Технократическая гегемония - Римъ Эдельштейн Страница 2

Роман почти кинулся куда-то по улице, но Николай его крепко схватил и поволок в другую сторону. БЕЗУПРЕЧНЫЕ же почти бесшумно помчались за ними вслед, но пока стрелять не спешили. Незнакомец держал путь уверенно, и Роман совсем ему подчинился, заставляя свои ноги передвигаться. Он понял, что они бегут в обычный дворик ещё недавно жилых домов, а их преследователи несутся за ними — жёлтые лучи здоровенных фонарей скакали в навалившейся темноте с пугающим упорством… И ещё одна вещь в БЕЗУПРЕЧНЫХ тоже люто пугала — они всё время молчали и не переговаривались друг с другом, не перекидывались ни единым словечком. Соблюдали тишину.

Но Николай продолжал путь, и Роман следовал за ним, а ноги его почти заплелись, пот застилал глаза. Под истёртыми подошвами оказались битые стёкла, загремели какие-то сплющенные банки… Казалось, они заскочили в один из пустеющих домов, звякнув подъездной дверью — домофон здесь был уничтожен с частью самой двери.

Они оба тяжело дышали… Неподалёку снова раздались стрекочущие выстрелы, но это стреляли по БЕЗУПРЕЧНЫМ, потому что их оружие не издавало хлопков и грохота… Они долго просидели в подъезде, прежде чем наступила полная тишина.

Стемнело. Атака завершилась, и Роман больше не слышал БЕЗУПРЕЧНЫХ, только чувствовал крепкую пятерню своего нового знакомого на плече — тот приложил нечеловеческие усилия, чтобы затащить этого парня сюда — едва ли не из-под носа у преследователей.

— Сиди тихо, — шепнул новый знакомый. — И проживёшь дольше.

Роман послушался, и это помогло — БЕЗУПРЕЧНЫЕ исчезли, как будто и не было: растаяли подобно дыму.

— Славно, — продолжал незнакомец. — Они долго не топчутся на одном месте… У них мозги так устроены. Представляешь, они обрабатывают миллионы ходов в секунду?!..

— Но им это не мешает упускать типов вроде нас? — Роман старался подбавить в голос весёлости, но это ему не удалось.

— Редчайший случай… За эту неделю они… Эм… Уволили две трети людей. И ещё уволят.

— Не совсем понял…

— Если мы будем бубнить здесь, то нам придёт крышка… — отозвался настороженно незнакомец. — Пойдём… У меня есть немного еды. Да и вдвоём легче выжить, чем в одиночку, не находишь?

Роман едва заметно в темноте кивнул.

— Меня Николаем звать, если это сегодня имеет значение.

И они пошли, немного постояв для начала у этого совершенно незнакомого и невиданного доселе подъезда.

Роман опять промолчал, стараясь не отставать за таким же исхудалым парнем, вжавшимся в стену, скользившим вдоль неё. Эта стена принадлежала колоссальному зданию — пожарной части или чему-то подобному. Резко он проскочил куда-то вправо, исчез из поля зрения, и Роман поспешил за ним, едва не врезавшись в его спину.

Тут стояла темнота ещё непрогляднее, чем уличная… И Николай поспешил включить извлечённый из кармана смартфон — экран, не фонарь.

— Я думал, уже ни у кого не осталось заряда… — признался Роман.

— Ещё пока есть. Но это не обнадёживает, знаешь.

Он схватил жестяную банку, оставленную на полу. Затем принялся шарить в поисках ножа свободной рукой, делал всё это торопливо и неаккуратно — было неудобно держать в одной руке два предмета сразу… Роман же переминался с ноги на ногу, но предлагать помощь не решился — было вообще очень странно, что незнакомец собрался поделиться с ним едой.

Николай положил телефон на пол, высвободил руку, перехватившись за банку.

— Пока есть еда, можно жить, — сказал Николай. Он неловко, как девственник, управлялся с ножом, пытаясь вскрыть тушёнку с изображённым на банке быком. Наконец он выругался, потому что острый край всё же вошёл ему под кожу, пустив кровь. — Эх! Хорошо, что БЕЗУПРЕЧНЫЕ не обладают собачьим нюхом. А то бы прибежали опять…

— Откуда ты здесь взялся? — ничего другого Роман не нашёл у себя в голове, а спросить что-то было нужно.

— Бежал-бежал, а потом спрятался, — просто ответил тот без тени ехидства. — Когда всё началось, времени думать не было.

— И долго планируешь прятаться?

Николай крепко задумался, отогнув крышку и разлив душистый аромат по помещению. Он принялся доставать кусок мяса.

— Не слишком… Потому что есть одно обстоятельство…

Роман не перебивал — ждал право взяться за нож, борясь с резко обострившимся чувством голода.

— Понимаешь, здесь не победить, — закончил мысль новый знакомый и протянул ему банку. — Всё это слишком далеко зашло. Как неизлечимая болезнь, что ли.

— К чему ты ведёшь? — спросил Роман, беря банку.

— Прогресс всё же победил, — заметил Николай и помолчал. — У меня есть кое-что. Так сказать, собираю газетные вырезки…

Он поднял смартфон и полез в галерею.

— Смотри. Читай внимательно.

— Ага, — кивнул Роман, пытаясь подцепить на нож кусок поприличнее. — Стало быть, неплохая замена.

— Конечно! — воскликнул Николай так, словно забыл о том, что надо соблюдать тишину. — Человечество изжило себя, получается. Нейросети научились рисовать не только картины, писать музыку и тексты. Нейросети смогли рисовать людей.

Они помолчали. Где-то раздалась отчаянная стрельба, отчего оба вздрогнули.

— Всё пошло не по плану? — спросил Роман несколько риторически, передавая «право хода» новому знакомому. Хотя думал он о другом…

— Если это не было запланировано, — уклончиво ответил Николай, ковыряясь в банке ножом. И словно читая его мысли. — Веришь в конспирологию?

— Золотой миллиард?

— Я этого не говорил, — уклончиво отозвался незнакомец. — Но факт остаётся фактом. БЕЗУПРЕЧНЫЕ куда лучше нас с тобой. Им, например, не нужна вода, еда, воздух. У них нет эмоций. И изъянов. Ты вообще видел их лица? Все — красавцы и красавицы. Ни шрамов, ни родинок. Волевые подбородки, высокие лбы. А волосы-то какие!..

Роман кивнул.

— И что будем делать? Будем выживать?

Николай усмехнулся — горестно. И как-то беспомощно оглянулся по сторонам.

— Выжить не получится, ты не понимаешь? Сценарий написан. Весьма вероятно, тоже нейросетью.

Лицо Романа превратилась в горькую гримасу. Когда он заговорил снова, каждое слово ему давалось с трудом.

— И что ты планируешь делать? Лечь и ждать, когда они придут? Зачем тогда прячешься здесь?

— Ждать?! — Николай нервно захихикал. — Мы уже ждём, когда они придут. Роботизация пустила корни, как глубокий кариес. Отсрочиваем неизбежное. Мы уже сдались.

— И что нам делать?

— Устроить хорошенькую свистопляску напоследок.

— Что ты имеешь в виду? — вкрадчиво спросил Роман.

— А ты где работал? — ответил вопросом Николай, будто и не слышал, продолжая смотреть в почти опустевшую банку из-под тушёнки.

— В «Заслоне», — сообщил Роман.

— Ого, — протянул Николай и на