Лилия Курпатова-Ким - Атака Джокера Страница 19

– Нет, – коротко ответил Макс, с улыбкой глядя на нее.

Кемпински вынула из своей сумочки, симпатичного белого бархатного мешочка, еще пару темных очков.

– Надень, – она протянула их Громову.

– Спасибо, – тот посмотрел на свое отражение в стекле. – Теперь мы с тобой прямо как с довоенной рекламы. Спасибо за очки. Насчет солнца тут полный порядок, – сказал Макс, – не то что в Токио…

При воспоминании о прошлой жизни Громов чуть изменился в лице. Ощущение было такое, словно кто-то задел незажившую рану, которая не беспокоит, если ее не трогать.

Дэз прикусила нижнюю губу.

– Ты хотел бы вернуться? – спросила Кемпински после долгой паузы.

Макс тряхнул головой:

– Я не знаю. Я сейчас ничего не понимаю. Я смотрю в окно, и мне кажется, что это все не со мной и не по-настоящему! Понимаешь?

Дэз кивнула:

– Скорее всего, да. Понимаю.

– А ты? – спросил ее Макс. – Ты не хочешь вернуться в Накатоми?

– Все не так просто теперь, – Дэз отвернулась. – Скоро они узнают, что на момент пробуждения нас в Эдене не было. Могу поспорить на что угодно – их заинтересует, почему Джокер забрал именно нас. Они узнают это. Дело только во времени. Я боюсь… Я боюсь, что обратной дороги для нас уже нет, Макс.

Громов не нашел что ответить.

Кемпински ведь не виновата в том, что так случилось. Она не виновата, что это случилось именно с ним.

Макс попытался просто перестать думать о ее словах. Он стал жадно высматривать подробности, мелкие детали, странные особенности той жизни, мимо которой мчался их турбокар.

Почти все здания вдоль автобана были выщерблены шрапнелью. В некоторых зияли обожженные дыры от кислотных бомб. Турбокар промчался мимо небоскреба, у которого снесло верхушку, а в нижней половине расположились люди. Громов заметил также, что над всеми целыми зданиями, не пострадавшими во время войны, развеваются флаги, а на стенах либо нарисованы какие-то символы, либо эти самые стены раскрашены в определенные цвета – например, желтый, черный, оранжевый. Или белый, красный, черный.

– Башни братств, – пояснила Дэз. – Что-то вроде общины, занимающей уцелевшее здание. Иногда из-за башен случаются настоящие битвы с осадой и штурмом.

– А это что? – спросил Макс, показывая на белое здание с огромным красным крестом на фасаде.

– Больница, – ответила Дэз. – Ченг содержит на свои средства. На ее территорию запрещено проносить оружие. Любой, кто посмеет затеять там драку, больше не сможет воспользоваться услугами тамошних врачей.

– Откуда здесь врачи? – поинтересовался Макс. – Этому же учат только в хайтек-пространстве.

– Не только. На острове доктора Просперити есть медицинская школа. За деньги там учат кого угодно. Констанция проходила там подготовку. Может лечить все, даже органы трансплантировать.

Макс увидел сбоку ржавый полуразвалившийся остов «американских горок» – похоже, все, что осталось от некогда огромного парка аттракционов. По нему взбирались вверх какие-то люди. Те, что добрались до самого верха, пристегивали страховочные тросы к трубам и прыгали вниз. Тросы, видимо, были эластичными, поскольку, пролетев несколько десятков метров вниз, тело человека тут же взмывало обратно вверх. У некоторых имелись еще специальные рукава, разворачивавшиеся как небольшие крылья. С ними человек мог парить кругами, пока летел вниз.

– По-моему, это очень опасно, – заметил Макс.

– Угу, – согласилась Дэз. – Однажды мы с Корусом сбежали сюда попробовать прыгнуть. Я думала, папа меня в порошок сотрет, когда он нас нашел и увидел, что мы на этих веревках раскачиваемся. А вот там, – Дэз показала куда-то вдаль, – видишь синий огороженный прямоугольник? Это лотекский рынок. Его охраняют солдаты Ченга, туда лотеки привозят продавать продукты. На рынок с оружием тоже нельзя. Рынок открывается рано утром, а закрывается в середине дня, чтобы грузовики лотеков под охраной конвоя успели засветло вернуться в долину Суасуан.

– Приехали, – неожиданно заявил водитель. – Паркуемся и выходим. Держите медальоны командора поверх одежды на всякий случай. Чтоб их издалека видать. На черном рынке кого только не встретишь. Я с вами пойду. Держимся все вместе. Тут такое время от времени случается.

Виктор многозначительно вытаращил глаза и провел рукой по горлу.

