Небоскреб - Лина Соле Страница 32

– Ты бодрячком, – прокомментировал показания Май и ввел их на виртуальной клавиатуре в мой профиль. – Посмотри в профиле документы и поставь необходимые электронные подписи.

Я бездумно пролистывал документы, стараясь отвлечься хотя бы на них: стандартный договор (зачем-то?), соглашение об освобождении школы от ответственности за мою жизнь и здоровье (ну, о нем Май уже бездушно упоминал) и еще пара незначительных «бумажек». Я кликнул, поставив последнюю подпись, и глянул на Софи, она пристально смотрела на меня, пока Май проверял снаряжение с серьезнейшим видом.

– Ты как? – шепотом спросила Софи.

– Странновато, – я встал с ней рядом. – Если честно, решимости поубавилось.

Она взяла меня за руку, влажную и ледяную, а потом нежно поцеловала в краешек губ, не смущаясь присутствия брата, хотя он был полностью погружен в свои предполетные обязанности.

– Если не хочешь, то не прыгай, это не каторга, не обязаловка. И уж точно не нужно прыгать, если хочешь меня впечатлить, – она едва заметно улыбнулась и положила руку мне на щеку, – Вэл, ты можешь отказаться в любой момент, и я не обижусь и не сочту тебя малодушным.

– Красивый эвфемизм, – саркастически заметил я, тоже не решившись произвести вслух «трус».

– У меня все готово, готовы ли вы? – крикнул Май с дальнего конца дворика.

– Я прыгну, – тихо ответил я Софи, она лишь склонила голову набок и как-то неоднозначно прикусила губы и сдвинула брови, будто виня себя в том, что затеяла подобный несогласованный «сюрприз». И уже громко я ответил Маю. – Мы готовы!

Мы поднимались в небо на крошечном самолете, буквенно-цифровое название которого я сразу же забыл. Пока мы шли до него по огромному скошенному полю, я зачем-то старался запомнить окрестности, то ли чтобы отвлечь мысли, непременно уносящие меня в события двухдневной давности – я, Лиана, небоскреб, то ли то была заключительная умоляющая попытка внутреннего скептика сказать мне: «Ну, все, таким и будет твой последний день – маленький поселок на окраине города, длинное поле с жесткой короткой травой и осенний лес. Как раз этого ты и мечтал добиться к концу жизни, идиот!» Совершенно странным оказалось то, что, поднимаясь в небо на очередную сотню метров, ко мне возвращались силы и желание (да, именно мое собственное желание!) прыгнуть.

«Тысяча», – раздался голос пилота; с этой высоты все было иным. Нет, не другим относительно вида с земли, хотя и это, несомненно, тоже. Другим в сравнении с привычным видом с крыши моего виртуального небоскреба: во-первых, был ясный день, а не глубокая ночь, во-вторых, не было ни одного высокого дома в обозримой близости, только охристые и шафранные квадраты усталых осенних полей, пушистые ковры из кудрявых зелено-желтых верхушек деревьев и разбросанные по тоненькой двухколейной линии маглева поселки, все более заселенные и плотные вдалеке, по направлению к центру города.

«Полторы», – громко крикнул пилот через спину, хотя самолет практически не издавал шума. На нас троих были смешные обтягивающие капюшоны: голубой – на Софи, оранжевый – на Мае и зеленый – на мне, а еще большие в пол-лица очки. На Софи было два рюкзака: на спине – первый парашют, на животе – запасной. Она чмокнула меня в губы, отчего наши очки соприкоснулись и издали глухой стук. «Буду ждать тебя внизу», – прошептала она и решительно направилась к открытой двери. На секунду она замерла, будто произносила про себя мантру или молитву, а может быть, ждала команду. «Софи, на выход», –скомандовал Май. Шаг – и Софи скрылась за краем проема в бесконечной пропасти. «Ух», – с выдохом произнес я, казалось, будто мое сердце с леденящим холодом опустилось к пяткам, а потом упало дальше, вслед за Софи. «Не дрейфь! Мы следующие», – Май уже пристегнул меня к себе и проверил каждое крепление. От его слов адреналин еще больше прыснул в кровь.

«Две тысячи», – голос пилота потонул в шуме в ушах. Нет, самолет остался таким же бесшумным, это бурлила моя собственная кровь, наверное, поднялось давление. Мы начали продвигаться к выходу, не слишком быстро, как единый четырехногий организм. «Готов?» – произнес Май, я взглянул в бездну под нами. Она совсем не походила на бесконечный темный колодец между близкими блестящими небоскребами, в который я уже делал шаг, наоборот, весь мир словно открывался под моими ногами. Только очень далеко, беспредельно далеко. Май указал налево, крошечная точка вдруг расцвела, будто роза, алым цветком: раскрылся парашют Софи. Меня охватила странная теплота внутри, жаром залило лицо и руки, несмотря на нестерпимый холодный ветер, звенящий в раскрытом зеве самолета. Я был, как безумец, счастлив, что парашют плавно и аккуратно донесет Софи до земли. На время этот не стихающий торжествующий жар вытеснил прочие чувства в моем теле. Ровно до момента, пока Май не произнес: «Выходим». И сделал бескомпромиссный уверенный шаг, унося мое тело камнем вниз.

На моем виртуальном мониторе в профиле «юного парашютиста», как шутливо назвал его Май, стремительно уменьшались значения высоты: 2410, 2350, 2315, 2265. Я почти приказал себе оторваться от пугающих непонятных чисел, к тому же я совсем не помнил, на какой высоте инструктор должен раскрыть парашют. Мы кружились в воздухе, что было довольно тошнотворно, но терпимо. Май совершал всем телом неведомые движения за моей спиной, стараясь стабилизировать положение. Мы неслись с огромной скоростью, я почти видел неумолимое приближение земли. Ветер бесстыже залетал в рот, перехватывая дыхание на полпути, неистово трепал короткую бороду и рукава моей куртки. Все мысли, чувства, ощущения переворачивались во мне, как в центрифуге: животный страх вперемежку с детским восторгом, свободное падение и вынужденное доверие чужому человеку, абсолютный ноль мозговой концентрации при полнейшем физическом напряжении мышц. Неожиданно нас рывком потянуло кверху, дыхание перехватило, в животе что-то волнительно подпрыгнуло, после чего началось плавное снижение. «Юху», – услышал я собственный голос. Где-то на пути вниз я «поймал свое сердце», выскочившее вслед за Софи, оно бешено стучало в порыве невообразимого экстаза. «Охренеть», «С ума сойти», «Вау», – поток неконтролируемого ликования и нечленораздельных междометий вылетал изо рта. «Теперь просто наслаждайся!» – кричал в самое ухо Май.

И я наслаждался. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного. Казалось, вся моя прошлая жизнь была сплошь серым однообразием, чередой бессмысленного хождения по кругу. Сейчас в этом легком спокойном полете я тоже был легким и спокойным, все мое тело откликалось на умиротворение и гармонию, которую я остро и неожиданно для себя ощутил впервые за тридцать лет. Я