Эрик Браун - Нью-Йоркские ночи Страница 18

Она промолчала – управление машиной требовало от нее полного внимания. Потом бросила на него быстрый взгляд и сказала:

– Потерпи.

– Ну хоть подскажи! Я когда-нибудь был там? Она покачала головой.

– Неа.

– То есть я там никогда не бывал? Это не хоккей? Скай-болл? – Он сунул ломтик картошки ей в рот.

– Ты же ненавидишь спорт, – прожевывая, отозвалась она.

– А ты там бывала?

– И снова – нет. – Она лукаво улыбнулась. – Я тебе уже дала хорошую подсказку. Сказала, что, если хотим, можем пойти туда голыми.

Холлидей удивленно поднял брови:

– Я думал, ты шутишь.

– Никаких шуток, Хол.

Уж не направляются ли они в один из секс-клубов, которые в последнее время расплодились вокруг Бэтгери-парка?

– Господи! Ким, но это не секс-клуб? Неужели тебе пришло в голову…

Она повернулась к нему со смущенной улыбкой:

– Да нет, не секс-клуб. Но мы, если захотим, можем там заниматься любовью.

– Значит, это какое-то частное заведение и мы будем одни?

– Не обязательно, там будут и другие.

– Ким, ради бога, просвети меня!

Ким свернула с Бродвея на Фултон-стрит и направилась к громадным монолитам близнецов Всемирного торгового центра. Через пару минут она уже приткнула машину на обочине у ряда голографически увеличенных зданий. Их обычно яркие фасады померкли от нестерпимого солнечного света. Там, где лучи падали на реальные окна спрятанного за изображением дома, голографическая проекция колыхалась, и возникало впечатление призрачной размытости.

– Вот мы и приехали, Хол. Холлидей выглянул из окна.

– Куда приехали? Здесь ничего нет.

– Вон там. – Она указала на очередь, растянувшуюся вдоль тротуара. Холлидей пробежал глазами по цепочке людей до ее истока.

– Господи! Это же ВР-бар!

Ким смотрела на него с ожиданием.

– Ну и что ты думаешь по этому поводу?

Он попытался изобразить должный энтузиазм.

– Прекрасно… Но ведь придется сто лет стоять в очереди.,,, Ким извлекла золотой конверт из кармана свернутого пальто и помахала им перед лицом приятеля:

– Управляющий – мой знакомый. Он дал мне пригласительный. Мы можем идти без очереди.

Холлидей был измотан, меньше всего на свете он хотел погружаться в ванну с гелем, чтобы испытать сомнительные удовольствия какой-то фальшивой реальности.

– В последнее время столько работы, Хол, – начала объяснять Ким. – Я тебя совсем забросила. Это мой маленький подарок.

Он потянулся к ней и поцеловал.

– Мне уже не терпится, дорогая. Пошли.

Отделка в фойе бара напоминала лобби дорогого отеля: мягкие толстые ковры, папоротники в горшках (искусственные, как заметил Холлидей), зеркала в тяжелых бронзовых рамах. Плакат с завитушками над стойкой администратора гласил: “Добро пожаловать в ВР-бар КиберТек!” Ким предъявила билеты у стойки, и через минуту из стеклянных дверей появилась улыбающаяся девушка в голубой униформе. Холлидею она напомнила стюардессу.

– Будьте любезны, пройдите за мной, – проговорила она, указывая на двойные двери. – Это ваш первый визит в ВР-бар?

Ким кивнула головой, озираясь широко раскрытыми глазами, словно ребенок на ярмарке. Холлидей чувствовал, как она от волнения стискивает его руку. Их проводили в длинную комнату, отделанную в том же стиле, что и фойе: эрзац-пальмы и голубой ковер с рисунком из перевитых К и Т логотипа корпорации. На кушетках и в креслах сидели клиенты, листающие журналы и брошюры компании.

По всем стенам помещения тянулись двери “под дерево” в ВР-кабины. Служащая провела их через комнату и распахнула одну из дверей.

– Просто выполняйте инструкции программы на экране. Если потребуется помощь, не стесняйтесь, нажмите кнопку вызова на панели.

Они вошли, дверь захлопнулась. Холлидей с сомнением огляделся.

– Господи, и что теперь?

Они оказались в каморке размером с гостиничную ванную. Белая плитка на стенах, яркое освещение, в углу – душевая кабина. А в центре комнаты, на самом почетном месте – два сосуда, аквариума, наполненных жидкой субстанцией медового цвета.

А Ким уже читала инструкции на стенном экране, нажимала клавиши, вызывая меню.

– Хол, иди сюда, здесь перечислены опции. Холлидей подошел.

– Сначала все места, которые можно посетить, больше пятидесяти вариантов.

