давно здесь? — вопрос имел смысл.

Силл был алкоголик. Сейчас сезон очередной завязки, но развязаться ведь не долго. Так что он мог быть уже в стельку пьян и спать, уткнувшись мордой в салат.

— Не, все нормально, — ответил толстяк, — Лопает вторую порцию сосисок, про «выпить» не заикался.

— Хорошо, — кивнул Ирон, — Подай мне туда завтрак. Ну, знаешь, как я люблю.

Работой Морина и было как раз это знать. Он старательно закивал, потрясая всеми пятью подбородками, и украдкой смахивая выступившую испарину с лысины. Ирон умел нагнать страху на окружающих.

Бывший действер двигался стремительно, маневрируя между расставленной по местам мебели. Любимый им и Силлом столик приютился в дальнем углу, за колонной. Сидящие за ним никому не были видны, а зал просматривался до самой двери, удобно.

Силл в своем неизменном любимом котелке доедал последнюю сосиску. За его спиной стояла высокая пышногрудая блондинка, в очень откровенном облегающем платье, увидев Ирона, она облизала полные губы.

— Ты, что без охраны и в сортир не ходишь? — спросил Ирон у Силла, а потом отбрил девицу, — Не облизывайся, не по твоим зубам дичь.

— Это еще, как сказать, — пропела блондинка и тряхнула длинной волнистой гривой.

Улыбка ее стала призывной, будь на месте Ирона любой другой, купился бы, как пить дать. Силл с полным ртом: