Мерси Шелли - 2048 Страница 26

Марек перестал смеяться и с тем же проворством схватил Вонга за рубашку под подбородком.

— А ты чего ржёшь? Какого Бага здесь написано про батарейки, идиот? Здесь должно быть простое предсказание! Общего типа! «Вас ожидает выгодная сделка» — и все!

Кореец энергично закивал.

— Что ты трясёшь башкой, обезьяна? — Марек заводился, повышал голос. — Ты понимаешь, что тут написано?! Только безмозглая компфетка сочтёт ЭТО за предсказание! Любой другой человек, ещё не сменявший свои мозги на пригоршню фумочипов, умеет читать между строк. И здесь он читает: «Марек Лучано так много знает про мои палёные батарейки — уж не подслушивает ли он меня через мои новые зубы?!»

Кореец перестал кивать и стал мотать головой, как бы отрицая такую возможность. Бассу вдруг пришло в голову, что если мать Марека происходила из Италии, а отец из Польши, то будущий мафиозный дантист получился кем-то средним, вроде болгарина. А в Болгарии все эти кивки головой понимают совсем наоборот.

— Сколько раз я тебе говорил использовать более сильные семафо… тьфу, Баг, как их там… — Марек запнулся, однако продолжал выражать негодование сопением, как закипевший чайник, который не смог сбросить крышку и вынужден выпускать пар через носик.

— Семантические фильтры? — подсказал мрачный Басс, уже понявший, что к чему.

— Вот именно! — Марек оттолкнул корейца, но через мгновение тот снова стоял перед хозяином, скорбно склонив голову. — Фильтровать надо, идиот! Чтоб к завтрашнему утру Оракул выдавал все наводки в терминах «неожиданных любовных приключений» и «счастливых поворотов судьбы». Или в крайнем случае, «таинственных недругов». Все, катись отсюда к Багу!

После исчезновения Вонга они посидели молча — но недолго. От ругани Марек словно бы проснулся, вошёл в рабочий режим. Ленивое выражение лица пропало полностью. Минуту он о чем-то размышлял. Потом вскочил, бросил Бассу «сейчас вернусь» и пошёл вглубь зала, на ходу теребя нэцке. Когда невидимый собеседник ответил, Марек был уже у лифта. Оттуда донеслось «добрель», «пятнадцать» и «отменить». Остального было не разобрать, но по тону было ясно, что это приказы, которые не обсуждаются.

За спиной опять кто-то стоял. Басс развернулся. Очередной турист, молодящийся старикашка в жёлтой панаме и коричневых шортах, пялился прямо на него.

Нет, все-таки это не стена. Если бы облик, скрывающий ресторан, выглядел как стена — с какой стати полоротые туристы стали бы перед ней тормозить? Басс попытался вспомнить, как выглядит это здание снаружи. Напротив мэрия, справа отель. Слева, кажется, лептеатр. Здание бывшего банка между ними, и если идти от лепта… Там, кажется, была пара магазинов на первом этаже…

Да, точно. Высокие витрины с этими дурацкими старинными манекенами, которые время от времени чуть-чуть шевелятся, чтобы зацеплять периферийное зрение. То-то они все пялятся.

Старикашка отошёл. Больше никого поблизости не было, и Басс почувствовал себя уютнее. Он посмотрел вдоль улицы. За мэрией и её игрушечной площадью с фонтаном Параллель снова сужалась — две сплошные стены домов, два ряда витрин. Зеркала напротив зеркал. Перед третьим от мэрии зданием стоял старый бензиновый автомобиль. Рядом стоял старикашка в жёлтой панаме, пялился. Потом протянул руку, потрогал блестящую чёрную поверхность. Ну ясно, машина настоящая — все трогают, голографическим обликом тут не отделаешься.

Зато витрины… Например, та, что сразу за автомобилем. Россыпи золотых украшений на чёрном бархате, и как будто даже просматривается уходящая вглубь стойка, на которой тоже блестят россыпи. Наверняка облик, а за ним небось тоже ресторан. Или дремль-студия. Хотя реальные фасады все равно не отличишь от обликов, если смотреть с улицы. Вот и удаляющийся старикашка уже расплывается на фоне трапецевидного обрывка неба — может, он тоже?…

За это Басс и не любил реконструированный даунтаун. Скриптаун, как его в шутку окрестили местные — и не без причины. Раньше этот район вызывал интересные ассоциации, вроде того детского рисунка с маленьким домиком. Нынешние же подмены не вызывали ничего, кроме одной и той же параноидальной цепочки мыслей — а это старое или только что выращенное? А это вообще реальное или облик? А вон та витрина? А эти чистенькие туристы?

Можно, конечно, потестировать сонар. Басс закрыл глаза, дал команду…

— Спишь?

Пришлось отменить. Марек снова сидел напротив.

