Карина Вран - Восхождение Страница 35

— Значит, хочешь служить в полиции, сынок? — Шеф жестом подозвал к себе краснокожего.

— Да, Большой Отец! — уважительно выпрямился Чунгачмунк, всего тремя словами подписывая себе трудовое соглашение.

У меня опустились руки…

— То есть мы всё-таки берём его в штат, шеф? — подобострастно влез Флевретти.

— Берём, берём, — утирая сентиментальную слезу и по-отечески целуя индейца в обе щеки, кивнул комиссар Жерар. — Но, конечно, только под поручительство Брадзинского.

— Моё поручительство?! — Я от изумления чуть не присел на столик с кофеваркой.

— Но вы же с месье Чунгачмунком, как я понимаю, уже сработались, будучи вместе на лайнере вампиров? Так что кому, как не вам, знать его плюсы и минусы. Продолжайте и дальше работать на пару. Вы же сами хотели себе помощника?

Индеец просиял. Нет, нельзя это спускать на тормозах. Я мигом вспомнил ползущую на помощь черепаху и вздрогнул от перспективы иметь при себе такого напарника.

— Можно вас на два слова, комиссар? — Я едва ли не силой вытащил Базиликуса в коридор и прикрыл дверь. — Послушайте меня, шеф. При всём уважении к отваге и доблести Чунгачмунка, проявленной им в деле расследования убийства главы клана Арона Мультури, зачем нам в отделении сотрудник, который при первой опасности превращается в черепаху? Какая от него польза?! И я вовсе не хотел ни помощника, ни напарника, я даже ни разу не просил вас об этом.

Но старина Жерар только мудро молчал в ответ на все мои непробиваемые доводы: если он вбил себе что-то в голову, то это из него уже ничем не вышибешь! Кажется, он меня даже толком не слушал. Он уверенно распахнул дверь в приёмную, где нас ждал покрасневший от волнения Чунгачмунк и самодовольно сияющий Флевретти, и с широкой улыбкой протянул индейцу руку:

— Поздравляю, вы новый член нашей дружной команды полиции Мокрых Псов! Можете приступать к службе в должности помощника детектива и ответственного за комнату с вещественными доказательствами. Полставки там, полставки тут, думаю, с бухгалтерией мы всё устроим. Вы кем были у себя на родине, месье Чмунк?

— Вождём и следопытом, Большой Отец!

— Хм… называйте меня просто шеф или комиссар. Мы зачислим вас в штат рядовым.

— Хук! — благодарно вскинул подбородок наш новый коллега. — Каково будет моё первое задание, шеф? Слежка за гарпиями, ворующими по ночам печень в супермаркетах, или, может быть, надо найти следы тайных осквернителей общественных памятников, стоящих слишком близко к пивным барам?

— Ну, пока ни то ни другое. У нас сейчас некоторое затишье в городке, обычно нам не свойственное, кхм. — Под моим суровым взглядом Базиликус слегка подавился смехом.

Интересно, он вот так откровенно издевается только над новичком или над всеми нами? Дальнейшие разговоры и действия мне лично уже особо интересны не были. Рабочий день отделения закончился, Флевретти обещал устроить индейца в отель подешевле, он был дико рад, что теперь в участке есть хоть кто-то ниже его по званию. А я устало направился в своё скромное жилище, надо же ещё сдержать слово и позвонить Эльвире.

Хорошо хоть она выслушала меня с явным сочувствием и пониманием. Только поговорить долго не Удалось, ей нужно было помочь маме отскрести братцев, угодивших под хвост нервного слона-диаретика. Редкое животное, но если под него попал, что уж тут попишешь…

Утро начиналось ровно, без особых предчувствий. Я наскоро перекусил в ближайшем кафе: зелёный чай с конопляным печеньем и омлет из пары страусовых яиц — скромно, недорого, сытно. Перебросился парой ничего не значащих фраз со знакомым официантом, пролистал свежую газету, успел ухватить пару последних новостей по телевизору над барной стойкой. Ну и, разумеется, к восьми утра как штык быть на рабочем месте.

Преданный Чунгачмунк ждал меня ещё у порога отделения, стройный и подтянутый, с самым невозмутимым выражением чеканного лица. Строгий костюм-тройка, элегантные туфли, смоляные волосы, заплетённые в косу, орлиные перья за ухом, хорошо ещё без томагавка и боевой раскраски…

Я вздохнул, сухо кивнул ему, чтобы двигался за мной, и первым прошёл в участок. Капрал уже находился на своём месте, впрочем, он частенько остаётся ночевать на работе. Мы только-только начали вводить Чунгачмунка в курс его рабочих задач, как прибыл начальник. Благодушно улыбнулся всем нам, с трудом втиснулся в своё потёртое кресло в кабинете и было намекнул Флевретти на кофе, как зазвонил телефон. Комиссар, зевая, взял трубку:

— Да. Я, конечно… Что-что?! Умерла? Несчастный случай, вы уверены? Хорошо, сейчас будем. Срочно на выезд, Брадзинский! — мрачно скомандовал он. — Одна домохозяйка в пригороде напоролась спиной на садовые ножницы. Конечно же это роковая случайность, но… Мы должны всё проверить и вынести профессиональное заключение.

