Алексей Калинкин - Призрак в паутине. Том II Страница 3

У Юли удивленно расширились глаза: маститый экономист пришел к ней советоваться!?

– Нет, не по работе, – произнесла она, видя удивление, – я о личном хочу поговорить. Вот вы так всегда модно одеты, прическа вам идет, макияжа совсем не видно. Вам стилист так посоветовал?

Юля такого вопроса никак не ожидала, и, пока она собиралась с мыслями, зазвонил телефон.

Юля слушала некоторое время, потом ответила негромким голосом, но с неоспоримой интонацией:

– Нет, делайте так, как я вам прописала, иначе вы погубите много саженцев, и так, наверное, их пересушили, раз до сих пор не поливали. Каждый саженец, между прочим, больше полтысячи стоит. Все, поливайте и через день рыхлите, закрывая влагу!

Юля повернулась к Веронике, но тут опять звонок телефона, Юля виновато посмотрела на нее, взяла трубку.

– Девочки, я скоро приду к вам и объясню, как эти пробы обрабатывать. Что пока делать? Да ничего не делайте, пусть ваши глазки отдохнут. Скоро буду.

– Юлия Михайловна, извините, что отвлекаю, не ожидала, что вы в таком водовороте.

– Ну что вы, Вероника Вениаминовна, просто так совпало сегодня, бывает, и в день никто не позвонит. Вы лучше приходите ко мне домой после работы, там нам никто не помешает. Можете?

– Ой, конечно, могу, спасибо вам большое!

– Тогда я побежала к студенткам, мне так повезло, что они согласились пробы почвы обрабатывать. До встречи, Вероника Вениаминовна!

От студенток Юля, проходя в свой кабинет не коридорами, а через улицу, почувствовала, как сильно печет солнце, на небе чистая голубизна. Ей овладело беспокойство, началась самая натуральная засуха, уже третью неделю не было дождя, лес может еще долго продержаться, а вот сеянцы и саженцы в питомниках могут просто погибнуть. На уличном термометре было под тридцать градусов. Зайдя в кабинет, Юля посмотрела на барометр, давление мертво стояло на высокой отметке, и никакой тенденции к снижению не наблюдалось уже вторую неделю. В Интернете на говорящем метеосайте девушка, лучезарно улыбаясь, радостно сообщила, что погода в регионе стоит отличная, осадков в ближайшие недели не ожидается. Юля с раздражением выключила сайт и позвонила Борису Ивановичу.

– Дядь Борь, помогите воздействовать на лесничества, больше недели назад предупредила, что пора начинать полив питомников и лесопосадок, а воз и ныне там.

– Понял, Юля! Что, сводка нерадостная?

– Как же! Для горожан нет предела для радости, а нам хоть слезами поливай, да вы стукните по барометру, и без сводки станет понятно.

– Ладно, Юля, я сам проеду и настрою лесничих, только они на ремонтников жаловались.

– Хорошо, дядь Борь, я в мастерскую побегу.

Подходя к реммастерской, Юля совсем изжарилась, и настежь открытые ворота в громадный зал обещали некоторую прохладу в тени. С яркого солнца она не различила, что делается в зале, но откуда-то из тени возник до ушей улыбающийся Игорь, почему-то уверенный, что она спешит к нему. Юля едва заметно кивнула ему и ускорила шаг к кабинету начальника мастерской. Застала она его за телефонным разговором, видимо, со снабженцем.

– Я тебе последний раз говорю, чтоб к понедельнику гусеничные траки были на складе и по всей номенклатуре, – говорил он в телефонную трубку, другой рукой указывая Юле на стул. Юля приглашение проигнорировала, показывая, что дело срочное. Перед ней сидел сильно седеющий мужчина лет пятидесяти, опрятно одетый, но на светлой рубашке темнело масляное пятно. Он положил трубку и устало посмотрел на Юлю.

– Слушаю вас, Юлия Михайловна, садитесь.

– Степан Иванович, лесничие жалуются, что у них поливная техника не отремонтирована, я знаю, что и они прошляпили, многое могли и сами подготовить, но в понедельник на планерке всю вину за срыв полива свалят на меня с вами. Давайте мы им не дадим такой возможности.

– Интересно то, что на нас свалят, это понятно, инженерная служба всегда в козлах отпущения. А на вас за что поклеп будет?

– За то, что вовремя не предупредила о сроках полива, хотя это не так, как и не так, что вы ремонтом не занимались.

– Дипломат вы, однако, Юлия Михайловна. За что вас уважают многие, что никого не подставляете. Заметано! Самый крайний срок – в субботу с утра – главные поливальные агрегаты будут готовы, надеюсь запустить раньше этого срока, потому что наши слесари будут работать, не считаясь со временем. Сниму слесарей с ремонта трактора, сформирую еще одну мобильную ремонтную группу.

