Головолом [СИ] - Максим Сабайтис Страница 18

А еще она сидела у него на коленях и это было бы на редкость сексуально, подбери судьба иные декорации.

Интимность головоломства оставляла обычную сексуальность далеко позади. Те же женские особенности, которые делали прошивку особо устойчивой, работали в обе стороны.

Поиск точки опоры приводит к тому, что человек ищет другого человека. Ребенок стремится к родителям, всякий психически нормальный взрослый, за исключением социальных мутантов времен Великой Депопуляции или в край киборгизированных сектантов — к другому взрослому, противоположного пола.

Ограничения, которые накладывает на женщину беременность и период вскармливания, привязывают ее как к своему дитя, так и к защитнику, отцу ребенка.

Разработчики женской прошивки предусмотрели подобную связь. В более естественных условиях чип побеждал любую стороннюю привязку — но не тогда, когда его вынуждали сражаться с самим собой, а большую часть ассоциативных привязок захватил противник.

Нет, это не было настоящей любовью. То, что делал Карлсон, было взломом системы, нелегальным использованием ресурсов и методов, на которых разворачивалась чувственность и привязанность к партнеру.

Увы, даже синтетический заменитель, формально идентичный натуральному, невозможен без взаимности. Карл устал раз за разом влюбляться в малознакомых или вовсе незнакомых женщин, в глазах которых головолом видел, как сгорают в психике поддерживаемые чипом блокирующие прошивки.

Он любил их, каждую из этих женщин. Любил так, как можно любить мимолётный мираж или голографическое изображение. Его чувства взывали к бесконечному продолжению, но Карл знал, что сказочное "жить долго и счастливо" не для него. Стоит появиться новому заказу — и эта любовь уступит место новой, столь же искренней, но насквозь синтетической.

К этим, не самым приятным для головолома соображениям бонусом шло понимание того, что с таким образом жизни настоящей любви не будет и быть не может, поскольку первый же взлом перечеркнет любые отношения, возведя на месте, где их строили, типовую хакерскую поделку.

Ненавидя себя на наивность Карл каждый раз наступал на одни и те же грабли. Глядя в глаза Флоры, на огонь, характерный для страстных любовников после бурного соития, головолом знал, что сам глядит на нее точно так же.

Слова, которые они какое-то время шептали друг другу по очереди, утратили необходимость. Взлом завершился, полицейская вышла в нуль, к естественному состоянию психики, как если бы чип в её голове никогда не работал иначе чем как инструмент дистанционного управления техникой или идентификатор личности.

Не успел, подумал Карл, пытаясь придумать, каким образом они с Флорой могут сохранить свои жизни.

Благословенный и проклятый одновременно побочный эффект взлома, о котором вряд ли догадывались заказчики: теперь, до следующего взлома, жизнь и благополучие Флоры будет для него высшей ценностью.

Сейчас это было проблемой. Когда женщину похищают, взламывают под присмотром боевика на неизвестно какой глубине, когда наверху творится черт знает что — есть угроза не дожить до вечера. Заказчику нужна информация, которая была запечатана в памяти Флоры, но к извлечению данных Карлсона никто не собирался допускать. Иначе на выходе сразу попросили бы единицу.

Выдергивание шлейфа явно сломало тот сценарий, который выстроили заказчики. Со шлейфом-то Свен сумел бы вступить в работу сразу после подавления блокирующей прошивки, а Бобби вывел бы Карлсона в аут из своей пукалки.

Убивать такого качественного головолома глупо: его проще сдать бесчувственной тушкой Диал-Апу, вместе с переводом остатков оплаты за взлом. Но теперь кто-то должен скрутить полицейскую, вернуть шлейф обратно в разъем и проследить, чтобы та не пыталась выдернуть его снова. Снотворное Бобби способно легко загубить всю операцию: в спящем сознании можно копаться годами, но и когда отыщется подходящая группа нейронов, отфильтровать их активность от ассоциативного мусора — мука, а не работа. Карл попробовал придумать, как можно не попасть под инъектор. Мысли после взлома разбегались в разные стороны. Хотелось думать о Флоре, не о стратегиях. Драгоценные секунды, тем временем, убегали. Когда головолом вроде нащупал один возможный сценарий, его сбил с мысли насмешливый голос боевика:

— Это выглядело безумно эротично и заслуживает бурных продолжительных аплодисментов. Увы, у меня в руках оружие, а потому ограничусь лишь благодарностью головолому за красивое шоу. Занавес опускается. Как там тебя, Карл? Да, Карл! Медленно, встань на ноги и отойди в сторону от девушки, она нам еще пригодится. И постарайся не делать резких движений. Если инъектор попадет в глаз или сонную артерию, мир лишится хорошего, но слишком нервного специалиста.

Выполнить приказ было нелегко. Для начала, с вытянутых в сторону операционного стола ног следовало слезть Фионе. Карлсон уже было хотел сказать об этом вслух, но тут полицейская подмигнула ему и, чуть повысив голос бросила в пространство слово.

— Пигмалион…

Полицейское кодирование, запоздало вспомнил головолом, буквально ощущая как его чип отдает команду спинному мозгу. Некоторые полицейские владеют набором кодовых фраз, произнесение которых активирует вшитые в гражданских протоколы. Чтобы кодами не пользовались посторонние, обязательным условие срабатывания являлось четкое опознание говорящего как полицейского.

Шлейф, подумал Карл, безуспешно пытаясь скосить глаза и увидеть Бобби или Свена. Автоматика успела бы заблокировать озвучивание команды, если бы он остался в гнезде.

22-28

22

Грациозности Флоре не хватало. Впрочем, Карл помнил, как еще недавно любое движение полицейской фрагментировалось и разбивалось на составные части. Перейти от такой моторики к более изящным вариантам непросто. Флора хмурилась, подключала мощности чипа на помощь в координации движений.

Не имея возможности пошевелиться, головолом все еще принимал сигналы на свой чип, да и внутренний чат взломщиков не прекращал работу.

— Мне кажется, этого не было в рабочем сценарии, — отстучал Бобби в чате посредством нейроинтерфейса. — Свен, ты готов работать или тоже выключен?

— Карл, ты завершил свою часть или предполагается какая-то финализация? У тебя еще две с половиной минуты по графику.

Интонации в примитивном текстовом чате не транслировались, но головолому показалось, что Свен ничуть не расстроен действиями Флоры.

— Я все. Нуль готов.

Команда “Пигмалион” блокировала движения тела, а свободной нейропечатью Карлсон никогда не увлекался, считая себя ретроградом, ценителем живой речи и натуральной моторики.

Когда Флора встала с на ноги подземный этаж вздрогнул, едва не уронив девушку на Карла. Коротко мигнул свет, переключаясь с внешних аккумуляторов на внутреннюю генерацию. Связи с городской сетью тут и так не было, но на какое-то время упала даже скорость локальной сети.

Карлсон мысленно посочувствовал Свену. Как в такой обстановке допрашивать девушку?

— Мальчики, у вас большие проблемы.

Флора кое как добралась до операционного стола, с каждым шагом сокращая амплитуду колебаний корпуса, одновременно неловких