Семь. Гордыня - Антонио Морале Страница 35

— Игорёк… — Ваня подозвал парня жестом к себе, обнял его как закадычного друга, положив руку на плечи, подвёл к стеклу и ткнул пальцем вниз. — Видишь вон тех трёх девчонок? Пригласи их к нам сюда.

— Вместе с парнями?

— Нахрена нам парни?! — непонимающе похлопал глазами Иван. — У нас тут свои парни, вообще-то.

— Но девушки пришли с кавалерами, — не сдавался Игорёк.

— Ты идиот?! Я сказал — ты сделай! Понял?

— Понял, — кивнул молоденький работник клуба.

— Молодец! Иди. Выполняй.

Официант развернулся и стремглав бросился выполнять распоряжение моего брата, а пьяненький Ванёк упал на диванчик рядом со мной и неожиданно перевёл тему на отца.

— Как у вас дела с отцом? Без обид?

— Без обид, — подтвердил я.

— Ну и хорошо… Он тебя брал с собой на работу? Показывал свои владения, хвастался, учил уму-разуму? — хмыкнул братишка.

— Неа, — помотал я головой.

— Повезло. А меня тягал, пытался приучить к бизнесу, едва мне стукнуло восемнадцать, но только отбил охоту ещё больше.

— Что так? Сильно сложно для тебя?

— Сложно? Нет. Слишком грязно, — поморщился Иван. — Я такое повидал, братишка… Сейчас ещё пару стопок вмажу, и такое тебе расскажу…

Первая стопка опрокинулась в рот Ваньки через секунду, а сразу следом за первой — вторая. Братишка довольно икнул, ухмыльнулся и продолжил рассказ пьяненьким, слегка заплетающимся языком, как и обещал:

— Один раз отец привёз меня в офис, и всё вроде бы было чинно-мирно. Совещание, кого-то поругал, кому-то сделал выговор. Знаешь, что самое странное — в зале было почти два десятка человек, и ни одной женщины. Я сначала не придал этому особого внимания, а потом зашла она.

— Кто? — не понял я.

— Женщина. Адвокатша. Отца аж перекосило от гнева. Ты знал, что наш отец расист и женоненавистник, — братишка вопросительно посмотрел на меня, не дождался ответа, и ответил сам. — Не знал. Ну вот. А потом он вызвал эту адвокатшу к себе в кабинет, приказал мне подождать за дверью, и наказал её… Очень громко, скажу я тебе, наказывал. Через полчаса она вышла от него растрёпанная, вся в слезах и соплях. Да уж.

— Трахнул, что ли? — уточнил я на всякий случай.

— Ну не томик Байрона же прочитал! Ясное дело, трахнул. А когда мне было пятнадцать, отец со своим деловым партнёром взяли меня на охоту. Только об этом тс-с-с! — Ванёк приложил указательный палец к губам. — Об этом не знает ни одна живая душа. Ушли на охоту три человека, а вернулись два. Прикинь какая невесёлая математика! Ик!

— Очень невесёлая, — подтвердил я.

— Вот-вот! Про то, кому пришлось рыть могилку — я молчу. Или уже не молчу, — пьяненько ухмыльнулся братишка. — Ик! После этого я стараюсь не ходить с ним ни на охоту, ни на какие другие мероприятия, ни на его сраную работу. Уж лучше закинуться абсентиком и забыться, чтобы не вспоминать обо всём этом. И ты знаешь, я тебе даже завидую. Лучше бы меня отправили в военку вместо тебя.

Дверь в нашу вип-комнатушку тихонько приоткрылась, внутрь прошмыгнул официант, незаметно пробрался к барной стойке и притих там, думая, что его никто не заметит.

— О! Игорёк! — тут же обратил на него внимание Иван. — Ну что? Где девочки?

— Они отказали, господин Гордеев.

— В смысле? — Ванька нахмурился, собрал в кучу разбегающиеся от количества выпитого за последние два часа абсента глаза и, набычившись, встал с дивана. — Серьёзно?

— Да. Мне жаль, но девушки не хотят подниматься сюда. Сказали, им и там хорошо.

— Ну и ладно, — легко смирился с отказом Иван. — Я не гордый, могу и спуститься. Алекс, — он ткнул в меня пальцем, — подожди меня здесь, я скоро вернусь.

Развернулся и резво двинулся к выходу.

И откуда в этом пошатывающемся тельце столько прыти? Я едва успел встать с дивана, а Ванька уже был в дверях.

— Погоди, Вань. Я с тобой схожу, всё равно засиделся.

— Нет! — моментально вспылил братишка. — Я сам! Я не маленький, не нужно со мной нянькаться.

Ну, не нужно, так не нужно — решил я и сел обратно, закинул ногу на ногу, положил голову на мягкую спинку дивана и прикрыл ненадолго глаза. Действительно, не маленький ведь. Да и клуб приличный, и охрана в зале, и Гордеева никто не тронет. Хотя, та история с Лизкой не давала мне покоя, но мы же в общественном месте, как-никак…

Иван вернулся минут через десять. Шумно ввалился в комнату, заказал у бармена что-то с интересным и труднопроизносимым названием и недовольно посопел. Я открыл глаза, глянул на его лицо и трясущиеся руки, и присвистнул. Ну, Ванька был прав в одном — веселее всё же стало, с этим не поспоришь.

Братишка стоял возле барной стойки перед Игорьком, закидывал в себя очередной шот алкоголя и размазывал кровавые сопли по своему лицу.

— Вань. Скажи мне, что ты упал на лестнице, например, — задумчиво проговорил я, внимательно осматривая близнеца Лизки на дополнительные увечья.

— Их было трое, — проворчал белокурый красавчик, не привыкший к отказам, и гордо добавил. — Но я им тоже накостылял будь здоров!

— Они внизу, или их увезла скорая? — хмыкнул я.

— Пошли в туалет приводить себя в порядок, — брезгливо скривился Ванька, взял из протянутой руки бармена сухие салфетки и принялся вытирать разбитое лицо.

— Ладно, посиди здесь, я скоро вернусь. И прекращай уже пить, пожалуйста, — я поднялся, ободряюще похлопал братишку по плечу и аккуратно оттеснил его от барной стойки.

— Не вопрос! — фыркнул мой неугомонный родственник, швырнул в сторону Игорька испачканные кровью салфетки, успел дотянуться до стоявшего на столике шота, опрокинул в себя очередную дозу выпивки, развернулся и неуверенной походкой пошёл к моему диванчику. Завалился на него, закинув голову назад, и притих.

Охренеть! Разукрасить Гордеева в публичном месте. А ведь это наверняка видели другие посетители, возможно, кто-то это даже снял на камеру. Хреново. Некрасиво. Допускаю, этот придурок сам нарвался, но втроём на одного… Можно же было утихомирить пьяненького мажорчика и без рукоприкладства.

Я спустился по широкой лестнице в яркий, заполненный людьми зал ночного клуба. Немного постоял внизу, привыкая к суете и шуму, нащупал взглядом неоновую вывеску с силуэтом человечка в шляпе и тростью в руке, и двинулся туда.

В мужском туалете было светло, чисто, просторно и, главное, тихо. По ушам не била громкая музыка и крики веселящихся пьяненьких девчонок. Я подошёл к умывальнику, помыл руки, посмотрел на своё отражение в зеркале и освежил холодной водой своё усталое лицо, прогоняя сонливость. Справа от меня довольно гоготали и обсуждали недавнее