— Слушаюсь, шеф.

— И вот ещё… поменьше там всякой самодеятельности, это приказ, сержант. А то знаю я вас, столичных, везде видите преступление века. — Он сердито покосился на меня и махнул рукой.

— Могу взять с собой нового напарника? — Я вдруг подумал, что, возможно, появление Чмунка поможет мне доказать неправоту моего прямого начальника, скрывающего, по словам Эльвиры, страшные преступления. Краснокожий, я уверен, с его дотошностью и упёртостью не даст умолчать очередное преступление и послужит дополнительным свидетелем. К тому же случай совершенно нереальный — как можно напороться на садовые ножницы?! Это же очевидное убийство! Такой шанс нельзя упустить и позволить списать на несчастный случай или даже на непреднамеренное самоубийство.

— Нет. Он вас догонит потом, идите.

Что ж, я козырнул и, уже уходя с адресом на листке, который мне сунул Жерар, краем уха услышал распоряжения, отдаваемые воину-черепахе:

— А вы, дружочек, сходите, пожалуйста, за пончиками. Здесь рядом, за углом, около аптеки. Пусть это будет ваше первое задание. Должны же мы посмотреть, каковы вы в деле, прежде чем отправлять на серьёзное дело. Каламбур, ха-ха! То есть если бы они у нас случались, конечно, серьёзные дела… По крайней мере, при мне, — довольно жёстко добавил шеф, догадавшись, что я подслушиваю. — Так, вы что застряли в дверях, сержант? Идите-идите, служба ждать не будет!

Я вздохнул, поймал подброшенные капралом ключи и вышел. Патрульная машина стояла за углом, с другой стороны площади, Чунгачмунка я перехватывать не собирался. Да и о чём мне с ним говорить? Подбадривать его, давать советы и всячески поощрять исправно нести службу в полицейском отделении Мокрых Псов у меня не было ни малейшего желания.

Я сел в машину, достал карту (ещё не все окрестности Мокрых Псов были мною изучены) и нашёл нужный мне населённый пункт Подол Мачехи, где и произошёл несчастный случай… Нет, сыскная интуиция, которая практически ни разу меня не подводила, в полный голос вопила, что это преступление! Я неторопливо завёл мотор и выехал на срочный вызов. Итак, кто кого, мой дорогой комиссар? Вы считаете, что разумнее закрывать глаза на проблемы, но я докажу, что закон превыше всего!

Подол Мачехи оказался небольшим коттеджным посёлком с преимущественно невысокими, одно-, двухэтажными домиками, разбросанными на двух улицах. Я уточнил дорогу в небольшой бакалейной лавке и через пять минут остановил машину у нужного дома. Это был крепкий особнячок с розовыми колоннами, кружевными подоконничками, ажурной красной черепицей на остроконечной крыше и с идеальным палисадником, ограниченным свежеокрашенным штакетником. Настоящий пряничный домик, в старых сказках в таких обычно живут добрые ведьмы. Правда, добрые они до тех пор, пока их что-то не устроит в поведении невинной падчерицы. После этого они становятся настоящими фуриями, а девушки после этого выживают крайне редко…

Я прошёл по аккуратно выложенной брусчаткой дорожке и позвонил в дверной звонок. Никто не ответил. Ну, собственно, было бы странно ждать ответа, но так положено по уставу. Я обошёл весь дом, пройдя между ровно подстриженными кустами бузины, и вошёл во двор, где росли такие же кусты, был разбит милый огородик, ухоженный цветник и меня уже ждали.

Кто ждал? Холодный труп и некий тип ужасного вида. Представьте себе пожилого, некупированного чёрта, один глаз у него был стеклянный, другой злобно сверкал из-под косматых бровей. И без того крайне непривлекательное лицо его уродовал глубокий, застарелый шрам через всю щёку. На голове серый валяный колпак, из-под которого во все стороны торчали спутанные волосы грязного пшеничного оттенка с проседью. Одет в безрукавку из овчины и мятые джинсы, художественно перемазанные краской, кисти рук в наколках. Он теребил мясистый нос с бородавкой на левой ноздре и заметно волновался. Прошу простить, но на труп пожилой женщины я обратил внимание уже во вторую очередь…

— Это вы звонили в полицию? — спросил я и, не дожидаясь ответа, присел на корточки, осматривая тело и место преступления.