Александр Щёголев - Свободный Охотник Страница 32

— Звездный свет… — ползет из углов комнаты благоговейный шепот жреца. — Рождается Знак…

Горящая во мраке картина вырастает до потолка, и продолжает расти — вверх, вширь и вглубь, сквозь плоские стены хронозала, не ограничиваясь прямоугольным объемом пантеона. Герой несется по Тоннелю, стянутому в точку. Чтобы спастись, нужно рассечь этот жуткий конус с помощью фотонных Плоскостей — одной продольной и одной поперечной. Герой поднимает руки до уровня плеч, разводит их в стороны, превращая свое тело в огромные скрещенные лезвия…

— Это твой Знак, — шепчет жрец. — Твои записи приняты, гип.

Свободный Охотник сбрасывает наваждение.

Отступает еще на шаг. Отпускает влажную рукоятку молотка — священный предмет оглушительно падает.

— Плюс, Разрезающий Спираль, — сквозь зубы отвечает Свободный Охотник. — Да, это мой родовой знак.

Трюкачи, брезгливо думает он. Системные паразиты. Причем, как это ни смешно, сами же верят в свой обман… Картина выходит за пределы комнаты, ее здесь больше нет. Вспыхивает привычный свет. На полу — ничего, ни осколочка, ни пылинки, эталон чистоты и порядка. Записи сожжены, ритуал закончен.

Зеркальный ком с кряхтеньем распрямляется, вновь принимая человеческие формы.

— Поздравляю, — измученно говорит жрец. — Ты выдержал испытание.

Вялыми движениями он освобождается от накидки, сбросив ее себе под ноги. Наконец-то можно рассмотреть настоящий облик этого человека. Однако гость не пользуется такой возможностью.

— Вот и все! — звенит восторженный голос гипа Связи. — Ты — Истинный!

Свободный Охотник поворачивается к нему.

— Я в твоем распоряжении, друг. Надеюсь, теперь нам никто не помешает.

— Подожди, неожиданно появилось еще одно дело. Можно сказать, дельце. Если откровенно, я был против, но сыновья меня упросили…

Гип Связи щелкает пальцами, и хронозал становится прозрачным.

Вокруг — черная бездна…

Невероятно красиво. Громоздятся пузыри дворца, как застывшая пена, вытекшая из треснувшего баллона. Неподвижно висят ряды спортивных капсул. Пятна света бесцельно бродят в пространстве, наполняя праздничным сиянием то один объект, то другой. Космос ждет.

— Эй, мы здесь, — негромко зовет гип Связи.

И внешний мир сразу приходит в движение: капсулы выстраиваются полукругом, загораются ячейки многочисленных зрителей, стартуют распылители, торопливо обрабатывая пространство вокруг дворца. Расползающаяся дымка побеждает бездну — слой за слоем. Космос отступает. Зато приходят голоса — смех, неразборчивые возгласы, суетливый обмен командами.

— Турнир по чет-нечету, — кратко поясняет гип Связи.

— Я уже понял, — откликается гость.

— В твою честь, дорогой друг. Победитель получает право сразиться с самим Неуловимым. Надеюсь, ты не откажешь моим мальчикам в такой малости.

— Экран готов, — сообщает кто-то басом.

Гип Связи задирает голову:

— Да, я вижу. Ставки больше не принимать.

— Ты хочешь, чтобы я открыл состязание? — спрашивает Свободный Охотник.

— Запусти стендовый генератор. Ключевое слово обычное. Говори, тебя слышат все мои подданные.

Гость вскидывает руки, и всякое веселье стихает. Он смотрит вверх.

— Спасибо за праздник, друзья. К сожалению, Неуловимый никогда не умел произносить красивые речи, а новый гип Узора не любит это делать, поэтому я скажу просто: рациональных вам чисел! А еще — безошибочных форматов. Ставлю тысячу Неделимых на то, что в сумматоре останется ноль. Ввод-вывод, друзья!

Ключевое слово прозвучало. «Ввод-вывод» — боевой клич мастеров современного фехтования, пришедший, как и все лучшее в этом мире, из глубокой древности. Разумеется, состязания по чет-нечету не имеют никакого отношения к боевым поединкам, равно как и к фехтованию вообще. Пустышка, развлечение, жалкое подобие воинской традиции. Или, если угодно, прихоть обласканных судьбой аристократов, желающих быть похожими на доблестных героев… Стендовый генератор случайных чисел запущен в работу. Дымка, окружившая дворец, превращается в мерцающий экран, сплошь состоящий из бешено несущихся цифр. Капсулы разлетаются по своим позициям. Турнир открыт.

— Вон там мои сыновья, — показывает гип Связи. — Все пятеро, рядышком.

— Ты отключил звук? — рассеянно напоминает Свободный Охотник. — Или твои подданные нас до сих пор слышат?

— Все в порядке, дорогой друг. Не возражаешь, если мы еще задержимся, посмотрим на мальчиков?

— Я понимаю, гип. Я не тороплюсь.

