Генри Олди - Золотарь, или Просите, и дано будет... Страница 18

Tsarillo: То, что кто-то пытается «впрягаться» за взрослого мужика еще раз говорит о том, что он чертила и терпила. А пальцы себе сам переломай. Мне на тебя пох. Таких «горячих» парней, которые «приедут» и что-то там сделают я уже до хуя видел.

Chookcha36: Если вы до майских вы не разрулите ситуацию, то я в Харкове буду и не дай бог мне под руку попадеться кто-то из вашей компании.

Nanohren: Лошкам нравится, когда их посылают нах, они приходят за новой порцией. Хочешь подъехать? Да подъезжай :) Встретим.

Chookcha36: я еще раз повторяю, я тебя урою. я не шучу.

Tsarillo: УАААААА!!! Я аж чую, как от натуги трясутся кулачки и мозг. Приезжай. Встретим должным образом.

ЗАЯВКА НЕТ-ПЛОЩАДКИ

(охотник Умат)

Ссылка прилагается.

Активность виртуального возбудителя — выше критической.

Реакция на провокацию — положительная

Выборка — см. ниже.

Parmezan: Покаталась блин. Зубы спасла маска. Ноге ппц. Пошла в травму, колено-сплошной синяк, опухло. Местный врач сказал-ничего не вижу. И вообще! У вас есть наколенники, ничего случится не могло. Начинает трогать колено-где болит? Я рыдаю из за боли, говорю что не могу понять где болит. Мне говорят — ну, ща мазью намажем и до свидания.

Mulinka: ого! всегда говорила, что врачи — мрази… сама сейчас стрдаю от них… держись, выздоравливай. натяни им там глаз на жопу, чтоб трещало прям.

Vad_brook: Врач для меня — синоним слов «пидорас», «мудак» и «скотина». Да, исключения есть, но они из серии «Какова вероятность найти брильянт в сортире?» Каждый раз я вспоминаю отдельные рожи и мне хочется убивать.

Mulinka: И не говори. Врачи, в большинстве своем, — зло.

Red_khmer: Хуже нету сволочей, чем начальство из врачей! Была вчера у зубника. Чтоб он себе все зубы рассверлил, гадюка! Без наркоза!

ЗАЯВКА НЕТ-ПЛОЩАДКИ

(охотник Золотарь)

Ссылка прилагается.

Активность виртуального возбудителя — выше критической.

Реакция на провокацию — положительная

Выборка — см. ниже.

Pups: Надо ещё доказать, что авторское право важнее права граждан на свободу информации. Я слышал, что всё как раз наоборот.

Dark_mag: Это как понимать? :-(( Театр абсурда…

Zadrot: Бля, дебил, как ты задолбал! Засунь свой копирайт себев сраку! Еще выпусти рулоны туалетной бумаги, где будут твои опусы.

Verochka: Вот же ж сволочи. Чтоб их всех внезапно поразил долговременный понос.

Lucipher: Пейсатиль, таких говноедов, как ты, в жыдожурналах пруд пруди. И все, как один, светочи разума. Тебе, чмо ты гофрированное, предоставляют бесплатный пеар. И ты, охуевший пеликан, еще и батон крошишь?! Упрись, мудило комнатное. Осознай: подобных тебе графоманов на копейку пучок дают. Таким мудозвонам, как ты, только и остается, как срацца за малую копеечку. Сосни лучше хуйца на паперти, и не пешы сюда больше.

Dark_mag: Сразу видна культурка общения.

Lucipher: Я тебе культур-мультур размажу по хлебалу. Вместе с твоими сраными опусами. Ты у меня свои бездарные книжонки жрать будешь. Зубами давиться, кровью сморкать. Страницу за страницей, гуру херов. Много понаписал-то? Вот все и схаваешь. А то с голоду он опух, пейсатиль…

ЗАЯВКА НЕТ-ПЛОЩАДКИ

(охотник Умат; вариант второй)

Ссылка прилагается.

Активность виртуального возбудителя — выше критической.

Реакция на провокацию — положительная

Выборка — см. ниже.

Mandarin: На этот раз залупилсо пидарац костян. Которай, кстате, оказал сопротивление, для чего мне пришлось лична вмешацо. В итоге труп страдальца скинуле в канализацыю. С чем его и поздравляем беспесты, гхы гхы.

Savich: Хуесоса костяна посадим жеппай на арматуру. Нех залупаццо.

Travolta220: Таких епут как щенков, пока ане сапляме брызгают хе хе…

— Руки вверх!

В спину уперся ствол пистолета. На людной Пушкинской. Средь бела дня. Люди спешат мимо, не обращают внимания. Патруль курит возле «Оптики». Неинтересно патрулю.

Тетка с кошелкой остановилась. Хмыкнула, побежала дальше.

— Руки!

Ну поднял. Невысоко, к плечам.

— Медленно оборачиваемся…

Ну, оборачиваюсь. Медленно.

— Купился! Купился, лопух!