— В общем, ты понял, насчёт Оракула? Мне просто жалко, когда ценные вещи пропадают. На каждом из кладбищ Саймона гниют сотни искинов. Они, считай, практически всегда отключены. Режим психозеркала использует не более пяти процентов вычислительной мощности. Да и обращаются к ним нечасто. Иной фрукт раз в месяц звякнет поплакаться своей мёртвой мамочке, да раз в год заедет сам на могилу, поболтать с обликом на месте. Всего на пару часов в год искин включается. Остальное время — спячка. Очень нерационально. Будь я таким заживо похороненным искином, сам бы сдался хакерам.

— Ну да, чтобы такие как ты использовали их электронные мозги для шпионажа.

— А что плохого? Когда люди приходят в один из моих ресторанов, их встречает любимое блюдо. Когда они приходят в один из моих добрелей, фея даёт им действительно добрый совет, а не дешёвую отмазку типа «все будет хорошо». Я помогаю людям удовлетворить их желания. Но для этого мне неплохо бы заранее знать эти желания. И не в собственном изложении клиента: мало кто может вразумительно сформулировать, чего он от жизни хочет. Другое дело, если ты знаешь, как этот человек раньше реализовывал свои желания на практике, чем он их отоваривал — вчера, позавчера, весь год. Без таких данных в моем деле нельзя. Иначе и клиенту напакостишь, и сам без десерта останешься. А когда у тебя на него собрана хотя бы простенькая база данных, можно по крайней мере от грубых ошибок застраховаться. Моделируешь ситуацию на мощном искине — и знаешь поведение клиента на два шага вперёд его самого.

— Угу… — Басс протянул руку вперёд и пригвоздил скальпелем завиток с предсказанием. Полоска эльбума потемнела, треснула и рассыпалась, как старинная ёлочная игрушка.

— Моё поведение, стало быть, тоже смоделировано твоим Оракулом? И о том, что я влипну с батарейками, ты тоже знал?

— Да ты что, Василь?! За кого ты меня принимаешь? Конечно нет! Предполагал, это верно. Но только как один из вариантов. Именно поэтому скат моей «скорой помощи» дежурил неподалёку. И вытащил тебя из-под самого носа патруля. Не забывай, я тебя вытащил!

— Не забуду. — Басс убрал скальпель. — Но это будет моё последнее кладбище. Потом я буду потрошить зубные клиники и рестораны.

— Всегда пожалуйста! — Марек приторно улыбнулся и развёл руками, как будто приглашая в свои объятия всю улицу. — Если тебя не съедят призраки, обещаю устроить роскошный обед. Либо могу вылечить все твои зубы. А при самом лучшем раскладе — и то и другое в любой последовательности… Между прочим, вот тебе простой пример, насколько мой Оракул полезен. Ты ведь перед тем, как пойти на дело, любишь взбодриться, так?

Басс неопределённо пожал плечами.

— Есть новый гибрид «золотого хабанеро» из Чили-2, — заговорщицким шёпотом продолжал Марек. — Пальчики оближешь, какой улёт! Говорят, если много съесть, бывают даже галлюцинации с выносом точки зрения за пределы тела, как от Bannisteria Caapi. Но это скорее всего рекламная поэзия — ты ведь знаешь, капсаицин не так действует. Правда, в этих геномодных перцах сам Баг коды сломит. Может, там ещё чего добавлено.

— Я и не знал, что твоё пищевое помешательство зашло так далеко.

— Ага, типичная реакция! Непонимание, оскорбление! — Марек трагически всплеснул руками. — А бывает и похуже! Был у меня один клиент, он в отличие от тебя к еде относился с большим уважением. Сразу согласился попробовать «золотой хабанеро». Пол-стручка откусил, прожевал — и тут же грохнулся. Розовый такой здоровяк, а оказалось — язва желудка.

Басс фыркнул.

— Не веришь? И я не мог поверить! Оказывается, он только с виду был здоровенький. А по жизни — геронт стопятнадцатилетний! Практически все органы новые подшиты, только мозг и желудок те ещё! Вот что бывает, когда не знаешь клиента. Сто человек твоему товару порадуются, а сто первый зубы отбросит.

На улицу перед рестораном выплыла большая группа молодых розовощёких туристов обоего пола. Басс подумал, что среди них наверняка скрывается парочка геронтов с мозгами и желудками из прошлого века. Один парнишка поглядел в сторону Басса с каким-то недетским вниманием. Отвернулся, пошёл дальше.

Басс перевёл взгляд обратно на Марека:

— Так ты мне рекомендуешь нажраться перца?

— Честно говоря, нет. Отвратительный вкус, и на сердце влияет плохо. Это просто мой старый тест. Надо же было как-то проверять клиентов, которые просят «взбодриться». Ну, я и предлагал им что-нибудь неожиданное, типа «золотого хабанеро». А cам включал эмпатрон и следил, не вешают ли мне спагетти на уши. Метод неплохой, но время от времени все равно попадался какой-нибудь кекс с изюминой, вроде того скрытого язвенника. После него я и стал думать, как бы ещё подстраховаться. Начал, не к обеду будь сказано, с самого настоящего говна. Помнишь наши лабораторные работы на той штуке, которую все звали говнализатором?