Станислав шульга - хаос-генератор Страница 23

"Каждый день десятки людей умирают в этом городе. Поддавшись эмоциям, ты становишься на опасный путь. Ты не сможешь помочь всем".

"Ты говорил об этом".

"Я тратил свое время напрасно..."

Киев, мегамолл "Вырлица"

15 октября 2018 года, утро

Станцию метро построили еще до того, как компания "XX век" возвела здесь один из своих мультиформатных центров. Магазины начинались прямо здесь, во внутреннем коридоре станции. Низкие потолки с равномерно распределенным мягким освещением нависали над небольшими киосками и открытыми витринами, где продавалась всякая мелочь. Главный "колодец" мегамолла "Вырлица" рос отсюда. Перрон станции посадили на первом из четырех подземных этажей, соединенных эскалаторами и лестницами. На следующем этаже размещалась служебная и общая стоянки, затем автомагазин и “подвал”, где нашли свое место куча мелких клубов, арендовавших в мегамолле помещение для создания уголков, где завсегдатаи предавались тихим разрешенным безумствам. Последний эскалатор выводил в собственно сам "колодец" - огромный холл мегамолла, по стенам которого лепились эскалаторы и площадки кафе.

Стеклянная витражная крыша венчала поставленную на-попа семидесятиметровую трубу из стали и стекла, в толстенных стенах которой размещались сотни магазинов, два десятка кинотеатров, пять игровых зрительских арен и один голографический театр на две тысячи мест.

Этот витраж создавался по специальному проекту и был чем-то вроде фирменного знака этого сооружения. Невидимые элементы несущей конструкции каркаса, на которых были закреплены тысячи стекол и зеркал, освещали практически все этажи магазина. Оптика крыши высасывала из солнца все без остатка, до того самого момента, когда оно закатывалось за горизонт.

На выходе из эскалатора он активировал навигационную программу в своем наладоннике. Заблудиться в Колодце тяжело, а вот нужный товар найти - почти невозможно, если ты, конечно, не менеджер секции.

Сегодня он собирался провести здесь целый день, благо инфраструктура это позволяла.

Костя должен был встретиться с Наташей на четвертом уровне.

Наташа была первой девчонкой, с которой он время от времени встречался по всяким делам, не относящимся к тому, что он называл "личной жизнью". Блогерша-тысячниг, державшая пару успешных сообществ на LiveInternet, небольшой сегмент на гео-сервисе CityPulse, и умная настолько, чтобы на втором курсе универа зарабатывать со всего этого полторы штуки "юросов". К сожалению, при всех этих талантах особой внешностью она не блистала.

Они познакомились года полтора назад на Зеленке, старой дискотеке на правом берегу, построенной на развалинах крепости. Она жила на окраине где-то на правом берегу и никогда не была в Колодце. Никто толком в его тусовке не знал о том, почему это место называли так. Один препод в Политехе рассказывал, что лет тридцать назад здесь тусовалась какая-то банда и ширялась каким-то стимулятором мозговой активности зеленого цвета.

Подымаясь по эскалатору на второй уровень, Костя заметил одинокую фигурку на четвертом уровне. Девушка в ярко-красной куртке одиноко стояла у бортика, опершись на перила и рассматривая дно Колодца. Костя коротко свистнул. Наташка подняла голову, и, увидев Костю, помахала ему рукой.

...Они сидели на “пятаке”, как в тусовке Кости называли висевшую над пустотой Колодца платформу, где размещалось одно из многочисленных кафе магазина. Отсюда открывалась панорама, от которой кружилась голова. “Днище” смахивало на неразрезанную пиццу, нашпигованную всем, что попалось под руку. Рисунок оставался постоянен только в каменном пятне альпийской горки.

Наташа пила из высокого стакана холодный чай с лимоном. На аккуратной тарелке лежало наполовину съеденное мороженое - шоколадный стакан, наполненный классическим пломбиром без всяких наполнителей.

Костик дожевывал длинный бутерброд с ветчиной. Стакан с томатным соком стоял уже пустой, чашка с кофе еще продолжала дымиться.

- А что там? - неожиданно спросила она.

- Где?

- Там, наверху, последний уровень.

- А… - Костя помедлил с ответом на вопрос - Чердак.

- Что?...

Чердак. После приобретения мола у «XX века» новый хозяин, оператор WEKKA, несколько изменил концепцию торгового центра, разместив на последнем этаже «толкучку». На одну десятую ассортимент «чердака» состоял из дорогих старых вещей, на которых висели ценники, и на девять десятых из куч барахла, от старых книг и одежды до запчастей для дроидов, компьютерных железяк и носителей информации, на которых можно было найти все, что угодно. Агенты магазина скупали это у населения по цене газетной бумаги. Там можно было достать все. Все, что было сделано за последние сто пятьдесят лет. Обслуживали секцию, в основном, старики из персонала, которые не хотели уходить на пенсию и были не прочь обсудить длину юбок у девчонок, торговавших мороженым. Тертые старики. Они хорошо знали товар, и у них можно было купить полулегальный ферментный софт, и компакты с ретро-порнухой. В секции серьезного антиквариата, располагавшейся сразу около выхода с эскалатора и шедшей до затемненных окон, толклись эксцентричные богатеи и богемные холл-художники. «Чердак» воспроизводил атмосферу стихийного рынка с его хаосом, как в плане цен, так и ассортимента. Хаос, призванный сбалансировать упорядоченность и глянец нижних этажей.

