Виталий Вавикин - ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ) Страница 18

Вор показал карту, на которой всего две золотых линии повторили изгиб тоннеля, где находилась группа диверсантов.

— Еще один поворот, и мы определимся, где находимся. Дальше можно будет проложить маршрут и двигаться по карте к Мертвому городу.

— А там… — Тарос снова посвятил в низ. — Там безопасно?

Ха — Райю убрал карту в карман жилета, который дала ему Агва, и спрыгнул вниз, скрывшись в полумраке. «Если он сейчас сбежит, украв карту, то мы влипли», — подумал Тарос, позвал Агву и велел догнать вора.

— Догнать? — она посмотрела вниз. — Здесь высоко.

— Он спрыгнул. Значит, ты тоже сможешь спрыгнуть. Ты ведь сейчас голиафка.

Ведьма в теле укротительницы тяжело вздохнула. Прыжок получился неуклюжим, но тело голиафца смягчило удар при падении. Подняв облако пыли, Агва распласталась на животе, раздавив жалобно пискнувшего сквадера.

— Ты в порядке? — спросил сверху Тарос, давясь смехом.

Агва выругалась, отплевывая пыль. Вор возвращался, освещая себе дорогу высоко поднятым факелом.

— Что у вас случилось? — спросил он.

— Тарос решил, что ты хочешь сбежать, украв карту, — сказала Агва, поднимаясь на ноги.

— Хотел бы сбежать, сделал это уже давно, — улыбнулся Ха — Райя, запрокинул голову и крикнул Таросу, что группа может спускаться.

— Как спускаться‑то, тут высоко.

— Ничего, захочешь — спрыгнешь, — ехидно сказала Агва.

Тарос обронил какое‑то ругательство, проклиная голиафцев, затем вспомнил о том, что с ним остался Керасп, и приободрился, велев ему держать веревку, помогая спуститься телебам, после чего должен был спрыгнуть за ними следом. Последними шли мистиф и мантикора. Монстр с телом льва продемонстрировал ловкость и грацию, уступавшую разве что вору во время спуска. Мистиф же, пользуясь заклинаниями, просто транспортировал свое тело из одной точки в другую. Перенос занял несколько секунд, и главной проблемой стала потеря на это время контроля над мантикорой. Монстр зарычал, но Агва тут же успокоила его парой ударов кнута.

— А была бы ты ведьмой, кто бы контролировал мантикору? — задал риторический вопрос Тарос.

Агва не успела ответить, потому что неизвестно откуда взявшийся ветер задул факелы, а люминесценция камней прекратилась, погрузив мир во мрак.

— Засада! — взревел молодой Тим, хватаясь за меч.

Сталь его клинка лязгнула о стену, едва не обезглавив Гедера, который в свою очередь, не поняв, кто его атакует, ответил ударом на удар, порезов другу плечо. Тим вскрикнул и завопил, что его ранили. Спустя мгновение все телебы обнажили оружие. Голиафцы вели себя спокойнее. Их зрение различало во мраке детали, благодаря чему реальность происходящего не ускользала от них. Обращенная в укротительницу Агва, спешно сотворила простейшее заклинание, понимая, что слова не смогут убедить успокоиться запаниковавших телебов.

Заклинание создало пару линков — светлячков Аида, живущих не более одного игрового дня, если не найдут себе хозяев.

— Вы бьетесь друг с другом! — закричала Агва, надеясь, что успеет остановить телебов, прежде чем они прикончат друг друга.

Линки осветили залитые пролитой кровью каменные стены тоннеля. Ветер усилился, но светлячки Аида, быстро махая крыльями, смогли держаться вблизи игроков.

— Какого черта? — заорал Ковен, увидев занесенный меч Тима, нацеленный ему в грудь.

Телебы замерли. Медленно до них начинало доходить, что явных противников нет. Посыпались ругательства.

— Что здесь происходит? — спросил Тарос, перевязывая себе руку, раненую неизвестно кем.

Ха — Райя объяснил, что подобное случается, когда изгибаются тоннели лабиринта.

— Причем, чем ближе мы будем находиться к Мертвому городу, тем больше будет возникать проблем при перестроении.

— Вот оно что… — Тарос опустил голову, извинившись, что заподозрил нового союзника в предательстве.

— Я вор, а не предатель, — загадочно улыбнулся Ха — Райя.

Тарос притворился, что слова развеселили его, и спешно попросил показать карту.

— Сумел выяснить, где мы сейчас находимся?

— Сейчас посмотрим, — вор достал свиток, пульсирующий рубиновым светом.

Золотистые линии изменились на глазах, сформировав новую схему. Ха — Райя просиял, указывая пальцем на место на карте, где находилась сейчас их группа.

