Максим Халяпин - Обратная сторона Земли (СИ) Страница 18

Теперь Каронс остался на кухне вместо повара. Пусть и под присмотром охранников, но это уже были его владения. На этой территории он чувствовал себя свободнее, чем в четырех стенах камеры, которые стали ему уже родные за эти несколько недель, проведенных здесь. Вдохновлённые примером Степана, Амалия и доктор также изъявили желание найти себе занятие по душе. Стоун был категорически против, ссылаясь на протоколы безопасности. Но Сомов не нашел в желании заняться полезным делом ничего зазорного и дал своё согласие. В скором времени Миллс нашел место в отсеке гидропоники и пропадал там с утра до вечера. Если бы не охранники — они каждый вечер приводили доктора обратно — доктор оставался бы там ночевать. Амалия проводила большую часть своего времени в библиотеке, в попытках найти больше информации о пещерах и истории этого некогда красивейшего оазиса.

Темный переулок ничем не отличался от сотен таких же, как и он, темных и мрачных мест этого города. Свет от фонарей редко попадал сюда, будто опасаясь тех тайн, которые хранит это тёмное, словно уголь, пространство. На границе света и тьмы стоял человек. Темнота расступалась перед ним, она будто остерегалась и слабела под его натиском, забивалась в угол, как напуганная собачонка. Но и свет не принимал его. Лучи будто проходили сквозь человека, создавая иллюзию полной невидимости. Его путь был долог. Леса и болота, заброшенные города и мегаполисы с миллионным населением, — в каждом уголке этого мира ступали его поношенные сапоги, а старый оборванный плащ чувствовал на себе капли дождя и сухой ветер пустыни. Но ни в одном из этих мест он не находил то, за чем он пришел в этот переулок.

Время близилось к позднему вечеру. Преподавательский состав и студенты института давно покинули стены обители знаний. Но в одном из кабинетов продолжал гореть свет. Катарина всегда задерживалась допоздна, когда оставалась недоделанная работа. Она слышала, как по коридорам шуршат автомойщики и уборщики, в попытках навести прядок на этаже. Видела в окно своего кабинета, как уезжал последний автобус её маршрута. Но всё это было лишь вторично для её подсознания и не вызывало никаких чувств. Все её мысли и ощущения были сконцентрированы и направлены на решение конкретной задачи — путешествие во времени.

С момента инцидента на базе в горах прошло более двух лет, но Катарину так и не покидали мысли о той неудаче. Комиссия вынесла неутешительное решение: странный проект заморозить и собрать новый. Новый персонал должен был начать работу с нуля, не учитывая прежние разработки. Так весь состав рабочего коллектива Катарины, подписав бумаги о неразглашении научных данных экспериментов, остался не у дел. Уцелевшее оборудование было вывезено на другую базу. Документы и старые разработки теперь имеют статус «Совершенно секретно» и доступа к ним нет. Но нарушать запреты столь интересно и захватывающе, как и хождение по канату через пропасть на высоте нескольких сот метров. Поэтому, в свободное от работы время, Катарина пыталась исправить те ошибки, что привели к катастрофе. Сегодня был один из таких дней.

Закончив очередные вычисления, девушка направилась в лабораторию. Ошибка в прежних расчетах привела к обесточиванию всего учебного корпуса и двух близлежащих кварталов. Большие затраты энергии нужно было на что-то списать, в обычные скачки напряжения никто не поверит — система энергоснабжения университета совершенна. Виновник нашелся быстро — бракованный конденсатор одного из энергоблоков и прежде давал сбои, поэтому все тумаки достались компании, обслуживающей модули. Исходя из новых уравнений и переменных, чтобы снизить затраты мощности, необходимо уменьшить массу переправляемого объекта до тридцати грамм.

Ёмкостные модули первой цепи дружно загудели, вбирая в себя разлитое по проводам электричество. Затем подключился второй и дублирующие контуры. Установив платформу в режим отправки, и сменив полярность катушки, Катарина перевела тумблеры в состояние готовности, перепроверила заряд батарей и повернула регулятор подачи мощности, тем самым активировав режим отправки. Едва заметный скачок энергии заставил замигать лампочки приборной панели. Но подопытный материал так и остался на платформе.

