Стальные цветы - Эрнест Орнелл Страница 3

– Мы трое? Я думал, Центр состоит из сотен сознаний, – удивился Фаррелл и, остановившись, пытливо посмотрел на Фидеса. Тот ответил наклонённой головой и озадаченным взглядом:

– Я думал, Вы помните создание Центра. Видимо, текущая копия Вашего сознания была первой, ещё до его сотворения, – предположил робот и, тяжело вздохнув, продолжил: – В основу этого ИИ легли сознания Вас, Алана и Генриха; остальные сознания являются вспомогательными – фактически, человеческими процессорами нового поколения. Поначалу ваши сознания существовали порознь, однако в конечном счёте решили соединиться для большей эффективности, – пояснил Фидес осторожно, наблюдая за реакцией Фаррелла.

Тот лишь коротко кивнул и, отведя глаза, повернулся спиной к не меняющему направление ветру, и пошёл вперёд. Фидес последовал за ним, не уверенный в необходимости своих слов.

Глава 2

Через некоторое время впереди, среди серых песков, что-то засверкало. Фаррелл остановился и начал настороженно всматриваться вдаль, однако Фидес успокоил своего попутчика, объяснив, что это, скорее всего, были паломники.

Продолжив свой путь навстречу сверкающим на свету стальным телам, вскоре Фидес и Фаррелл смогли разглядеть колонну одетых в тёмные робы роботов, некоторые из которых поднимали руки, чтобы защититься от поднявшегося ветра. Фаррелл с недоверием к собственному зрению заметил, что другая часть Стальных не обращала внимания на пыльный буран, и даже их одежда не колыхалась, как будто они находились в помещении без окон и дверей.

Завидев двух путников, предводитель колонны на секунду замер, как будто очутившись перед живой святыней. Когда он наконец преклонился перед Фарреллом и Фидесом, остальные последовали его примеру, безропотно сложив руки в молитве.

– Наши приветствия, Творец, – обратился он к Фарреллу, подняв голову, – Наши приветствия, Первый Серафим, – обратился он к стоящему позади спасённого Фидесу.

– Наши приветствия, пилигримы, – ответил Фидес, выступая вперёд закрывая собой растерянного Фаррелла, – Далеко ли ближайший город?

– В двух часах ходьбы, Серафим. Позволите встречный вопрос? – спросил предводитель пилигримов, не отрывая глаз от Фидеса. Когда тот кивнул, робот продолжил: – Далеко ли находится Белизна? Часть наших путников слышала Её рокот прошлым утром.

– По утрам она расстилается совсем рядом: вчера она поглотила наше кострище. Если вы будете идти против ветра, вскоре найдёте место своего покоя, – ответил Фидес восторженному роботу. Тот расширил свои глаза, смотря то на Серафима, то на Творца.

– Конечно, конечно! Белизна не поглотила вас, ведь вы были рождены из Неё. Благодарю Вас, Творец и Серафим. Надеюсь, ваш путь будет освещён Её благодатью! – произнесли роботы через своего лидера единым голосом.

– Желаю вам найти покой в её объятиях, пилигримы. Ступайте с миром, – попрощался с ними Фидес, и путники разминулись.

Фаррелл ступал неуверенно, качаясь на каждом шагу. Неестественность его положения и всего происходящего разъедала его изнутри, заставляя сомневаться в своих существовании и рассудке. Тем не менее, через некоторое время в его сознании робкой вспышкой появилось ясное понимание происходящего: у Алана, как и в прошлый раз, был безумный план. Найдя рациональное объяснение, Фаррелл вернулся к своей твёрдой, уверенной поступи.

***

Через какое-то время Фаррелл заметил, что его тень не сдвинулась ни на один градус, хотя он бессознательно насчитал уже более шестнадцати тысяч шагов. Подняв голову в поисках привычного светила, он заметил, что белое марево неба время от времени как будто вспыхивает белыми светлячками; немного последив за ними, Фаррелл наконец разглядел, как от небесного покрывала отделяются и стремительно, ослепительно быстро падают наземь кусочки белого света. Человек растерянно подставил руку этому неземному дождю и наблюдал за тем, как световые капли проходили сквозь его механическую руку и слабо обжигали органическую при столкновении. Вскоре эти капли стали оставлять после себя в воздухе белые следы, как будто стремящиеся выстлать перед глазами Фаррелла белое полотно забвения.

Почуяв неладное, Фаррелл вмиг догнал Фидеса и описал тому свои странные видения.

– Поселение впереди оберегает один из таких же Серафимов, как и я; он, скорее всего, воспринимает Вас как опасность и пытается растворить Вас в Белизне до того, как Вы дойдёте до города, – быстро пояснил робот и, задрав левый рукав и взяв руку Фаррелла, отчаянно ускорил шаг. Фаррелл похолодел, заметив, как из борозд на предплечье робота пробились небольшие световые проростки, тут же принявшиеся ползти к его запястью.

– Фидес! Фидес, что это такое? – испуганно воскликнул Фаррелл и рванул руку, безуспешно пытаясь вырваться из стальной хватки робота.

– Не бойтесь, она восстановила Ваше тело, когда я достал Вас из саркофага – сейчас она защитит Вас от него, – ответил Фидес. Его голос звучал как будто издалека, пробиваясь сквозь белый шум, застилающий Фарреллу глаза.

Фаррелл настойчиво отторгал небольшие ростки, пытающиеся каким-то неведомым ему способом проникнуть под кожу. Его мозг болезненно пульсировал, как будто сжимаемый стальными тисками; раздвоенность его зрения, вызванная слепотой левого механического глаза к Белизне, только распаляла его панику. Когда он снова попытался стряхнуть с себя упорные ростки, они поползли вверх по его руке, завиваясь белоснежной руковицей. Вскоре световые капли окончательно застлали человеку глаза, и он мог ощущать только неумолимо ползущую к его глазам лозу. Всё ещё сопротивляясь её росту, он, тем не менее, отчаянно надеялся на спасение, надеялся на то, что она защитит его от этого непонятного нового мира, в котором он оказался.

Когда лоза устойчиво зацепилась за его веки, Фаррелл ощутил себя бесконечно беспомощным и незначительным перед силами, которые вершили над ним суд. Но даже это не подавило клеймом выжженной в его сердце и разуме тяги к вечной борьбе, и он продолжил инстинктивно отталкивать спасительную лозу прочь от своего живого глаза.

Устав ждать принятия со стороны упрямого человека, стебли сплелись воедино и острым кинжалом вошли в его глазницу, тут же безмолвным взрывом растёкшись по всему его телу и проникая в каждый уголок его сознания. Фаррелл потерял себя в бестелесном крике, потерял себя в безумном потоке энергии, как будто сжигающем всё лишнее в его теле и душе. Стальной глаз всё ещё посылал какие-то изображения в мозг, однако Фаррелл не успевал уловить их в потоке образов и воспоминаний, выжигаемых очищающей лозой.

Наконец всё закончилось, и Фаррелл с облегчением заметил, что его зрение теперь было свободно от белых нитей. Тяжёлое, надрывное дыхание постепенно проясняло его голову, и он обнаружил себя лежащим в руках Фидеса, осуждающе смотрящего на своего творца.

– Почему ты сопротивлялся?