Соты для парковки были организованы максимально просто. Всего один робот-парковщик неспешно разносил, машины по свободным ячейкам. Виктор Минг, выйдя из машины, для дополнительной надежности вынул ее стартовый чип. Кроме всего этого еще надел на колеса и закрылки что-то вроде паутины из цепочек, а руль наглухо заблокировал сквозной углепластиковой спицей.

– Неужели кто-то решится украсть турбокар командора? – удивилась Дэз.

Виктор только махнул рукой:

– Да хоть самого Рамиреса! Слышали, кстати? У него тут быстроходный катер сперли. Так и не нашли. Вещи покрепче держите и рот не разевайте. Ладно. Идем.

Ржавое приспособление из платформы, сетки и нескольких примитивных блоков с тросами помогли Максиму, Дэз и Виктору спуститься вниз. Даже у тех, кто его собрал, не хватило наглости обозвать этот хлипкий агрегат лифтом. Корявые иероглифы на стене, что указывали направление к означенному устройству, гласили: «Подъемная кабина».

– Сейчас ты увидишь все пиратские братства Тай-Бэя, – сказала Дэз, довольно улыбаясь и кивая вниз на самую разноцветную и разномастную толпу в мире. – Они тебе понравятся.

Взгляд Громова задержался на высоченном, похожем на монстра с Сетевой арены «Наемники: война за деньги» парне, у которого полчерепа было закрыто сверкающей титановой пластиной.

– Не сомневаюсь, – кивнул Макс.

В Буферной зоне время будто остановилось, не зная, куда ему идти. Здания вокруг сохранили следы Нефтяной войны. Потоки людей, вещей, знаков, идей, эмоций перемешались тут в один пестрый, бьющий по глазам калейдоскоп. Преступники, анархисты-«нелегалы» стекались сюда со всего света. Буферная зона принимала всех, кто не смог прижиться ни в хайтек-пространстве, ни среди лотеков. И чем больше Громов присматривался к людям вокруг, тем яснее понимал – такие не прижились бы вообще нигде.

Кемпински, Виктор и Макс медленно пробирались среди огромной толпы. Люди всех возрастов и цветов кожи кричали, бежали, что-то жевали на ходу, разговаривали, махали руками, тащили куда-то груды железок и проводов… В общем, были заняты.

В одежде наблюдалось то же разнообразие, что и в турбокарах.

Таких странных одеяний Макс не видел никогда в жизни, а глядя на некоторых людей, вообще не мог понять, как они это носят. Например, мимо прошла девушка, чья одежда, похоже, состояла из металлических собачьих ошейников. Причем весь костюм вполне мог уместиться в коробке для завтрака.

Потом он заметил человека, на котором довоенный джинсовый комбинезон сочетался с диковинным огромным головным убором из перьев.

Правда, большая часть людей вокруг была одета в рванье, некогда принадлежавшее правительственной пехоте. Похоже, одежда хайтек-армии приходилась по душе и лотекам, и пиратам. Разноцветные комбинезоны и другие составные части формы попадались на каждом втором. О том, что стало с их законными владельцами, думать как-то не хотелось. Вскоре Макс стал замечать, что цвета одежды и украшения выбраны не просто так, а подчинены какой-то логике. Например, ему попалось уже трое совершенно лысых людей с замысловатыми татуировками на головах. Одеты они были по-разному, но в черно-белой гамме, у каждого на поясе болталось по небольшому блестящему топорику.

Черный рынок Тай-Бэя представлял собой целый город. Когда-то на этом месте был порт. От него остались только выщербленные бетонные плиты мощения и два огромных грузовых крана. Ченг смог их восстановить и украсил своим клеймом – святящимся гигантским отпечатком большого пальца. Теперь эти краны разгружали прибывающие суда. Пятнадцать процентов от всего, что ими было выгружено, направлялось командору.

Вдоль полуразрушенного причала на несколько километров растянулись «торги».

– У каждого пиратского братства здесь есть своя площадка, – объясняла Дэз. – На ней продается все, что пираты смогли добыть. Чуть подальше, видишь, там, за торгами, вторым рядом палатки? Там «чайные». Это такие места, где можно во что-нибудь сыграть на деньги. Но в основном там информацией торгуют. Встречаются продавцы и покупатели.

– Вообще-то это место кое-чем еще знаменито… – заметил Виктор, но тут же смутился, глянув на Дэз. – Чай, кстати, там хороший дают. И вообще кормят вполне ничего.

Кемпински скривила рот и сказала Громову:

– Виктор хотел сказать, что еще чуть подальше, третьим рядом, стоят особые палатки. «Шатры» их называют. Там… Ну ты в «Бездну отчаянья» играл когда-нибудь? Где проститутки воюют с мафией? Ну вот «шатры» – это примерно как там. Только графика похуже. В смысле, что в реале то же самое, что на арене, только выглядит не так шикарно. Девушки в нижнем белье, вооружены до зубов. Некоторым нравится, – она кивнула на Виктора.