Катарина проверила показатели приборов и датчиков. Возмущения магнитного фона остались неизменны. Отключив питание оборудования, девушка собиралась уходить, когда услышала заметный свист, доносившийся от платформы переноса. Подопытный материал вибрировал и перемешался по платформе в хаотичном порядке, испуская при этом белый свет. Потрескивание сменилось гулом — теперь цвет платформы стал меняться — от некогда зеркального отполированного метала, не осталось и следа. Теперь на черной, как обсидиан, поверхности, лежал ярко светящийся предмет, напоминающий звезду на ночном небе. Иллюзия, что некогда крохотный образец стал увеличиваться в объеме, создавалась свечением, которое становилось с каждой секундой всё интенсивнее. Оторвать взгляд от него было невозможно — настолько завораживающим и неизвестным было это сияние. Катарину влёк за собой этот блеск бриллиантов и самородков, но тело оставалось на месте, сигнализируя девушке об опасности. Импульсами стали бить волны, исходящие объекта. Амплитуда уменьшалась, волны от этой маленькой звезды уходили всё чаще, сотрясая пространство вокруг и заставляя предметы в лаборатории пульсировать в унисон. Звон бьющегося стекла, скрежет метала, взрыв… Катарина закрыла глаза и сжала кулаки, ожидая приближение конца своей жизни. Но почувствовала лишь толчок в сторону, никакой боли, никаких страданий, лишь ощущение, что она падает, падает, падает…

Прошло больше недели. Наблюдая за экспериментами девушки-ученого, он каждый день посещал лабораторию и следил за её успехами и неудачами. Её упорству можно было позавидовать. Снова и снова Катарина повторяла вычисления и искала ошибку — ошибку, которой никогда не было. Все расчеты были верны и не имели ни единого изъяна. Совершенность в них завораживала наблюдателя, он был опьянён ими, как наркотиком. На много столетий опередив своё время — уравнения временных потоков и каскады переменных и постоянных величин — всё это будет доказано лишь через столетия и проверено множеством экспериментов. Одна хрупкая девушка смогла сделать это в одиночестве, отвергнутая всеми.

Но судьба жестока к ней.

В этот вечер всё было, как и прежде: долгие расчёты, перепроверка данных, диагностика оборудования. Тайные эксперименты всегда завораживают и привлекают. Этот аппарат был утрированной копией настоящей машины времени. Его и портативным сложно было назвать и с натяжкой, но основные идеи были верными. Заняв свое постоянное место, наблюдатель следил за действиями Катарины. Подключение аппаратуры, подача энергии на контуры насыщения и преобразование материи…. Наблюдать за созданием миниатюрной черной дыры — занятие весьма увлекательное, но не на планете, населенной миллиардами жителей, а где-нибудь в далеком космосе — за десятки световых лет, в спокойной тишине космоса, с попкорном в руках. Но наблюдать, как Большой взрыв формируется у тебя на кухне — зрелище не из приятных. Яркий свет, вибрации и выбросы из прорванного временного потока не компенсировались энергией из контрольной обмотки, а наоборот, усиливались открытием пространственного окна.

Что-то заставило его посмотреть на девушку. Её лицо, она видела всю эту красоту и следила за открытием этого губительного для человека цветка первородного пламени. Но как? Он улыбнулся, так вот «что» он искал. Или кого, времени осталось мало…времени вообще не существует, по крайней мере, для него. Набрав на пульте координаты, он сбросил маскировку и, взяв в охапку девушку, прыгнул в портал, посадка ожидалась жёсткой и не предсказуемой.

Мягкие стебли высокой травы приняли девушку в свои объятия. Легкий бриз нежными прикосновениями гладил её кожу, создавая прохладу и уют. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны деревьев, бегали по земле, создавая узоры из тени. Катарина боялась открыть глаза. Чувство тревоги и опасности, появившееся за долю секунды перед тем странным взрывом, пропало. Теперь только теплота разливалась по телу, убаюкивала её и пела колыбельную песню.

— Нам нужно спешить, — голос заставил её вздрогнуть от неожиданности, — Тебе тут ничего не грозит. Поднимайся скорее — земля холодная, простудишься ещё.

Перед собой она увидела человека. Одежда старая и протертая до дыр от времени и передряг, в которых он был наравне со своим хозяином, плащ обгорел в некоторых местах, но исправно служил, защищая от холодов.

— Когда ты делала тот эксперимент, тебя ничего не останавливало. А сейчас ты боишься, что умерла? Не волнуйся ты так, ты живее всех живых!