Справедливость богов [СИ] - Александр Иванович Антипов Страница 19

Били крыс беспощадно и упорно все жители из всех подъездов и бараков. Только с той разницей, что в каждой комнатке на этот случай действовали свои ловушки и хитроумные способы борьбы с этими грызунами. Иногда, одерживали верх крысы, и тогда обитатель этого злосчастного места вынужден покидать с позором своё жилище до лучших времён. Впрочем, ему помогали за плату другие. Счастливый обитатель вновь селился в клетуху изгнанника, по прошествии некоторого времени, но благостное состояние обладателя крыши над головой бывало уже порядочно подорвано и сбито навсегда. Спать приходилось с одним открытым глазом или вполуха. Однако, как прежде, горячо веря в то, что такого больше никогда не повториться на его веку.

В общем, с крысами требовалась борьба. Для того, чтобы крысы всё таки были под контролем, обитатели комнат уговорились дежурить по очереди по полночи. В клетушке Кама сейчас настала очередь Ушастого. Этот паренёк изрядно потерпел в своё время от крыс, которые отгрызли у него разом оба уха и нос. Он так крепко спал, что когда проснулся и посмотрелся в кадку с водой, то не узнал себя. На месте прежних гладких ушных раковин обнаружились лишь жалкие огрызки хрящиков. Досаде не было предела. За отсутствием этих эстетически необходимых атрибутов ему и дали прозвище Ушастый. Но этим прозвищем не ограничились. Оно являлось не единственным. Иногда в общении проскакивали также обидные словечки вроде Безносый, у Безносого, к Безносому. Я посчитал, что вероятно, менее обидно быть всё-таки Ушастым, чем Безносым. С тех пор звал его именно так. Какое мне дело до того, что творится в душе у этого парня. Сегодня же ночью меня поджидало относительно этого ещё одно открытие. Оказывается у Ушастого есть своё имя и своя неизвестная никому в бараке история, о которой я просто не мог знать и никогда не спрашивал.

Теперь же он стоял на страже первую половину ночи. Я же спокойно продолжил спать, так как Ушастый ещё не подводил ни меня ни товарищей. Надеюсь, что уж со мной такого не случится никогда. Для борьбы у каждого заведена палка. Дежурный после тщательного разбора и подсчёта выносил трупы крыс в мешке на улицу. Для тишины палки оборачивали всякими тряпками. Вторую половину ночи должен был дежурить я сам, так как в прошлую ночь во время своего дежурства отсутствовал, то дежурить полагалось сегодня. Таковы неписанные правила местных обитателей клетушки в бараке.

Ушастый аккуратно укладывал туши крыс в мешок. Половицы комнаты в высохших пятнах крови убитых крыс. Однако запах крови своих собратьев, живых крыс не пугал. Крысы не оставляли новых попыток отомстить убийцам. Напротив лезли вновь и вновь. С каждым разом всё злее и неистовее.

Крыс травили по разному. Эти серые твари никого и ничего не боялись. Их могла остановить только собственная смерть, которую они и искали здесь всеми известными для них способами. Поэтому обитатели барака этим и занимались. Били крыс с утра до вечера, попутно занимаясь ещё каким-нибудь делом по хозяйству.

Крысы особенно одолевали первую половину ночи. Ушастый нашлёпал уже не менее пяти штук, когда следовало заступать мне. Это считалось малым уловом. Двух, Ушастый, лишь слегка покалечив, всё-таки упустил. У парня имелась зачётная палка с острым гвоздём на конце.

Наконец пришло время будить сменщика.

Кто-то тронул меня за плечо. Я проснулся и сначала не понял, кто это теребит плечо и что от меня хотят, но затем, открыл глаза шире и увидел, наконец, Ушастого. Вот это рожа! Если бы не знал раньше, то верно испугался бы. Как будто за мной пришла сама смерть. Ей богу, не лицо, а голый череп мертвяка. Лысый. Ни ушей тебе, ни носа и губы обгрызены. Только глаза. Чёрные и злые. В руке палка с гвоздём, занесённая над головой. По углам огарки свечек, припасённые заранее, горят и бросают тени на бледное худое лицо. По проходу перебегают шумно соседские крысы.

Ну, да. Пришло время заступать на дежурство, — догадался я.

Перед глазами сверкнуло сообщение.

Полная регенерация здоровья! Болевые ощущения травм сохраняются! Внешние повреждения телесной оболочки сохраняются!c

Я открыл визор. Зелёная линейка запаса здоровья заметно колыхалась.

Время открытия не ускользнуло мимо глаз. Об этом прямо свидетельствует программный идентификатор, распознающий старого знакомого НПэСа, не иначе как Винивит 1-го уровня. Я не стал у него спрашивать по этому поводу. Молча принял факт, как есть.

— Вставай! Твоё дежурство! — сказал Ушастый, как будто повторяя мои мысли. — Пеленагр пришёл.

Кто такой этот Пеленагр объяснять мне было не надо. Я прекрасно знал о нём.

Нехотя поднялся на ноги, попутно разминая руки и спину, соображая, что к чему. Спина будто бы всё ещё болит, но меньше. Голова также болит. Руки и те болят, но делать нечего. Затем прошёлся через комнатушку и выглянул из каморки.

Действительно, Ушастый не обманул. В коридоре в дальнем конце промелькнул высокий человеческий силуэт. Палач домой явился.

Кто такой Пеленагр в бараке знали все. А вот чем он занимается ночами? Никто, кроме, конечно, самого Пеленагра. Однако, никому говорить об этом, Пеленагр, совсем не собирался. Поговаривали, что он ходит через весь город к бургомистру. Что он там делает? Одним богам известно. Но все почему-то упорно называли его палачом, так и прилипла к нему эта кличка. Палач так палач. Видно были к тому основания. Но почему он тогда продолжал жить с нищими в бараке? Загадка.

Для таких людей, обычно, пыточная является родным домом.

— Сколько?

— Сегодня улов маленький. Мало. Всего пять, но жирные попались. Двух упустил.

— А вчера?

— А вчера сорок две за ночь. Не хватило полтора десятка, чтобы побить рекорд. Жером и Павлин вместе старались, — ответил Ушастый.

— Вот здесь! Трёх забил! — с гордостью сказал Ушастый, небрежно указывая на угол палкой с гвоздатым клыком. Под углом торчала вожделенная дыра. — Трёх подряд! Одной на хвост наступил. Вилась, как юла!

— Ладно, спи. — Я нехотя продолжал прохаживаться и разминать ноги, отгоняя от себя остатки сна. Затем выбрал и вытащил из угла палку обмотанную тряпками, потряс ею для порядка и повертел, примериваясь к удару в направлении угла. Ушастый, без лишних слов, положил туда же свою с клыком и поскорее свернулся клубочком, примостившись к ногам спящих товарищей и не забыв подложить что-то жесткое под голову, заснул.

Делать нечего. Будем бить крыс! Время значит такое пришло! Бить крыс!

Заступая на вахту,