Холлидей стал рассматривать череду появляющихся на экране панорам, начиная от картин, выглядящих как пейзажи других планет, до более знакомых земных сцен: горы, пустыни, волнующиеся травами саванны. В следующем меню перечислялись десятки исторических эпох. Древняя Греция, Египет, Южная Америка времен владычества инков…

Ким снова коснулась клавиш.

– Это меню личности. Видишь, надо обозначить тип тела, который ты хочешь иметь: вес, возраст, цвет кожи, даже пол.

– Ты имеешь в виду, что можно стать кем-то другим?

– Так здесь написано. Или можешь отказаться и быть самим собой. И даже тогда можешь изменить любую деталь своей внешности.

– Я, пожалуй, останусь таким, как есть, – решил он. Ким нахмурилась.

– А я не знаю… Хочется попробовать другое тело. Хол, тебе понравится заниматься любовью с высокой, фигурно” той блондинкой?

Он засмеялся.

– Ты имеешь в виду, что здесь я могу спокойно изменить тебе?

– Просто тело будет другое, но под кожей все равно буду я.

Он покачал головой:

– Не верю, что это будет похоже на настоящую любовь.

– В рекламе говорится, отличить очень трудно.

– Оставайся как есть, Ким. Я хочу попробовать это с тобой, а не с твоим манекеном.

– Даже если у меня будет фигура, как у звезды голодрамы? – лукаво улыбнувшись, спросила Ким.

Эта мысль неприятно царапнула Холлидея.

– Особенно если ты превратишься в звезду, Ким, – отозвался он. – Ты совершенна сама по себе.

– О'кей, – ответила она, касаясь экрана. – А тебе я выбрала прежнюю внешность.

– Откуда программа знает, как мы выглядим?

Ким указала на четыре камеры, установленные по углам комнаты.

– А одежда? – спросила она. – По умолчанию будет синее одеяние. Мы можем выбрать в меню любую другую одежду или остаться в чем есть.

– Мне это подходит. – Холлидей поднял глаза на Ким. – Надеюсь, ты не станешь тратить весь день на выбор…

В ответ она его ущипнула.

– Итак, куда ты хочешь отправиться, Хол?

– Сюрприз за тобой.

Она снова дотронулась до экрана.

– Теперь все. Осталось только раздеться, подключить провода и надеть на лицо маску.

Они подошли к сосудам, разделись и сложили одежду в шкафчики. Подсоединили к рукам и ногам нечто похожее на электроды, натянули на головы маски. Холлидей почувствовал, как чуть-чуть щекотно находят место отверстия для носа и рта, и неуверенно взглянул на ванну – очевидно, пора погружаться… Посмотрел на Ким, стоящую в одной только смешной маске.

– Ты не представляешь, как смешно мы выглядим, – приглушенным голосом сказал он.

– Ты готов? – словно издали спросила Ким.

Он смотрел, как она перелезла через стенку ванны, встала в ней, по бедра погрузившись в янтарную жидкость, потом осторожно села и поманила его пальцем.

Холлидей неловко залез в собственный резервуар, размышляя над тем, что здесь имеется очевидная возможность для усовершенствования: ванны надо сделать вровень с полом, как в плавательных бассейнах.

Жидкость оказалась вязкой и на удивление теплой. Она липла к ногам, не вызывая никаких ассоциаций с чем-либо испытанным прежде. Он сел, потом лег, оставив на поверхности одну только голову. В соседней ванне Ким уже полностью погрузилась в жидкость. Не ведая, чего ждать, Холлидей сделал то же самое и почувствовал, как гель над ним сомкнулся. Он свободно плавал в жидкости, словно заключенное в янтарь насекомое, а примерно секунд через десять заметил, что постепенно теряет контакт со своими физическими ощущениями. Он ничего не слышал, а в поле зрения маски сгустилась тьма. Потом ушли и все осязательные сигналы. Мгновение он, будто лишившийся тела дух, плавал в абсолютной темноте.

Затем наступило второе рождение. Впечатления затопили все его чувства. Впервые в жизни Холлидей окунулся в виртуальную реальность. Он никогда особенно не верил утверждениям Барни, что эта технология способна создать нечто весьма правдоподобное. Холлидей ожидал, что скорее всего столкнется с улучшенной версией голодрамы. Думал, придется смотреть на мир из глазниц некоего лязгающего металлическими ступнями робота, с неточными движениями и смазанными чувственными впечатлениями.

Холлидея особенно поразила абсолютная реальность окружающего мира и его собственного места в нем.

Он стоял на скальном выступе, теплый бриз ласкал кожу лица. Перед ним раскинулся зеленый лесной ковер парковой зоны, а вдалеке сияли под солнцем почти знакомые очертания какого-то города.