Пэт Кэдиган - Чай из пустой чашки Страница 24

Она поднесла стакан ближе и почувствовала его. Уже вдыхая аромат, она не верила, что это возможно. Ее чувства играют злую шутку, наверное, внушением дополняют недостающие части. Может, даже один из помощников Джой стоит рядом с ней на коленях и держит пропитанный вином платок у вентилятора в шлеме. Зачем? Неважно — зачем. Важно — как. Смысла вопрос не прибавил, но, видимо, это возможно.

Она знала, что выпьет вино, а когда выпьет, то не только почувствует вкус вина, но ощутит жидкость во рту, почувствует легкое жжение в глотке и волну мягкого тепла в пищеводе, пока алкоголь не дойдет до желудка. И она не знала, что будет делать после этого, потому что ощущений от еды и напитков здесь не должно быть, просто не должно.

Пока она размышляла над этим, она почти допила вино, и сознание стало сравнивать вкус с ароматом. Конечно, она ожидала большего, но разница совсем небольшая.

Она закрыла глаза, размышляя, можно ли выпасть из Города из-за бездействия, возможно ли разъединение по причине недостаточной активности — тогда она бы смогла разорвать костюм и бросить его в лицо Джой Флауэр, а потом уволиться.

Ее рука стала двигаться сама по себе, но она не стала открывать глаз. С закрытыми глазами Юки не могла наверняка назвать причину движения, но если бы она достаточно сконцентрировалась, то определила бы. Обволакивающее ощущение, под кожей, только намного более яркое. Создалось чувство, словно некто натягивал ее руку, как перчатку…

Ее охватил приступ паники. Глаза открылись, и она выпрыгнула из кресла, размахивая руками, поворачиваясь во все стороны, пытаясь поймать пристававшего, если так можно сказать. Пристававшего к ее руке, пристававшего к ее мускулам.

Естественно, этот кто-то был невидим, вспомнила она вдруг, раскачивая рукой со стаканом вина в воздухе. «Плохо, что не расспросила Жиллетта», — подумала Юки.

Она остановилась, отдышалась, ощущая в груди тяжелые удары. Но кажется, сердцебиение началось не от паники и не от напряжения. Сердцебиение было учащенным само по себе. Ужасно частое. Что они ей, черт возьми, вкололи?

Юки посмотрела на руку. Сама по себе та уже не двигалась, но теперь она ощущала что-то под перчаткой, на своей виртуальной руке. Это нечто оставалось абсолютно неподвижным, пытаясь скрыть свое присутствие, но теперь она знала, что оно там, и не могла его не чувствовать.

— Ай-я, как бы они тебя ни называли, — прошептала она и прикусила губу. — Я знаю, что ты притворяешься мертвым, но у тебя плохо получается.

Ничего не произошло.

— Ладно. Ладно. — Стараясь двигаться как можно более плавно, она села за стол и положила на него руку. — Сейчас мы просто посмотрим, что там.

Взяв стакан другой рукой, она разбила его о край стола. Звук разбивающегося стекла показался ей совершенным, она взяла самый большой осколок, упавший на ковер рядом с ее ногой.

— Если ты не выйдешь, — сказала она, проводя осколком по ладони, по линии сердца, — я войду и достану тебя. Как тебе это?

Выступившая кровь показалась ей такой же идеальной, она повернула осколок вниз и провела им по линии жизни. Она почувствовала запах. Опять внушение, подумала она, должно быть. Как и боль. Но функция боли была отключена в ее костюме, она была в этом уверена.

Ну, почти уверена.

[СЕМЬ]

СМЕРТЬ В ЗЕМЛЕ ОБЕТОВАННОЙ [III]

Десять (платных) минут спустя Константин вышла в дверь на улицу, на которой впервые увидела Шанти Лав. Персонаж Шанти Лав, судя по костюму, чувствовал себя хорошо только в острых ситуациях. Было почти заманчиво ощущать себя Шанти Лав даже с рассеченной глоткой, на это обстоятельство она просто не обращала внимания.

В модуле «Гангстерских войн» легко стать похожим на дикаря, — вспомнила она слова менеджера. Пока ей это не грозит, поскольку она туда не добралась. Это точно не он.

Теперь ее интересовало другое: понимает ли она здесь хоть что-нибудь. Все обломки на улице пылали, переливаясь драгоценным блеском и взрываясь то тут, то там снопами искр, в небе эти фонтаны спорили с сияньем звезд. Изнутри блеск меньше напоминал мерцание песка и скорее представлял собой крошечные лучи света, казалось слишком изящные и ненадежные, готовые погаснуть от малейшего дуновения ветра и все же продолжающие мерцать и блестеть в черноте улицы, на выщербленном кирпиче, освещая затянутые паутиной трещины в стеклах зданий, стоявших недалеко от горящих обломков, и холодный каменный барьер, отделявший улицу от берега Гудзона.