- Чердак. Антиквариатом торгуют и вообще всяким мусором. Все, что хочешь. На Старой Петровке была? Вот все- то же самое что там, шмотки, книги, железяки. То же самое, только продавцов поменьше...

Характеристика “продавцов поменьше” оказалось не совсем точной. Подержанный и поломанный товар лежал почти без присмотра. Только отдел антиквариата смахивал на магазин - прилавок, стеклянные витрины, над которыми склонились люди из персонала и покупатели, задняя стенка, площадки для вещей побольше, касса и уборщик-дроид. Все остальное пространство запружено людьми, ходившими от поддона к поддону.

Кучи всякой мелочи, предварительно прошедшей обработку в дезенфикаторах, лежали у стен в широких и глубоких поддонах из серого пластика. Там же лежала и обувь. Куртки, пальто, комбинезоны, широкие рабочие штаны на длинных рядах вешалок, которые прерывались большими корзинами, наполненными старыми игрушками.

Сектор технологий был, скорее, мастерской и являлся, по сути, прилавком без ценников. Впрочем, хаоса здесь было не больше, чем на всем этаже. В глубоких корзинах лежали запчасти самых различных приборов и устройств - от простейших инфра-датчиков пожарной безопасности до стальных каркасов человекоподобных дроидов. Скелеты разных моделей стояли потускневшими рядами на специальных стендах, отключенные от питания, с вывернутым из черепов всем тем кремнием, который определял их функции до того, как попасть на свалку “чердака”. Оставляли только чип-“мозжечок”, управлявший координацией движений. Рядом лежали биопластиковые “шкуры”: от примитивных, что прикрывали только верхнюю часть туловища и кисти рук, до цельных комбинезонов с внутренними термоформовщиками, натягивавшимися практически на любой каркас и полностью имитировавшими микроструктуру человеческой кожи и мимику человека. Стенды, на которых можно смонтировать дроида или оттестировать собранный компьютер почти никогда не пустовали. В мастерской необходимо было подтверждение своей квалификации. Для чего посетители проходили раму идентификатора, проверявшего статус личности.

Здесь собирали все. Вопрос времени и наличных. Единственное ограничение существовало на массу запчасти. Ничего свыше трехста килограмм на “чердак” не допускалось. Именно поэтому отсюда нельзя было уехать на отремонтированном «Порше» или улететь на чем-то вроде микровертолета Fly-III. А так – все, что угодно. При этом и платить за это “все” на выходе из магазина приходилось вдвое больше, чем суммарная стоимость запчастей, из которых собрали механизм. Плюс время за аренду помещения и доступа к Сайберглобу. Впрочем, это все равно намного дешевле того, что продавалось в магазине в фирменных упаковках.

Костя оторвал взгляд от верхнего уровня. После свидания он планировал провести на нем остаток дня и что собирался там делать - Наташе знать совсем необязательно.

Они потрепались еще немного и договорились встретиться в субботу на Зеленке.

Он проводил ее до выхода с уровня и посмотрел, как она спускается по эскалаторам вниз. Потеряв ее из виду, Костя пошел на подъем. Сегодня он собирался закончить работу двух последних недель, обещавшую неплохой навар.

Этот вид приработка Костя освоил еще, будучи студентом-первокурсником электромеханического факультета. Он мог собрать практически любую робототехническую мелочь, начиная с автоматических самоходных поливалок для садовых участков и заканчивая куклами, воспроизводившими больше полусотни жестов. Увлечение детства, которое его отец, в прошлом профессиональный водитель, всячески поощрял. Чуть повзрослев, Костя понял, что в этом поощрении содержалась серьезная доля здорового прагматизма. В его семье любое занятие, не приносившее денег, считалось блажью. Отец и мать держали небольшой парк в четыре автобуса, собственно, и кормившие семью, в которой кроме старшего Кости было еще двое детей. Помимо помощи в делах небольшой транспортной компании, мать содержала приусадебное хозяйство под городом. Работы хватало. Впрочем, на хлеб с толстым слоем масла хватало тоже. Но разговор с родными после выпускного вечера, он понял несколько простых вещей. Учебу в политехническом они оплатить смогут, а вот то, что касалось жизни в большом городе... тут ему предельно просто объяснили, что, кроме передачи с продуктами, больше ничего не будет.