Олег Макушкин - Иллюзион Страница 29

Он ринулся вслед за убегающим врагом, загоняя его в самую сердцевину горячего золотого шара, освещавшего и согревавшего пещеру. Шар был пронизан червоточинами узких проходов, и Странник скользнул внутрь, обжигаясь и теряя на ходу куски своего комбинированного тела. И в момент, когда он оказался в самой середине миниатюрного солнца, мир вокруг начал сжиматься. «Кустодий» исчез — он был составной частью мира, который теперь давил Странника со всех сторон необузданной энергией ядерной реакции, поглощавшей тело Странника с каждой наносекундой замедлившегося субъективного времени.

И тогда Странник начал разрушать сам мир, крушить его фундамент — законы микромира, физику квантовых взаимодействий. Он отмел, как бумажные фантики, слабое и сильное взаимодействие частиц, сломал, словно фанерный макет, четырехмерную модель пространства-времени, раздробил на мельчайшие кварки все и каждую из окружавших его частиц. И остался один в абсолютной пустоте первозданного хаоса, удерживая свою сущность едино лишь силой сознания. И в это бесконечное мгновение почувствовал себя Богом и Миром, сущностью, началом и концом Вселенной.

А потом явилась тьма, и Странник, обращаясь в ничто, успел лишь подумать: означает ли это, что его путешествие завершено и он обретет вторую половину своей сущности, или его ждет лишь очередное перерождение в бесконечной кармической цепочке? Ответ был неведом.

\True'sight

Мир — линейный, как пучок спутанных проводов, порождающий набор одномерных пространственных векторов, стремящихся продлить себя в бесконечность, но не дающих свободу многомерности. Мир состоял из множества игольчатых трубок, протянувшихся параллельно друг другу, или множества когерентных световых лучей, или множества молекулярных нитей, или множества гравитационных колодцев, пронизывающих безмерную и невещественную пустоту соединительного континуума.

Самого себя Странник ощущал как нечто лишенное формы, как сгусток одухотворенного сознания, помещенный в безразмерный континуум и обладающий способностью видеть, чувствовать, осознавать существующие в этом континууме одномерные сущности, воспринимаемые как лучи света или тонкие трубки. Ощущение времени пришло вместе с попытками понять форму своего существования в этой вселенной; спустя некоторое время Странник интуитивно постиг, что представляет собой такую же одномерную сущность, подобную всем остальным.

Тогда он попытался соединиться с ближайшей аналогичной сущностью; со стороны это, должно быть, выглядело как попытка одного луча света обвиться вокруг другого, как пляска двух натянутых нитей, пытающихся коснуться друг друга; временами это удавалось, и тогда Страннику казалось, что он видит внутри соседней нити какие-то образы, ему непонятные, но вызывающие смутные воспоминания. В какой-то момент он увидел внутри нити отражение своего лица; вообще говоря, это было ЧЬЕ-ТО лицо, но Странник интуитивно понял, что оно — его собственное, как понял и то, что может видеть в другой нити лишь отражения собственных воображаемых картин.

Одномерные векторы могли быть наложены друг на друга, но безмерный континуум препятствовал этому с неумолимой абсолютностью непреодолимых математических законов. Странник мог коснуться другого вектора, но никогда и ни за что он не смог бы проникнуть внутрь него; можно было только догадываться, что этот вектор содержит сущность, аналогичную по своей структуре сущности Странника.

Странник осознавал, что как вектор он обладает бесконечной протяженностью, но не мог ощутить эту протяженность; бесконечность, скрытая в двух сторонах его сущности, отличимых лишь направлением, была изолирована от активной части его сознания; Странник мог почувствовать эту бесконечность, но не мог осознать ее, не мог проникнуть в то, что лежало ПОЗАДИ или ВПЕРЕДИ. В какой-то момент Странник почувствовал себя горошиной ртути, катящейся по вертикальному желобу из ниоткуда в никуда; он испугался и снова прильнул к одной из ближайших нитей, надеясь разглядеть что-либо там. Но его попытки были безуспешны с одной нитью, и с другой, и с третьей; он перебрал тысячи сущностей, прежде чем в одной из них увидел что-то необычное.

Он увидел вдруг лицо человека, которое не было его собственным, но принадлежало кому-то знакомому настолько, что он был почти Странником; немного усилий понадобилось, чтобы понять, что этот человек с кем-то разговаривает, и спустя еще какое-то время Странник осознал, что ему удалось проникнуть внутрь этой сущности, и она стала им, а он стал ею; это не привело к тому, что Странник перестал ощущать себя, но зато он начал слышать диалог, который он вел с неизвестным человеком. Заодно стал меняться мир вокруг — одномерные сущности стали трансформироваться; их восприятие Странником не менялось, но постепенно узкие лучи света действительно превратились в пучки фотонов, проходящих через отверстия в крыше некоего здания, а безразмерный континуум развернулся в обычное трехмерное пространство, наполненное молекулами воздуха, частицами пыли и запахом истлевшей древесины.

