Елизавета Лещенко - Встречи в пустоте Страница 2

Сам он никогда не согласился бы променять свой уютный дом и размеренную жизнь на кубическую клетушку неонового небоскреба в океане безжалостного хаоса. Он никак не мог связать ее хрупкий образ с этим чудовищно-бесчувственным скопищем машин и ходячих программ. Конечно, она была умна и обаятельна, но ее просто невозможно было представить одинокой и независимой.

Он чувствовал, что она нуждается в нем: как молодая пшеница нуждается в деревьях, защищающих от опасных порывов ветра, как цветы, высаженные возле дороги нуждаются в зелёной изгороди, заслоняющей от грязи и отброшенных колесами камней.

И все же, он отпустил её.

Снова и снова он упрямо повторял себе, что бросила его ОНА, хотя он не давал ей для этого никакого повода. Но время от времени (и теперь все чаще) откуда-то вдруг появлялся предательский внутренний голос, цинично заявлявший, что он даже не попытался остановить её, и она уехала именно потому, что понимала, что он не станет её удерживать.

Все это время он держался как мог, старался жить нормальной жизнью, даже был женат. От брака остались дети, с которыми он теперь проводил каждые выходные, праздники и отпуск. Пожалуй, в этом он был отчасти счастлив по-настоящему (или очень успешно убеждал себя в этом).

И все же, беспощадный комок льда внутри – смесь боли от утраты, разбавленной чувством вины – до сих пор никуда не делся. Как паразит, так сжившийся с телом хозяина, что его удаление грозило бы смертью обоим.

Конечно, время размывало краски воспоминаний, тускнела предельная яркость настоящего чувства, но картинки все равно оставались живыми. Как будто кто-то снова и снова включал один и тот же фильм, когда ему хотелось посмотреть футбол или регби. Красивое кино, отснятое на старую плёнку, которую уже не достать ни за какие деньги.

Иногда она представлялась ему книгой, которую он однажды приоткрыл, но никогда не смог бы прочитать до конца, даже если бы она стояла под рукой на полке – слишком на странном языке была эта книга написана. И все же, ему снова и снова хотелось заглянуть в неё – хотя бы ещё раз…

Глава 5. Время и место

Пытаясь вернуться к привычной жизни, его разум снова и снова хватался за (как ему казалось) прочную структуру знакомого распорядка. Но все чаще он замечал, что минуты и часы куда-то утекали, как будто время двигалось не по размеренному кругу, а скакало по капризной синусоиде.

Зыбкая почва определенности уходила из-под ног.

И однажды вечером он просто обнаружил себя стоящим на тротуаре, прямо напротив биоинфоцентра, невидящими глазами уставившимся на яркие рекламы, быстро сменявшие одна другую на гигантском полотне экрана фасада здания.

Было время начала вечерних и ночных рабочих смен, и несколько спешащих к переходу мужчин и женщин попытались грубо оттолкнуть его с дороги, при этом не слишком ласково окрикнув.

Никогда раньше он не жаловался на провалы в памяти и тем более лунатизм, но на протяжении последнего месяца он как будто не принадлежал сам себе. Из глубин подсознания выступала другая сторона его личности и то и дело пыталась украсть его в свою иррациональную реальность. Мир вокруг заискрился цветами, ещё недавно спавшими в полумраке, в воздухе витало нечто волшебное, похожее на предчувствие чуда.

Ещё какое-то время потоптавшись на месте, как будто пытаясь вспомнить, что он делает на этом перекрестке, да и на этой планете вообще, он, быстро оглядевшись, выбрал «направление» и «цель» (как делал всегда, когда боялся, что кто-нибудь заметит его растерянность) и нырнул в ближайший, на удивление пустой переход.

Однако тот оказался тупиковым, все другие выходы были забаррикадированы из-за ремонтных работ (видимо, в своём смятенном состоянии он не заметил знак), и пришлось возвращаться на то же место.

Здесь, как назло, на него обрушился поток работников ближайшего пункта питания, освободившихся от дневной смены: несмотря на относительную дешевизну роботов, в этой сфере по-прежнему работали люди. И его практически затащили в узкий надземный туннель, обычно служивший дополнительным переходом через кар-трассу (напрямую дорогу переходили разве что сумасшедшие или самоубийцы, так было всегда, сколько он себя помнил).

Живая масса спешащих тел вовлекла его в узкий пластиковый проход, и через минуту он оказался прямо возле входа в здание, к которому не решался приблизиться уже месяц.

Очереди не было, и робот за стойкой пункта регистрации был включён (о чем говорил конус неонового света над ним) – стоило попытать счастья.

Удивляясь сам себе, он уверенной походкой пересек пустой холл, прикоснулся биочипом к сенсору робота и абсолютно спокойным голосом выдал легко запомнившуюся последовательность из трёх цифр.

Обработав данные, робот шокировал его, молниеносно выдав ответ: «Объект согласен на встречу», – и топорно улыбнулся своим малоподвижным лицом (никогда раньше он не видел, чтобы муниципальные роботы устаревшей модели улыбались).

Сообщив код доступа к чату планирования встреч, робот снова загадочно улыбнулся. Тут же мини-монитор наручного компьютера засветился и замигал. Легко коснувшись его биочипом, он прочитал сообщение: «Ты выбираешь время, а я место, идёт?»

Вот так вот просто, как будто с того момента, как они последний раз договаривались о встрече, прошли каких-нибудь пара-тройка дней.

Они договорились на вечер субботы и попрощались.

Он выключил компьютер удерживающим касанием биочипа, и, выбрав максимально длинный путь, пешком побрел в сторону дома. Улицы, к счастью, уже начинали пустеть, и он мог предаться собственным мыслям, не рискуя при этом быть снова увлеченным куда-нибудь лавиной спешащих людей.

Он снова увидит её. Да, это будет только спроецированная в его сознание копия, но он увидит её – такой, как она есть, сейчас. Это беспредельно радовало, волновало и одновременно пугало его.

Конец ознакомительного фрагмента.