Люси Сорью - 17 - Prelude Страница 24

— Есь, миледи! — молодцевато рявкнул я в микрофон. Рука "Кросс Трайфорса" сняла, почти сорвала, с пояса тренировочный муляж теплового меча-бастарда. — К бою готов!

— Служу "Синамуре", и катись оно все к черту! — "Юстикатор", массивный канонирский эш-ка класса "Хинду", снял с пояса тренировочный дао[25] и сделал пару пробных замахов, корректируя длину противовесов. — Мой меч — голова вражескому эш-ка с плеч! К бою готов!

— Готовы? Тогда давайте, начинайте! — Юки несерьезно запрыгала на трибуне и замахала в воздухе свободной рукой. Стоявший на почтительной дистанции от нее Кимэра сгреб лицо пятерней. — Ан гард, бокс, не знаю как оно там!

— Пойдет и так! — выкрикнул Лейдзи. Его эш-ка сделал шаг вперед, а затем еще один, набирая скорость. — Ну, держись!

Набирающий скорость "Хинду"-класс, достаточно скоростной для других канонирских эш-ка, занес дао над головой в длинном замахе.

— Мой клинок — Клинок Правосудия! Клинок, который поражает и рассекает зло!! — продолжал комично надсаживаться Второй. Это было нашим с ним небольшим ритуалом.

— Твоя зубочистка даже автомобиль не проткнула бы, а если бы и проткнула, — я встал в боевую стойку, отведя меч в сторону для рубящего удара, — то она все равно не устояла бы перед моей техникой!

— Довольно! Клинок Правосудия — Первый Приговор!! — дико завопил Лейдзи по шипящей рации, резко опуская дао вниз.

— Пылающий Меч Мизантропии, в атаку!! Поверги противника пламенем концентрированой ненависти!! — в тон ему отрывисто выкрикнул я и повел свой меч обратно.

Два нанофибростальных муляжа столкнулись друг с другом. Я чуть было не полетел оземь, но еле-еле устоял, уперевшись одной рукой об землю. Рука, да и вся несущая конструкция "Кросс Трайфорса" скрипела под натиском восьмидесятитонного "Юстикатора".

— Эй, мужик, что это нахер за Пылающий Меч Мизантропии? — Лейдзи даже не думал ослаблять своего натиска.

— А чего тебе не нравиться-то? Буква и дух ритуала соблюдены, так что сиди и не чирикай! — ответил я.

В следующий момент я отдернул руку, которой опирался, сжал в кулак и заехал ею по похожему на капюшон шлему "Юстикатора".

— Затмевающий Взор Оглушающий Кулак!! — рявкнул я и нанес еще один удар, теперь уже мечом. — Стабилизировать положение!

— Принято. — ИИ сам, предоставив мне колбасить(по-другому и не назовешь) горемычный "Хинду"-класс муляжом меча, вернул "Кросс Трайфорс" в прежнее положение.

— Один-один! — я отступил на три шага и отвел меч назад. Если бы лицо "Юстикатора" что-то выражало, то оно выглядело бы озадаченно. — Ударь меня, если сможешь!

— Легко! — "Юстикатор" вновь размахнулся и пошел на меня; я попятился назад. — Итак, кхм-кхм, твои умения довольно неплохи… Но тем не менее!..

Дао опять понесся вниз, намереваясь опуститься на мою кабину.

— Клинок Правосудия — Второй Приговор!!

— Бакенбарды сбрей! — парировал я, отводя дао в сторону и нанося другой удар, метя в лицо сопернику. — Пылающий Меч Мизантропии, вперед!!!

Второй успел парировать удар, и схватка продолжилась. Снаружи, что характерно, наших воплей слышно не было, и все выглядело довольно обычно: спарринг двух эш-ка как он есть, разве что рубятся роботы и их операторы пожестче, чем принято. Натужно гудели реакторы, жужжали сервомоторы, грохотал металл, ударявшийся об металл, звенели пластины юбок и наплечников, во все стороны летели искры и поднималась пыль, хотя покрытию плаца было хоть бы хны.

Прислушаться только к радиопереговорам — и вся чинность-мирность исчезала сама по себе. Два взрослых мужика, уподобившись героям третьесортного аниме про гигантских роботов, самозабвенно дубасили вполне настоящих гигантских роботов друг друга, сопровождая каждый удар насквозь проштампованной и настолько же пронизанной идиотизмом фразой.

Да, Лейдзи очень любил аниме про роботов. Да, это была его идея. Да, мы сознательно занимались порчей корпоративного имущества, хотя и не совсем серьезной; на муляжах стояли фортирезиновые протекторы, так что вмятин на корпусах эш-ка не оставалось. Износ мышц, сервомоторов и вообще всей конструкции был проблемой, но тут уже ничего не поделаешь. Взыскать за выполнение, в общем-то, учебно-подготовительной программы? Да ради бога, мы с Лейдзи были бы и рады, но кроме пары совсем уж серьезных случаев никто с нас не взыскал, а Антонеску может и хмурился, но в конце концов махал рукой.