Константин подошла к барьеру и пошла в направлении, которое выбрал и Шанти Лав, оглядываясь в поисках косматого чудовища, жаждущего ее смерти.

Но вместо приближения Константин чувствовала, что окончательно теряет нить к решению ребуса, и ей казалось, что на нее смотрят как на самозванку. И потом, — вспомнила вдруг она, — кто знает, что персонаж Шанти Лав жил по собственной воле еще четыре часа после смерти Игучи? Наверное, только нападавший здесь, в самом начале, на истинного Шанти Лав и похитивший потом его тело.

Она остановилась, легла на барьер и стала вглядываться туда, где, по ее мнению, была вечеринка. Она давно уже закончилась, а может, это было недавно по меркам «Города», но ее целью была не вечеринка и даже не приманка, которой она могла бы быть для существа, может и вовсе несуществующего. Забавно, как легко здесь все забывается и как трудно сосредоточиться. Если бы она осталась здесь намного дольше, ее сознание растворилось бы совсем, разлетелось на мельчайшие составные части и вместе с искрами горящих развалин отправилось бы к звездам.

— Помощник? — спросила она.

Перед ней очутился кот, он тщательно умывался, приглаживая лапами усы и стуча хвостом при приближении чужаков — классическое домашнее животное.

— О нет, — застонала Константин. — Нет, серьезно.

Кот обиженно на нее посмотрел. И тут же превратился в книгу, открытую на странице с пламенем; от ее взгляда картинка ожила. Из пламени появилось переливающееся слово Просвещение. На открытой странице появилось еще несколько слов: Просто задайте вопрос.

Константин состроила гримасу, или хотела ее состроить — выше шеи она ничего не чувствовала.

— Это помощь? — спросила она вслух.

Напротив сияния появилось новое послание: Помощь — Путешествия — Местонахождение — Контакты — Другое .

На мгновение задумавшись, она коснулась Контактов.

Контакты: С кем? С чем?

Она выбрала: С кем?

После слова появился большой знак вопроса.

— Боди Сатива, — громко сказала она.

На странице проявилась золотая стрелка, указывающая направо, она перевернула страницу и обнаружила карту, где было подсвечено ее местонахождение. От этой точки вверх сквозь сеть улиц стала виться пунктирная зеленая линия, в шести кварталах от исходной точки она остановилась. В месте назначения стала мигать зеленая звезда.

— Так просто, — сказала она, записывая адрес и направление. Все было логично. Надо всего лишь спросить. Слишком хорошо, чтобы это было правдой.

Карта засосала книгу внутрь. Она взяла ее и пошла к пересечению трех улиц. От горящих останков классического «роллс-ройса», сжатого между двумя древними спортивными машинами, отделились три человекоподобных зверя и стали за ней наблюдать. Константин вдруг захотелось подбежать к ним и заявить, что она продает энциклопедии. Идея приятно щекотала где-то в спине, где, как она предполагала, застыли их буквально жгущие взгляды.

Нет, пожалуй, они скорее считали, что она производила чипы с историческим кино. Она не могла понять, как ей в голову пришла мысль о столь глупой выходке: ее бывший всегда говорил, что у Юки не слишком хорошее чувство юмора.

Эх, но это же страна великих возможностей, можно считать, что у тебя есть чувство юмора или что твой бывший совсем не бывший и все, что ты ищешь, это людей со странными именами Боди Сатива или Лав. Или… кто знает?

Она миновала несколько шумных компаний, переулок, где сотни людей, казалось, хотят, танцуя, встать как можно теснее и продолжать танцевать. Экран величиной с рекламный щит, где полдесятка людей соревновались, чей образ возьмет верх, или снимались в кино. Одного из них мучила рептилия-мутант. А может, это был образ заразы?

Или, может, подумала она, проходя мимо существа, получившегося от смешения человека и кобры, они сами были мутантами и это заразно. Она остановилась на углу перед парком, окруженным забором с черными металлическими пиками, и достала карту.

— Шшшшшшшшш…

Звук был настолько слабым, что она была не уверена, был ли это звук на самом деле. Но он повторился из темноты за забором с пиками, и она почувствовала, как у нее на шее волосы становятся дыбом, и костюм здесь совсем ни при чем.