Кира Измайлова - Дивнариум Страница 25

— Угу, на болоте только клюква… мороженая. Но к Арагогу с оленем нельзя — он его съест.

— Кто кого? — не понял я.

— Да какая разница! Кто-нибудь кого-нибудь точно съест.

— Ну и ладно, хлопот меньше… — я задрожал сильнее. — Нет, точно надо куда-то деваться! Под открытым небом мы околеем! Слушай… А помнишь развалины там, недалеко от Андуина? Пошли туда!

— Да пока дойдем, околеем так, что из нас только строганину делать останется! С оленем вместе. Давай костер разведем!

— Там и разведем, а пока дойдем, согреемся и дров наберем, Алексиэль поможет нести, правда же? — спросил я оленя. Тот кивнул. И вообще, могу я когда-нибудь настоять на своем?!

И мы пошли. Афадель цеплялась за меня, поэтому шли медленно. Олень шел быстро и скоро ушел куда-то вперед с нашими дровами.

— Интересно, что тут было? — спросила подруга, забираясь в развалины. Там было просторно, даже оленю места хватило (оставлять его без присмотра мы опасались, поэтому привязали на рог бубенчик, за что Алексиэль смерил нас суровым взглядом, а я в утешение дал ему морковку. Мороженую.). Костер мы развели, у нас была крыша над головой, мечта!

— Вот бы еще шашлычок! — бодро сказал я, протягивая руки к огню.

— Не, я на охоту не пойду, — отказалась Афадель. — Холодно и сыро. Попрятались все… кроме вон той крысы. А ну дай сухарь!

— Зачем? — удивился я, потому что любви к животным за подругой прежде не замечал.

— Дай… — прошипела она и начала крошить наши припасы.

Словом, через час у нас был шашлык. Есть его я опасался, но потом сдобрил клюквой и зажмурился… Будем считать это учениями по боевой подготовке.

Жареные крысиные хвостики оказались очень даже ничего, и я подумал, что теперь нам не хватает эля. И что короля нашего Трандуила хватит удар, если он узнает, чем мы закусываем.

— Слушай, а вдруг там в подвалах что-то осталось? — прочитала мои мысли Афадель. — Пойдем глянем, я только факел возьму…

— Алексиэль, ты за часового, — сказал я и вздохнул. Олень кивнул, бубенчик согласно брякнул.

Подвал сохранился куда лучше строения. В смысле своды были целы, стены целы, и на них было даже что-то написано.

— Что тут написано? — спросил я Афадель, которая видела в темноте намного лучше меня.

Афадель обратила на меня укоризненный взгляд. Я вспомнил, что мы так и не выучились читать феаноровы руны.

— Неужели это тоже на квенья? — удивился я.

— Нет, это пиктограммы, — ответила она. — По-моему, здесь нарисован Трандуил, рога похожи… то есть корона.

— А может, это натуральные рога? — я вспомнил Алексиэля.

— Алексиэль не мог — неуверенно ответила она.

— Ну может, начертал рогами…

— Да он по этой лестнице не спустится! Наверно, это орки, — заключила Афадель с радостью.

— Орки нарисовали Алексиэля? — сказать, что я удивился, значит ничего не сказать. — И вообще, если тут орки, следует уведомить короля…

— Да мы и сами справимся, — мурлыкнула она, — первый раз, что ли… Хотя рисунки очень старые, им лет сто с виду. Мало ли, кто тут ошивался?

— Давай поищем что-нибудь кроме рисунков, — предложил я. — Может, найдем что-то ценное. Меч, например.

— Ага. Или палантир, — фыркнула Афадель. — Мечей у Арагога хоть завались, принеси ему пожрать да выбирай. А тут должно быть что-то интересное, нюхом чую!

— Еще бы, я тоже чую, воняет так, будто тут мумак сдох года два назад, а перед тем обделался, — сказал я, зажав нос.

— Какие мы нежные, — фыркнула она. — Если что найду, делиться не буду.

— Без говна мумака я точно обойдусь, — ответил я.

— Слушай, если сюда не прошел олень, как влезет мумак? Думай немножко! — обозлилась она и устремилась дальше. Коридоры разветвлялись, а драгоценностей все не было. Я начинал опасаться, что единственными ценностями, которые когда-нибудь здесь найдут много лет спустя, будут наши.

А у нас их хватало, чего стоило мое ухо и бронелифчик Афадели!

Лестница уходила все глубже, и я уже начал волноваться, во-первых, о том, что скоро погаснут факелы, ну это еще ничего, выйти можно и ощупью. А во-вторых, что тут может водиться нечто наподобие Арагога, только не такое дружелюбное.

Однако пока было тихо, только очень пыльно. Но вот я споткнулся… Это был скелет. Но не человечий и не орочий, и уж тем более не эльфийский. У нас всего по два глаза, а у этого было три. Что это не дырка от удара, я удостоверился, ощупав края отверстия во лбу.