— Что хотите, то и делайте! — говорил он. — Начальство разрешило? Разрешило. Ну так и все тут. А остальное уже наши проблемы.

А тем временем, мой эш-ка оказался на спине. Второй, при всей показушности, да и при своей специализации как стрелка, мастерски владел холодным оружием — что верхом на эш-ка, что в пешем строю. И тяжеловесный канонирский "Хинду" с ним за штурвалом двигался с поразительной скоростью, хотя его движения все же не отличались изяществом. Зато они были эффективны, а за каждым ударом стоял реактор мощностью в 1024 киловатта, мощные мускулы из биополимеров[26] и прочные нанофибростальные кости. И вот — я не сумел удержать баланс после удара, пришедшегося в среднюю секцию торса, и "Кросс Трайфорс" обрушился на плац. Дао "Юстикатора" застыл в полуметре от люка кабины.

— Докладываю: коварный враг повержен, миледи! — отчитался Второй по внешней связи. — Ваши приказания?

Юки на трибуне зааплодировала.

— Все, брейк! Лейдзи, ты молодец! Хочешь, я тебя расцелую?

— Не, спасибо, а то Синдзи будет очень злиться. — отмахнулся тот. Дао вернулся на пояс, а Лейдзи протянул мне руку "Юстикатора": — Давай, бро, хватайся. Отделал тебя, как Микеланджело Сикстинскую Капеллу, как ты и просил.

— Молодец, хвалю. — я взялся за протянутую руку и вернул эш-ка в вертикальное положение. — Спасибо.

— Что бы ты без меня делал-то? — спросил он.

— Меньше смотрел бы мультиков, наверное. — констатировал я. После громких и драматических воплей, исполненных истинной мужественности и кипящей крови, у меня ощутимо болело горло.

Лейдзи вздохнул, наполнив рацию шипением.

— Заводи свой "Кросс Трайфорс" в ангар и пошли. Ты проставляешься.

Крыть это было особенно нечем.

***

Наноассемблер тихо жужжал в своем гнезде в стене, послушно собирая на молекулярном уровне два стакана кофе. Крошечный дисплей рядом с вставленной в паз карточкой свидетельствовал, что мой "абонемент на созидание" через два-три использования будет исчерпан. Наноассемблеры и нанорепликаторы, равно как и пользование ими, были обложены сотнями тысяч запретов и ограничений, за трудягами-наноботами велось наблюдение, чтобы они вдруг не собрали чего сверх положенного, а все с благой целью — не допустить переизбытка чего-либо. От страха перед серой слизью людей отучили, но возможность создавать что-либо в любых количествах(было бы сырье!) для экономики была поистине страшной.

Отсюда и запреты, ограничения, абонементы… логично.

Дверца наноассемблера поднялась вверх, и наружу выдвинулись два стакана с кофе, как и было заказано. Один я взял себе, а другой вручил Второму и присел рядом с ним на скамейку.

— Спасибо.

— Не за что, ты заслужил.

— Не снисходительствуй тут! — немедленно возопил Лейдзи, поспешно проглотив кофе и только потом завопив: — А-а-а-а! Сучье кофе!

— Обжегся? — желчно спросил я. — Ну так будет тебе уроком. Мементо мори, сиди и не чирикай, все такое.

Нерадивый братец что-то недовольно пробурчал, осторожными, но частыми глотками налегая на кофе. Я, хоть и размереннее, последовал его примеру.

Лейдзи Вольфр-Икаруга, созданный с нуля представитель выдуманного рода. Да какой там род, одна фамилия, и та придумывалась в расчете на красоту и переусложненность. За что он был прозван Вторым — я уже рассказывал. Мы с ним удивительно похожи, по крайней мере внешне, только у него волосы черные, а у меня — пепельно-серые. Но что касается исходного ДНК(носителя которого мы не знали и вряд ли узнаем), да и изначального набора модификаций к нему, а потом и улучшенных и доработанных органов, то тут мы были братьями во всех смыслах.

А вот по характеру и мировоззрению — не очень.

Там, где я мог только раз за разом проклинать злодейку-судьбу, но при этом все еще надеялся на какие-то перемены, Лейдзи уже давно отчаялся что-либо изменить и положил на все с пробором. Своей отчаянностью он упивался, как сам и говорил, и она без зазрения совести стала для него универсальным оправданием и индульгенцией.

Худший человек — человек отчаянный, а Второму было нечего уже терять. Он только рад был подвергать себя неоправданному риску и ставить собственную жизнь на кон, но должность огневой поддержки ему этого нечасто давала. И тем не менее, выход он себе нашел.