Кот был счастлив. Удачливый адвокат Семенюк — друг, блин, детства — скакал козлом. Ржал жеребцом. Кривлялся макакой. И пьян был, ясен пень, как хавронья.

— Сдрейфил? Усрался?

Он тыкал мне в лицо толстенной авторучкой. Тупой конец ее был исполнен в виде ствола «Парабеллума». Сувенир. Или подарок благодарного клиента.

— Не бзди, старик! Мы еще увидим небо в пороховницах! За мной!

Подхватило, завертело. Словно девочку Элли с ее домиком — бац, и ты уже в стране Оз. Ищешь мозги чучелам и носы буратинам. Опомнился я за столиком на другой стороне улицы. Кафе «Авангард», открытая веранда. И в руке у меня — кружка «Черниговского».

И я уже отхлебнул.

— Давно не виделись, старик! Ты, говорят, забурел?

— Забурел.

С Котом лучше не спорить. Быстрей отвянет. Я посмотрел на часы. Ладно, время есть. Обеденный перерыв. Черт меня дернул выскочить за яблочным соком. Люблю яблочный, а в холодильнике закончился. Не бабу Нелю же ждать? Шиза заодно попросила сигарет ей купить. А она пока борщ нагреет.

Грей, не грей — остынет теперь борщ…

— Вот! Вот, едрёна Матрёна! — он одним глотком уполовинил свою кружку. Отдышавшись, указал пальцем в облако: — Мне там сразу сказали. Большой брат следит за тобой, Золотарь! Станешь шишкой, не забывай нас. Сирых…

— Не забуду, сирый. Я помню: тебя — в судьи. За полста штук.

— У меня нет столько, — пригорюнился Кот.

— Тебе — со скидкой. Скинем, как полагается. С колокольни.

— Во! В самое темечко! Ну, со свиданьицем…

Пиво у Кота закончилось, и он погнал официанта за «повторить».

— А у меня, старик — жопа. С дыркой. Это я с горя пью, ты не думай, — румяное, сияющее лицо Семенюка противоречило сказанному. — Знаешь анекдот про зебру? Так это про меня. Слушай сюда…

Воодушевившись, он тараторил без умолку. Махал руками, как ветряк. Схватил за грудки официанта. Заставил сочувствовать. Хлопнул сто перцовой. Не помню, чтобы Кот ее заказывал.

— А он мне, старик… Это он — мне, сечёшь?!

Принесли блюдце с фисташками. И два пива.

Оба — Коту.

— Нет, ты понял?

— Понял.

— Не ври, ни черта ты не понял…

— Трепло ты, Котяра.

Зачем я это сказал? Вот, сидит напротив, онемел. Рот в пене, глаз — алмаз. Сейчас устроит хипеш. Перебить Семенюка во время монолога — это надо быть укротителем тигров.

— Это я трепло?

— Ты.

— Нет, это я — трепло?

— Нет, это ты.

— А почему я — трепло?

— По кочану. Ты мне что обещал?

— Что я тебе обещал?

— Что у тебя корефан. В Новосибе. Продолжать или сам вспомнишь?

А это я и вовсе зря. Язык мой — враг мой.

— Злой ты, Золотарь. Друзей обижаешь, — Кот блеснул скупой слезой. Не адвокат, а мать Тереза. — Я, между прочим, ничего не забываю. Пацан сказал — пацан сделал. И с корешком мы на связи. Пробил он твоего урода. Концы-шмонцы, адрес-шмадрес…

— Ага, пробил. Насквозь. За два месяца. Крутизна немереная.

— Крутизна. Без подначек, ладно? Твой уродец тоже — не простая босявка. Племяш мэра, понял? Двоюродный. Мэрский сученыш, олигархия, долбись оно конем. Корешок мне маляву скинул: ищем способ. Чтоб не подкопались. Не боись, старик, все будет в ажуре. Корешок обмозгует, что к чему, закажет импортный паяльник…

Кот врал, как подорванный. Я смотрел в его честные глаза, по пятаку каждый, и не встревал. Корешок, мэр, племяш… Тебе бы в писатели идти, юрист. Детективы ваять. «Мент на зоне», «Брат в законе»… Хрен в вазоне.

Тиражи — зашибись.

— Как паяльник нагреете, отзвонись.

— А то! Сразу! Эй, ты куда?

— Мне на работу надо.

— На фига? Давай еще по пиву. Угощаю!

— Нет, мне пора.

От кафе до продуктового — минут пять. Туда пять, там пять, обратно — пять… А тут — пиво. Одна кружка, а приспичило. Надо было в кафе посетить. Я ускорял шаг, в мыслях грозя Коту всеми карами египетскими.

Раздраконил, гад.

И не в мочевом пузыре дело. После парада нужников общий тонус был — гром и молния. Отовсюду воняло. Парень с девчонкой грызутся у мотоцикла — пахнет. Мужик в «Опеле» базлает по мобиле — несет. Из окна орут — хоть нос затыкай. Не город — солдатский сортир.