– Спасибо за понимание, Степан Иванович.

– Да что уж там, вижу, что в природе творится.

Юля открыла дверь, за которой маячил Игорь.

– Игорь, зайди! – крикнул начальник.

Она резко посторонилась, Игорь, зло сверкнув глазами, вошел в кабинет.

Выйдя из прохладного помещения, Юля опять ощутила зной и поспешила в свой кабинет, не подозревая, какая сцена разыгралась в мастерской.

Игорь вошел в кабинет начальника развязной походкой и с ходу воскликнул:

– Что, опять эта дамочка ябедничала?

– Это не дамочка, а ГЛАВНЫЙ АГРОНОМ Леспромхоза, запомни это, и она никогда не ябедничает, и ума у нее на два порядка больше, чем в твоей пустой голове. Понял?

– Не понял, почему вы меня оскорбляете, я буду жаловаться!

– Ага, не нравится, а то, что сам только что оскорбительно выразился, – это можно? А то, что подчиненных оскорбляешь, – это можно? Ты кроме себя никого не уважаешь. Впрочем, некогда воспитательной работой заниматься. Прямо сейчас выезжайте в Ореховское лесничество, к дождевальной машине, проверяете ее состояние, при необходимости ремонтируете и запускаете, срок – завтра в полдень машина должна поливать.

– Ладно, после обеда поедем, только за две по полсмены я не запущу дождевалку.

– Какой обед, какие смены, – уже раздражаясь, воскликнул начальник, – сухой паек с собой и вперед, в вашем распоряжении двадцать шесть часов. Значит, так, не запустите к назначенному сроку, останешься без премии, не запустите к вечеру, понижу в должности, не запустите к утру субботы, уволю. Понял?

Игорь, хлопнув дверью, выскочил из кабинета. Начальник, немного остыв, минут через десять вышел проверить исполнение. Из ворот как раз выезжала ремонтная летучка, в кабине Игоря не было, только слесари.

– Куда едем? Где Игорь? – спросил начальник, останавливая машину.

– Сказал, что сам приедет на мотоцикле. А мы в Ореховку, дождевалку запускать, – ответил слесарь-водитель.

– Сухим пайком обзавелись?

– Еще с утра приготовились в Ореховку ехать.

– Откуда вы знали еще с утра, что туда поедете?

– Да вон, заявка торчит, Шалый, то есть Игорь, утром принес.

– Что ж не поехали?

– Вы у нас спрашиваете? Степан Иванович, уберите от нас этого прощелыгу, а то мы сами разбежимся.

– Ладно, мужики, уберу его от вас, считайте, что он не начальник вам. Если его здесь не увижу, там на него не обращайте внимание. Лучше скажите, завтра к обеду запустите?

– Постараемся, сегодня дотемна и завтра с утречка, думаю, успеем.

– Лады, если трудности, звоните прямо мне. Дайте мне эту заявку и езжайте. Успехов!

Заявка поступила вчера в семнадцать тридцать, прочитал он.

«Тоже хорош лесничий, засуха третью неделю, он вчера только спохватился», – подумал начальник.

В диспетчерскую начальник мастерских вошел уже успокоенным, но девушка, увидев в его руках знакомый листок, испуганно округлила глаза.

– Люся, как эта заявка прошла мимо меня?

– Степан Иванович, Игорь сказал, что идет к вам и передаст заявку.

– Подвел он всех нас, всю мастерскую этот Игорь. Давай договоримся, все заявки только мне, без почтальонов, не будет меня на месте, сообщай по телефону. Поняла?

– Поняла, – пролепетала девушка, хлопая влажными ресницами.

– Ладно, не переживай, лучше скажи, есть у тебя свободный мобильник?

– Да, есть, и рация есть.

– Отлично! Зайдет Иванников, передашь ему эти средства связи, покажешь, как пользоваться, организуем вторую летучую бригаду, будешь с ним общаться.

– Хорошо, передам, только Иванников все знает, он этими аппаратами уже пользовался.

– Еще лучше! Да не хнычь ты, исправим положение!

Степан Иванович вышел в ремонтный зал, подошел к ремонтируемому трактору, в недрах которого, согнувшись пополам, копался слесарь.

– Привет, Мироныч! – окликнул начальник.

Иванников устало выпрямил спину и оказался высоким, худощавым человеком неопределенного возраста. Закрепленный на фуражке фонарь ярким лучом ударил по глазам начальника. Слесарь отвернулся, выключил фонарь и ответил:

– Здравствуй, Иваныч! – и добавил. – Кажется, нам в поход отправляться пора.

– Правильно мыслишь, бригадир. Бригада на месте?

– Вон у верстаков редуктор собирают.

Они подошли к верстакам, начальник поздоровался.

– Я так понимаю, что нам надо на дождевалку в Медведевку ехать, – обратился Мироныч к своим товарищам.