Двое людей стояли на усыпанном трухой полу старого деревянного сарая, сквозь дыры в крыше которого пробивались пучки света.

— Так значит, я существую лишь в виртуальной среде? — спросил Странник.

Шелест кивнул.

— Ты — копия сознания Мирослава, помещенная в мир Омнисенса. Ты можешь перемещаться между виртуальными модулями в компьютерной сети. В определенном смысле ты — компьютерная программа, способная самоорганизовываться по принципу человеческого мозга. Твое подключение к тому или иному модулю происходит по тем же законам, по которым входят обычные игроки, с той лишь разницей, что человек ограничен правилами, которые установлены административной оболочкой программы, тогда как ты способен подобно вирусу модифицировать под себя любую виртуальную среду. Вопрос в том, умеешь ли ты использовать эту способность.

— Я прошел довольно долгий путь, — задумчиво сказал Странник. — Я думал, что в этом есть какой-то смысл. Самопознание или что-то вроде этого. А оказалось — вирус...

— Изначально я расщепил сознание Мирослава, используя специальную хакерскую программу, — сказал Шелест. — Так возник ты. Потом, при следующем сеансе вхождения Мирослава в сеть, я свел вас вместе. Встреча с самим собой на уровне ментального восприятия произвела на Мирослава именно такой эффект, как я и ожидал, — он получил способность игнорировать виртуальные образы, которые накладывает на сознание людей Иллюзион. Но ты никуда не исчез и остался существовать в виртуальности — ведь теоретически с тебя можно снять миллион копий, и все они будут полноценными личностями, идентичными тебе. Если хочешь знать, у тебя много двойников.

— Вот как?

— Да. С одним человеком, моим другом, произошло такое же расщепление, как и с Мирославом, правда, уже без моего участия. В определенном смысле ты являешься связующим звеном между многими людьми.

— Ты помогал мне? — спросил Странник.

— Да, отчасти. Мне было важно, чтобы с тобой ничего не случилось на первых порах. Ты ведь воспринимаешь происходящее с тобой как реальность, и под действием этой реальности ты мог сойти с ума или погибнуть как личность.

— Но потенциально я бессмертен и всемогущ?

— Потенциально да. Но для того чтобы осознать это и получить власть над миром, в котором ты находишься, надо очень глубоко проникнуть в суть законов, управляющих этим миром. Для обычного человека в том мире, где ты родился, это равнозначно достижению сатори.

— А в скольких реальностях я могу побывать?

— Во всех, какие созданы или будут созданы в виртуальной вселенной. Ты можешь стать хозяином любой из них или бесконечно переходить из одной в другую. Ограничений нет, только твое собственное желание.

— Но ведь я никогда не смогу выйти в настоящий мир, никогда мне не удастся перейти в другое состояние.

— Тебя беспокоит смена состояний? — Шелест усмехнулся. — Обычные люди тоже за всю жизнь не меняют своего состояния. А когда умирают, им остается только надеяться на перерождение. Ты в этом смысле счастливее их — ведь никто не знает возможностей развития виртуальной личности. И кроме того, таких, как ты, в сети много. Есть настоящие виртуальные клубы, где встречаются люди, давно лишившиеся своих реальных прототипов.

— Вот как? Я смогу встречаться в Омнисенсе с другими людьми, существующими так же, как я, виртуально? — спросил Странник. — Это было бы интересно.

— Я познакомлю тебя с одной девушкой, — улыбнулся Шелест. — Ее зовут Виктория.

Folder VII

E:\My Documents\B поискахсебя

\Ideal.ist

• Open file 'ideal.ist'

• Executing with caution: rare type of file

Привычный мир исчез в одночасье, рассыпался, как горка орехов, как пепел сгоревшей бумаги, как розовые мечты восьмиклассницы; настоящая жизнь оказалась чуть гаже, чуть хуже, грязнее, неприветливее, чем оптимистичная иллюзия, в которой я жил раньше, но этого «чуть-чуть» с лихвой хватило, чтобы окунуться в океан горечи и завистливой тоски по утраченному, чтобы проклясть несправедливую судьбу, подсунувшую мне злого ангела Шелеста, и пасть духом ввиду невозможности что-либо изменить.