Корпорация любит нас - Андрей Валерьевич Скоробогатов Страница 22

Звери эти, — продолжал престарелый Ворчун, — сначала основали небольшие поселения, затем королевства, а потом из них получилась одна большая Страна Антропоморфов. Затем в этой стране появились наши предки — хоботуны. Велика и загадочна была тайна их происхождения, поговаривают, что они живут везде, захватывая всё новые и новые миры, но это неважно… Важно то, что говорящие звери испугались непрошенных гостей, хотя, в сущности, нападать никто не собирался. Они нашли героя, который дошёл до самого главного хоботуна, и тот вручил ему свой хобот, чтобы вернуть мир. Тогда хобота могли ещё отстёгиваться, не то, что сейчас…

— Постой! — воскликнул Безымянный, вскочив с полки. — Ведь это всё я видел во сне, совсем недавно. Это я был тем героем. Я видел всё это до пробуждения.

— Да? — растерянно проговорил Ворчун после небольшой паузы. — Ну и что особенного. Просто очень умный, сложный сон.

— Генетическая память, — послышался откуда-то сбоку голос Лысого.

— Значит, я могу всё это не рассказывать, — сказал Ворчун, и, судя по тепловому зрению, повернулся и пошёл куда-то.

Безымянный метко хлопнул Ворчуна ладошкой по затылку — похоже, такая манера обращения была здесь принята, и он решил не отставать от остальных.

— Нет уж, расскажи, чем всё это закончилось.

— А что рассказывать? Этот герой своими страхами и сомнениями разрушил весь прежний мир. Говорящие звери подожгли город хоботунов, а те выпустили ракеты с химическим оружием в сторону страны антропоморфов. В наказание все те, кто выжил, были обречены стать маленькими, носить хоботы и следовать множеству запретов. Так получились мы, нюхачи. Потом нас переселили в другой мир, и как-то хитро перенесли во времени. А теперь спать!

С этими словами Ворчун спихнул Безымянного с полки. Сидели они невысоко, весил нюхач мало, поэтому удар был несильным. Внизу было много обёрток, Безымянный зарылся в них и мгновенно уснул.

* * *

Ему приснился огромный боевой вертолёт. Он не запомнил, что именно это была за машина, не запомнил сюжета и действующих персонажей, но вертолёт — красно-белый, покрытый драконьей чешуйчатой бронёй и зависший высоко над странным пыльным городом — этот образ был очень ярким, и Безымянный вынес его из сна в самых мелких деталях.

Потом его отвели к вождю.

— Расскажи мне, что ты видел во сне, — повелел вождь. — Не в последнем! А в том.

— Хорошо, Великий Вождь, — кивнул Безымянный. — Скажи, но почему мне всегда казалось в первых моих мирах, что я человек? Мне казалось, что всё живое и настоящее. Вот только снов я там не видел, вроде бы.

— Снов ты не видел, потому что те миры и были снами, — мудро заметил вождь. Во снах очень часто всё живое и настоящее. Что в этом странного. Во снах — мудрость. Однажды давно мне приснился Эйнштейн, он рассказал мне, как делать атомные бомбы. Я запомнил всё, каждую деталь. Потом я нашёл в кладовой много бумаги, и стал делать чертежи. Много чертежей. Но потом я понял, что в бункере всё это бесполезно и бессмысленно.

Безымянный вспомнил, как какую-то похожую историю рассказывал ему старик-мангуст, но решил промолчать.

— Тебя ждёт великая миссия, — сказал вождь и поднялся. — Ты должен будешь вынести мусор.

Сзади налетело двое нюхачей, подхватили под руки и понесли куда-то во внутренний коридор. Безымянный принюхался — слева был Взъерошенный, справа, кажется, Кистеухий — точное имя он вчера не запомнил. Прибежали они быстро, его приподняли и закинули на чьи-то плечи. Хобот уткнулся во что-то большое и по-металлически холодное.

— Это главные ворота отсека, — пояснил голос Взъерошенного. — Дотянись, нащупай задвижку, открой и спрыгивай.

С засовом он разобрался быстро — судя по воспоминаниям, когда-то раньше ему тоже приходилось открывать дверной засов в темноте. Спрыгнув на пол, Безымянный ударился боком о что-то гладкое.

— Нас четверо? — переспросил голос Длинного. Это на его плечах стоял Безымянный.

— Да, — ответил Взъерошенный. — Ты, новичок, я и Кистеух. Нас много, значит можно выходить.

Кистеух схватил за запястье, оттащил новичка назад и положил ладони Безымянного на тёплую продолговатую рукоятку.

— Это самосвал, Безымянный, — пояснил голос вождя. — Большой и пластмассовый. Ты с Длинным будешь толкать его, а вы двое направлять и прощупывать дорогу. Будь осторожен.

Послышался скрежет ржавых дверных навесов, и снаружи пахнуло холодным, спёртым воздухом.

Большой игрушечный самосвал толкался с большим трудом — видимо, мусору накопилось много. Когда двери захлопнулись, Длинный забормотал.

— Лишь бы не заметили. Если заметят — то это всё, пиши пропало.

— А что, тут другие выводки ходят?

— Ещё бы! В седьмом отсеке такие бандюганы, им палец в рот не клади, а то…

Безымянный усмехнулся.

— Почему нельзя просто завалить ворота соседей мусором, а самим побыстрее вернуться?

— Тише вы! — пшикнул Кистеух. Голос у него был тонкий-тонкий — молодой совсем. — Заметят.

Дальше толкали мусорный самосвал молча. Безымянному стало немного не по себе — и от тухлого запаха, и от звуков падающей воды где-то далеко, от шорохов и от чувства опасности, которую даже нельзя увидеть.

— А долго ещё? — тихо спросил он Длинного, не выдержав наконец молчание.

— Полчаса пути туда, полчаса обратно. Ха, а про мусор к дверям соседей — это ты дал. За такое они тебя по головке не погладят!

Самосвал вдруг резко повело влево, видимо, Взъерошенный отпустил, а к запахам прибавился какой-то новый, одновременно и знакомый, и страшный.

— Хищник! — взвизгнул Взъерошенный. — Повязки снять!

— Запрет же!

— Мы не в отсеке, ситуация критическая — запреты не действуют! — пояснил Длинный, срывая повязку с глаз напарника.

Безымянный заморгал, привыкая к освещению. Впервые он видел одновременно и обычным, и тепловым зрением — это было удивительно ново и необычно. Впрочем, обычное зрение у этого тела оказалось ненамного лучше теплового. Он взглянул на соплеменников — их тусклые силуэты казались совсем не такими, какими он их себе представлял раньше. Но разглядеть их хорошо не удалось — источник света был тусклым и далёким — яркая точка виднелась где-то далеко по коридору, который медленно заворачивал налево и казался бесконечным.

А гораздо ближе впереди, на уровне лица нюхач увидел пару зелёных кошачьих глаз.

Длинный мгновенно достал из кузова три столовых вилки и бросил две Кистеуху и Взъерошенному. Каждая была в рост взрослого нюхача.

— Не глазеть