Бесполезный человек - Дмитрий Николаевич Москалев Страница 3

Восстановить скрижаль оказалось просто, нежели расшифровать могучий "Обелиск". Все вмести артефакты создавали своего рода систему оккультную и не до конца понимаемую «золотыми» людьми, систему погребального обряда, когда тело отбрасывали, словно ненужную одежду.

Казалось, что это была настоящая Атлантида, какой ее описывал Платон, но, увы, нашли ученые не Атлантиду, по крайней мере, не ту, в которую тысячелетиями верили и о которой слагали легенды и мифы. Подводный город, некогда являющийся цельным погружным комплексом, совершенно случайно затонул там, где его нашли, он мог совершать подводные и надводные путешествия, имел боевые турели, атомный реактор, заводы, фабрики, жилые комплексы, он был огромен и мог погружаться на дно океана, производя кислород из воды. Некрополь едва сохранился, купола его обросли илом и ракушками, его затянуло в морскую пучину, но внутренние культовые сооружения сохранились и оказались годными для изучения, например религиозные залы с костями, кристаллами и артефактами. Город назвали в честь могильника, который нашли подводники – "Некрополь", одно из названий. Всё что смогли поднять на поверхность, смогло толкнуть науку вперед, к примеру образцы квантовых компьютеров, принтеры для выращивание кристаллов и прочее, наработки в робототехники и биоинженерии.

Предки не сумели передать через поколения всей правды о посещавших их высоких долгоживущих людях, ибо всей правды они и не знали. Не знали они и о катастрофе, а лишь догадывались о ней, ведь никто уж долго к ним ни приходил, и ни являлся. А свет, который успели принести посланцы, сдвинул прогресс человечества с нулевой отметки, и через века откатил его к явно излишнему перенасыщению технологиями «будущего».

Воцарилась эра технократического общества. Не хватало только технократического бога. Человек утратил связь с природой, уничтожив на планете практически все запасы ресурсов, подорвал экологию и с полной уверенностью пожимал плоды своих извращенных творений, ничего не желая менять в себе.

Прогресс пришелся некстати, он опережал само развитие человека, как отдельного индивидуума, так и как божьего творения на Земле, коллективного и сплоченного, который должен был обладать определенным набором нравственных устоев и истин, примерно, на шесть столетий вперед. Но не обладал.

Человек, вел себя как ребенок, получивший коробку спичек, за которым никто не приглядывает. Он палил траву, и вместе с ней спалил сад, а затем и весь город, когда подул ветер и разнес пожар.

За это время люди уже приблизились к конечной стадии глобализации. Как показала статистика, 77,6 процентов землян оказались податливыми, которыми можно было легко управлять и крутить-вертеть их мыслями, как хотелось сильнейшим и влиятельнейшим людям планеты (они к этому и стремились несколько столетий). Им врали, внушали предрассудки ненависть друг к другу, все больше разделяя и стравливая между собой. Отдельные части человечества не могли договориться друг с другом в решении общих, фундаментальных проблем. Что вело к усугублению положения и дальнейшему упадку цивилизации. Но все выше сказанное лишь следствия.

Целые континенты голодали. От ненужного населения избавлялись, травя его наркотиками, алкоголем и табаком, лишая его всякой гигиены. Но то, казалось неоспоримо логичным и циничным, ведь огромная масса серого человечества не подпадала под понятие «выгодно». Мировое разделение труда при состоявшемся процессе глобализации лишило работы миллионы людей, разрушило экономики ряда отдельных стран, и население Земли оказалось перед огромной пропастью разделяющей низы этого общества и верхушки. Богатые богатели, бедные умирали. Богатым можно все, они могли купить себе даже индульгенцию, смывающую с рук кровь невинных. Бедным разрешалось лишь умирать, молча, чтоб не мешать богатым жить.

Толпа жила по понятиям, и судила по авторитетам, все ещё верила в суеверия, занимая ступень ненасытного загнанного скота, коверкающего вся и пачкающего все, к чему прикасалось. Человек стал потребителем во всех отношениях. На все он смотрел через призму потребителя, и на сей раз и голод его не облагородил!

Тотальный контроль за жизнью человека лишал его настоящей свободы и неприкосновенности личности.

Всех неугодных, и людей прозревших и взывающих к разуму уничтожали, вычеркивая их из всемирной базы данных, затем они погибали, ведь даже поесть они не могли себе купить! Но оставались и независимые свободные островки стран, которые, все же в некоторой степени, зависели от мировой атмосферы, и сопротивлялись акту обесчеловечивания, как могли.

Вслед за глобализацией настала эра технократии. Машины и компьютеры захватили все ниши в общественной и социальной жизни. И так, все условия для развития пришельцев и для их восхождения на Олимп подготовили сами люди, которые, не понимая смысла жизни даже в общих чертах, все гнались за земными благами и нескончаемым богатством бездонного горшка. Неомещанство окутало умы урбанистов. Меньшинство жило и развивалось за счет нищего большинства.

Неомещанство исключало классовую борьбу, но создавало борьбу всех против всех за новый более высокий уровень потребления, своего рода приниженный, обыденный и опошленный социал-дарвинизм. Неомещанство проповедовало равенство между людьми, между овцами и волками, равенство физическое, но между этим и неравенство в потреблении, в достатке, успешности, а соответственно, в борьбе всех против всех.

Эра религий заканчивалась, на смену ей запаздывала эра тотальной технократии, эра бесполезного человека, заменённого механическими созданиями, искусственными руками. Человеческий труд обесценился, машины научились даже создавать произведения искусства.

Христианство выродилось, за ним и другие монотеистические религии. Выродилась, но уродски все еще развивалась, религия потребления, религия капитализма – вера в бога денег, бога цифр и богатства. Потребитель превратился в главного бунтаря, не желающего отречься от своего потребления, от своей жажды пожирать и потреблять. Капитал из богатства превратился в проклятье. Потребление тормозило переход на новый социальный лад, ресурсный голод уже сказывался на производительных возможностях, даже на науке. Люди не могли совершить скачек, не могли преодолеть все трудности в создании механических рабов. Для перехода к новой стадии, требовался бог, требовалась революция цивилизации направленная именно на воцарение этого техногенного бога, созданного руками людей, требовалось подчинение ему, вера лишь в свою исключительную миссию продвижения технократического общества без самого человека. Многоклассовое общество по предписанию учений, становилось кастовым, социальный геноцид затрагивал все слои кроме священных – скачкообразный переход к Золотому миллиарду через голод, разруху, болезни, войны. Подготовленная для того новая религии ждала мессию, ждала пророка, нового Моисея, подхватившего их на руки и понесшего их по пустыне высохшей и обглоданной земле в края благодатные и зеленые. И конечно, главной идеей в извращенном ароморфозе капитализма, сердцевиной идеологии становилась идея о бесполезном человеке.

Мы выведем новое племя, родившееся в пустыне человеческой души, пусть человек скитается по ней, в поисках