Некоторое время высокородные инженеры следят за турниром. Жрец также находится в хронозале — сидит на полу поджав ноги. Очевидно, ждет высочайшего разрешения удалиться. Вокруг дворца, то тут, то там вспыхивают и гаснут ослепительные точки — это участники соревнований выхватывают экситонными лучами мелькающие в дымке цифры. Видны рваные трассы — это добыча выводится из поля генератора и сбрасывается в приемный регистр сумматора.

— О! — восклицает гип Связи, когда одна из точек выплескивает роскошный сноп искр. — Мой младший, кажется, поймал натуральное число. Ого, да еще натуральное простое…

Он гордится сыном. Он желает мальчику победы. Натуральные числа бьют целые, целые бьют дробные. Рациональные числа сильнее, чем иррациональные; действительные сильнее мнимых; скаляры сильнее векторов; и совсем уж никчемны градиенты, кватернионы, тензоры… впрочем, правила игры известны каждому, а вот мальчик-то мастерски владеет экситонным лучом — это, наверное, большая неожиданность для дорогого гостя, не правда ли?

— Твой младший подружился с моей Хозяюшкой? — скучая, любопытствует Свободный Охотник.

Гип Связи отрывается от азартного зрелища и остро смотрит на гостя, перестав улыбаться.

— Подружился? Не знаю, что ты вкладываешь в этот вопрос, но мы сделали девочке вполне определенное предложение. Ответа до сих пор не получили. И, боюсь, теперь не получим никогда.

— Если бы я не вырвался из плена, ответ бы уже был, — спокойно говорит гость. — Рациональное в наших играх всегда побеждает иррациональное. Кстати, в подобные вопросы я не вкладываю ничего, что могло бы омрачить наши с тобой отношения, будь уверен.

Гип Связи молча обращает взгляд к соревнованиям. Однако нет в нем прежнего чувства, только холодная мысль осталась, и человек наконец вспоминает о делах:

— Ты интересный собеседник, гип Узора. Не продолжить ли нам общение в более уединенном месте?

Бескрайний экран над головами властителей дышит, как живой. Бурлят регистры сумматора, сходят с ума зрители в ячейках. Все внешние поверхности дворца показывают соревнование. Турнир продолжается… Вздохнув, гип Связи убирает праздник — коротким взмахом руки.

Словно стены смыкаются. Вновь тишина и священная оторванность от мира. Повинуясь команде, пантеон превратился из зрительской ячейки в угрюмый и совершенно непрозрачный параллелепипед, каким этому месту и полагается быть…

Сон не шел ко мне в ту ночь. Ни сон, ни хоть какой-нибудь простенький кошмар. Мой странный гость исчез — и хорошо, думал я. Значит, так и надо. Будто и не было его. Даже попрощаться не заглянул, поросенок, без следа растворился в огромном грязном городе. Впрочем, зачем ему было прощаться, если поздороваться он так же забыл? Может, все это и к лучшему, думал я, изо всех сил уговаривая себя, что нет мне никакого дела до чужих бед и, тем более, до чужих благородных бзиков.

Например, мальчик мог отправиться по другим адресам, хранящимся в его голове. Или, последовав разумному совету, он мог вернуться домой за фотографией своей матери. Или мог просто вернуться домой. Почему же я так разволновался?

Возможно, причиной тому был вовсе и не мальчик. Ночное происшествие так же повлияло на мое состояние, ведь разбудили меня, едва я успел заснуть. Вернее, ЧП случилось не ночью, а поздним вечером, но спать-то к тому времени я уже лег! Я из тех, кто рано встает, и кого хворь не берет. Разбудила меня директриса школы. Не могла до утра дотерпеть. Дело в том, что в школе сработала сигнализация. Подключены были два помещения — радиоцентр, совмещенный с лингофонным кабинетом, и компьютерный класс, совмещенный с химической лабораторией. Сигнализация трассируется по телефонной сети, и оба эти объекта висели на одном номере, но сигнал от радиоцентра пропускался через прибор «Атлас», кварцующий частоту. Таким образом, помещения подключались-отключались независимо друг от друга. В двенадцатом часу (вечера? ночи?) на пульт вневедомственной охраны поступили два сигнала «Обрыв» — одновременно. Прибывшая группа, однако, не обнаружила снаружи никаких следов проникновения и, чтобы попасть внутрь, вызвонила ответственное лицо — директора. Та прибежала чуть ли не в одном халате. А уж внутри дежурный электрик, входящий в состав группы, мгновенно определил, что здание школы попросту обесточено. Сигнализации-то все равно, тока нет или контакт разомкнулся, потому и грянула тревога. Ложная тревога. Тот же дежурный электрик, сориентировавшись на месте, не стал дергать службу электросети (с линией электропередачи все было в порядке), а поставил единственно верный диагноз: обрыв где-то внутри школы. «Вызывайте мастера, хозяйка», — посоветовали милиционеры директрисе, и с тем уехали, успокоив напоследок, что поставят объект на патрулирование, то есть раз в полчаса будут проезжать мимо, пока электричество не появится. Предварительно, впрочем, они всей толпой прошлись по школьным коридорам — проверили помещения, поставленные на сигнализацию. Никого лишнего не нашли. И в здании — никого. Полный порядок.