Олег Черепах - Убить Рудольфа Страница 21

© Черепах Олег, июнь 2016

Я никогда не рассказывал моим друзьям о том, как однажды группу выставили на улицу, лишив записи альбома! Я имею ввиду мой первый состав, с которого все и началось.

Я смотрю на соблазнительную грудь Тигры, ее полуоткрытый бархатный ротик застыл в вопросе…

На протяжении четырех дней у меня адски болело горло, и я сидел дома.

— Артем? Тебе интересно послушать? — Я почему-то злюсь, когда просто представляю его, отмудоханного скинами. — Артем, — говорю я, — ты можешь разбить кулаки об эту стену?

Я передаю банку с пивом Тигре, она с жадностью слизывает пену. Я не мог не то чтобы петь и продолжить запись голоса в студии, меня элементарно трясло от инфекции в горле. Одно я знал точно: нужно поберечь голосовые связки. Звукачи на дорогой студии подумали, что их кинули панки, все закончилось большим скандалом. С тех пор идея создать собственную студию повисла в воздухе.

Нам нужно было найти помещение под студию, в звукачи я прочил Шимбо. Попробовать заинтересовать предложением о сотрудничестве, иначе наша общая знакомая Ежиха сообщит ментам, что он к ней грязно домогался? Ему ведь не известно ни о нашем старинном приятеле следаке Жоре, ни о сумашедших фанатах из Мытищ, ни о том, что я наводил на них газовый револьвер, когда те обували говнопанка на косуху.

Нам нужно было помещение.

Я вспоминаю.

— Но его желание, — спрашивает Тигра, — оно не в счет?

Шимбо мелко подрагивает всем телом, смотрит на меня, опускает голову, думает. Черт! На него неприятно смотреть. Он сдается. Грозный Шимбо, который всегда знал, что прав, начинает истерить.

— Я ненавижу вас, москвичей! Уроды! — орет он мне в лицо.

— Успокойся, приятель. Просто я проверял твою стрессоустойчивость и лояльность к жанру панк-рок. Некая художественная провокация в стиле Тарантино…

— Знаешь, Черепах, — Шимбо нервно теребит пальцы рук, — ты меня вывел из себя, поэтому могу сказать все, что накипело. Во-первых, — говорит Шимбо, — Москва дарит новую жизнь и возможности, но по прошествии лет она навязывает собственную пластинку непреодолимых обстоятельств, которые нагружают с головой и включают в сумасшедшую гонку на выживание. Во-вторых, моя подружка кинула меня с жильем. Ты понимаешь? — спрашивает он, доставая из кармана ключи от квартиры, которой нет. — Мои деньги!!! — ключи звякают и снова исчезают долгой памятью в кармане брюк. Наверно, так звенят колокольчики на кладбище в полночь. — Что я хочу сказать, когда утверждаю, что москвички — это вампирши? Рано или поздно ты начинаешь доверять и любить ее, но фактически никогда не знаешь, когда тебя укусят, пожелав твоей крови.

— Я тебя услышал, Шимбо, — прервал я его. — Твои негативные убеждения тянут целый поездной состав себе подобных. «Если все бабы стервы, и ничего нельзя изменить», «Если в гонке на выживание ты обречен», «Все известные люди эгоисты, а я не хочу быть эгоистом»… Какой самоограничивающий список неудачника…

2006 год.

Одновременно с открытием собственной студии я занялся дизайном и выпуском собственного мерча, потому что наравне с музыкой необходимо развивать и продвигать визуальный ряд.

Я пишу по электронной почте в никуда: мне так дорога Москва, что я готов разнести ее на легион злобных троллей. Я кайфую, зажигаясь ее волшебной силой. Мечтайте осторожно! Мечты идиотов сбываются! Тигра меня больше не полюбит…

Артем Арсеналыч, позевывая, ожидает, пока я выговорюсь, и мы зальем мои переживания «Очаковским». Но я не успокаиваюсь и прижимаюсь лицом к монитору, экран сливается со мной и закручивает в водоворот, прямо в омут влагалища винды. Вдруг электронное письмо зависает, взрывается острой болью в оголенном нерве зуба, и возвращается ко мне в матрицу желаний.

Пока я переживаю себя со стороны, Арсеналыч зачитывает мне из своей любимой книги еще одну нелепость: «Слишком рано для суицида, но поздно для прощения».