И рога… и руки… в общем, я стал нервно оглядываться по сторонам. Если что-то съело это, то нас сожрет в два счета.

— Интересно, кто это был? — во весь голос спросила Афадель, освещая неизвестного монстра. В тоне ее звучал интерес.

— Ну раз скелет, значит, был живым. А живое — это кто-то, — тут она явно задумалась, потому что Арагог тоже живой, но у него нет скелета.

— Тихо! — толкнула меня Афадель. — Слышишь?

— Да, — сказал я и на всякий случай прижался к стене. — Что-то топает. Или кто-то. Пойдем к Алексиэлю, а?

— Поздно, — сказала она. — Оно на дороге к Алексиэлю.

— Погоди, но на дороге к Алексиэлю стоим мы!

— А между нами и оленем стоит оно. Точнее идет…

— Так оно позади нас? — окончательно запутался я.

— А это смотря куда мы идем, — утешила меня Афадель. — Если пойдем в подвал, оно будет сзади.

— Ага, то есть оно нас загонит поглубже и съест? — саркастически поинтересовался я.

— Думаешь, ему тут есть нечего? Оно бы давно с голоду подохло… А Алексиэль сам за себя постоять может, вон какие рога отрастил!

— За Алексиэля я не беспокоюсь, — многозначительно сказал я. — А что у нас из оружия? Ну кроме твоего декольте?

Я не был уверен, что неизвестный монстр польстится на декольте иначе как в гастрономических целях. Утешало то, что Афадель все равно пойдет им, декольте то есть, вперед, и пока ее будут есть, я успею сбежать.

Но я плохо знал подругу! Она крепко схватила меня под руку и для верности примотала к ней ремешком.

— Пойдем! — шепнула она. — Я буду держать тебя за руку, чтобы тебе не было страшно!

Узлы она вязала знатно, у умбарцев научилась, и я вынужденно потащился за ней в темное подземелье, на съедение неведомому монстру. И хоть она крепко держала меня за руку, мне все равно было страшно! У меня же мама! Как она переживет? А король? А олень? А Леголас?

Я вспомнил даже лориэнца, благо времени хватало. Мы топали навстречу неизвестному монстру, монстр топал навстречу нам. скоро мы должны были сойтись.

Практически вот-вот, но это вот-вот никак не наступало. Я допускал, что монстр нарочно топал на месте, но мы-то точно тащились вперед навстречу героической гибели!

Только я собрался сказать об этом Афадели (а шаги монстра раздавались уже рядом), как увидел впереди свет.

Я уж подумал, что мы вышли к становищу орков, и обрадовался (правда, чтобы сражаться, надо было сперва отвязаться от Афадели в прямом смысле слова), но оказалось, что это светятся грибы. Или плесень, я не разобрал. Главное, оно шевелилось.

— Это не оно топало? — спросила Афадель шепотом.

— Афадель, когда начинают топать грибы, значит, хватит их жрать, — изрек я.

— Кстати, я проголодалась, — обиделась она. — Мог бы и позаботиться обо мне как мужчина.

Караул! Если Афадель увидела во мне мужчину, дела плохи.

Я как-то не хотел заниматься этим в сыром подземелье, в тусклом свете факелов, рядом с шевелящимися грибами… Хотя это экстрим, да. Почти как на скачущем Алексиэле. Ой, я этого не говорил!

И не думал…

— Нам сейчас нужно думать не об этом, — сказал я мужественным шепотом, — а о том, как сбежать из этого подземелья. Есть тут второй вход, как думаешь?

— Лучше бы выход… — пробормотала она, держась за ремешок. — У тебя лук с собой?

— С собой, — сказал я. — Приторочен к Алексиэлю.

— Понятно, — ответила она. — А меч?

— Там же.

— У тебя к себе хоть что-нибудь приторочено?! — возмутилась Афадель.

— Да, — честно сказал я. — Ты.

— Ну знаешь! — возмутилась она. — Я начинаю понимать Трандуила! А если вдруг враги?

— Ну так это ты меня привязала, ты и отвязывай, — флегматично ответил я. После Афадели любой враг меркнет.

Афадель, ворча, принялась развязывать узлы. По идее, морские узлы должны развязываться мгновенно, если потянуть за нужный конец, но она, видно, что-то напутала. И скоро начала бурчать, что не худо было бы разрубить узел, естественно, вместе с моей рукой.

Но было нечем: ее меч тоже висел на Алексиэле, а ножом мы пилили бы этот ремень до посинения. Надо же, подумал я, олень вооружен лучше нас обоих вместе взятых! Впрочем, он же королевский…

— Пошли так, — сказал я наконец. — Умрем с гордо поднятой головой, если что. Мы же эльфы.

— Пригнись, тут потолок низкий, — ответила она, и мы двинулись в неизвестность.