— Радует, что назад нам карабкаться не придется, — сказал он, но тут же добавил ложку дегтя, сообщив, что выбери они до этого другие повороты, то путь мог быть в два раза короче.

— Может, тогда вернемся? — предложил молодой Тим, которому не терпелось встретиться с монстрами в Мертвом городе. — Если голиафцы встанут друг на друга, то один из них без труда сможет выбраться наверх, а затем бросит веревку и вытянет нас, телебов. Мы ведь легче. А потом все вместе мы вытащим голиафцев…

— Карта уже изменилась, умник, — цыкнул на него Тарос, напоминая молодому телебу, что он минутой ранее поднял панику, в результате чего, они чуть не перебили друг друга.

Впрочем, лидер диверсантов тут же засомневался, бросив вопросительный взгляд на Ха — Райю. Вор улыбнулся и согласно кивнул, показывая на карте, куда им нужно идти дальше, и что их ждет.

— Пока, конечно, не произойдет следующее переформирование, — добавил он.

Ветер тем временем стих, позволив снова зажечь факелы. Диверсанты перегруппировались, продолжив путь.

— Только держитесь подальше от линков! — велела им Агва, указывая на следовавших за ними светлячков Аида. — Они имеют привычку вселяться в игроков, подменяя восприятия, заставляя влюбляться в представителей противоположного пола, а так как женщина у вас здесь только я, поэтому… — она замолчала, услышав громкий смех молодого Тима, и выругалась сквозь зубы, жалея, что заклинание создания линков нельзя обратить.

Около четверти часа им удавалось продвигаться без существенных приключений, если не считать потревоженного гнезда мутировавших сквадеров. Раньше передняя их часть напоминала кролика, а задняя глухаря, теперь же к этим чертам добавился третий вид — голиафская кобра. От кролика остались только лапы. Новые сквадеры не могли прогрызать себе путь в камнях, как делали их предшественники, зато, значительно потеряв в весе, получили возможность подниматься в воздух.

Тяжело махая крыльями, они кружили вокруг группы Тароса, а змеиные головы мутантов шипели, обливаясь ядом.

— Нанятые Прай — Ми маги явно перестарались, сея смуту в Голиафских горах, — прокричали в один голос Мит и Ковен, обнажая оружие.

Несмотря на видимую медлительность, сквадеры оказались достаточно ловкими, уклоняясь от рубящих ударов клинков и пытаясь достать противника со спины, вонзив ему ядовитые зубы в любую незащищенную часть тела. Ловчее всех с мутировавшими грызунами справлялась мантикора, когда те имели глупость приблизиться к ней. Опережая пленивших ее диверсантов в скорости, она сбивала лапами сквадеров, не забыв при этом выпустить острые когти, вспарывавшие тушки грызунов, которые падали замертво после этих ударов. Но затем приспособились к ведению боя и диверсанты — нужно было только увидеть систему в движении сквадеров.

Первым на это обратил внимание Ковен, быстро объяснил остальным, и в считанные минуты группа разделась с опасными грызунами, превратившимися в летающих рептилий.

— Осмотрите друг друга, — велел Тарос, понимая, что в пылу сражения кто‑нибудь мог не заметить, что его укусили. — Проще нейтрализовать действие яда на ранних стадиях…

Лекарство, спасающее после укуса голиафской кобры, имелось, как у Агвы, когда она была ведьмой Далеких земель, так и у ее нового воплощения — голиафки, укротительницы мантикор.

Впрочем, на этот раз все обошлось.

Едва они закончили осмотр, как снова подул сильный ветер и тоннель начал меняться, заставляя мир погрузиться во мрак. Линки — и те ненадолго погасли. На этот раз никто не схватился за оружие. Пытались передвигаться наощупь, но шквальные порывы ветра стали такими сильными, что группе пришлось остановиться, прижавшись к стенам.

— Долго это будет продолжаться? — проорал Тарос, обращаясь к Ха — Райе.

— Нет, но дальше будет сложнее, — ответил вор.

Недовольная происходящим мантикора издала громогласный рык, гулко прокатившийся по меняющемся тоннелям лабиринта.

— Заставь ее так не делать! — крикнул мистифу светловолосый телеб по имени Мит. — Мурашки по коже от рыка!

— Думаю, виной всему обострившиеся восприятия, — сказал Гедер, перекрикивая ветер.

Еще немного и шквальные порывы, казалось, начнут срывать с диверсантов амуницию. Несколько камней поднялись в воздух, и унеслись прочь, словно выпущенные из пращи. Мантикора снова зарычала, и после этого ветер начал стихать.