Я набираю следующий текст и показываю его Артему: «Когда мы пресыщаемся, то становимся ленивы!» Я написал, но Тигра никогда это не прочитает…

«Во мне пылала страсть. Я — удвоение наших желаний обладать тобой…»

Вынырнем из водоворота, и очутимся среди вдыхающих гарь промзоны Капотня — ко мне, Тигре и Арсеналычу. Мы играем концерт в «Р-клубе» на сцене выше человеческого роста. В зале Тигра мотает своей белокурой гривой волос, и кричит охраннику у сцены, пытающемуся сдержать напирающую толпу, что-то в ухо…

Мы начинаем подпрыгивать в такт с барабанами стараясь, при этом еще и попадать по струнам гитар. Перед нашими лицами в пять рядов колышется толпа оголтелых панков. Когда на тебя смотрят сотни глаз, выхлоп чувств обостряется до точки кипения. Концерт заканчивается призывными кричалками: «Азъ — инкорпорейтед!!!» Бедные админы клубов, в которых мы выступали. Им постоянно приходилось подсчитывать убытки от разбитых стульев и унитазов. Их часть работы — санитар в сумасшедшем доме.

— Понимаете, перебор в чем-то не безвкусица, — говорю я, — штука в том, что никому не хочется стареть: ни на сцене, ни в зале. Когда атмосфера концерта утихает, у многих становится невыносимо одиноко на душе, и как тут не залить в себя горючее? Потому что каждый приближает сегодняшнего панка к жизни обывателя, потребителя рекламы всякого говна.

Вновь оказываемся в Москве. Полдень, 21 век. Мы тормозим мотор, собираясь отправиться в собственную студию сводить дорожки песен альбома «Фронт Аттак». На ветровое стекло налипает принесенная ветром тысячная купюра. Тигра с веселым смехом выскакивает за ней, хватает банкноту и опять прыгает в тачку на заднее сиденье в мои объятья.

Однозначно, это знак свыше! Предзнаменование гонорара в туре с новым альбомом…

«Возможно, это самые мои меркантильные мысли», — прикидываю я, прищурив глаза.

И сейчас Тигра скажет вслух: «Я так сильно тебя хочу, Олег Черепах, что, возможно, вскоре брошу…»

Да, вот так я в чувствах организовывал студию Азъ инк.

Но то, что ни Тигра, ни Артем, ни мои родители не окажутся со мной рядом в это лето 2016, я пока не знал.

О, помните обо мне, помните обо мне!!! Я не эфемерен.

Действующие лица: Артем «Арсеналыч» Козлов (2004–2010), постоянный гитарист нашей банды, звукач и аранжировщик студии «Азъ инк»; Лена «Тигра» (2005–2008), самая моя большая страсть и падение…

Далее на иллюстрации представлены 4 альбома, записанные в студии «Азъ инк». Полную дискографию и классическую инфу про группу «Азъ» вы найдете в Википедии: https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Азъ_(группа)

Продолжаем.

— Большинство народу, — утверждает Артем, — предпочитает лицензионный сидюк самопалу. Верно и другое, что после концерта пипл стремится заполучить автографы, затариться мерчем, и даже самопальные диски катят вовсю. Вспомните лихие девяностые с их кассетами, которые по панку, их и достать не так-то просто было в областях.

По нашему мнению, будущее сидюков умерло в 2007. Барыги, продакшн, пираты и весь российский официоз получили удар под дых от формата записи mp3. В нем воплотилось то, что человечество фатально должно было унаследовать, отказавшись от тотальной эры грампластинок.

Все — нюансы звука, чудеса звуковой техники, эволюция кайфа мощности динамиков стереосистем, к которому якобы мы тяготели, — все это перекочевало в интернет усредненного качества.

Наше настоящее здесь. Будущее за суперчипами, умопомрачительными музыкальными голограммами танцпола, математически выверенным пластмассовым музоном в твое воспаленное подсознание… в наказание за добровольный отказ от разумного, доброго и вечного — классической музыки Моцарта и иже с ним, отравленных и замурованных в склепах времени композиторов-масонов.

Люди перестанут называть себя по именам при встрече, на концертах они будут приветствовать друг друга по индивидуальным номерам: шестой, сто сорок восьмой, ноль в квадрате… при этом наивно полагая, что имена и прозвища устарели вместе с двадцатым веком.

У Тигры на глаза навернулись слезы, и она как женщина только и могла констатировать, что это дело рук тайного сговора корпораций и их боссов.

Роботы-панки на гиге среди развалин школы. Ты покупаешь билет и попадаешь под сферический купол летающей тарелки. Твой адреналин в мозг рискует обесточить зарядку «синтетических ног».

Яростное желание отжигать в придуманном мирке зала, где нет проблем:

Вечного города помоек и подворотен,

копов и безысходности дня…

Баррикады закончились.

И ЭТО БУДЕТ НАЗЫВАТЬСЯ ПАНК???

Флаг Питера пришпилен большими булавками к собственной концертной афише. Гитара Gibson заняла свое место в углу комнаты. Здесь все, что мне нужно, и я отлично вписываюсь в домашний интерьер, но это вовсе не значит, что я стал петербуржцем. Этот город просто заворожил меня. Люди, обитающие в нем, не отдают себе отчет в том, что их жизнь проходит в таинственном сне. Лишь обладающие интуицией осознают свою сопричастность с паранормальным местом. На планете только два города имеют схожую энергетику — Нью-Йорк и Петербург…