Анна Старобинец - Живущий Страница 39

Все было правильно. Его жизнь была четкой, незамутненной и упорядоченной, как пирамида из кубиков льда. Да, ледяная пирамидка — он представлял ее себе каждый раз, как становился ребенком. Как будто он строит ее: кубик — пауза — кубик — пауза, строит ее до небес. Потом, когда он становился постарше, ему больше нравилась аналогия с цепью. Его жизнь — она как крепкая, бесконечная цепь, в которой нет слабых звеньев.

Чужие цепи бывало рвались. Друзья Цербера выбывали, набрав пять штрафных карточек, на смену им приходили другие, неопытные. За три с лишним века сменились все, с кем он начинал, включая Слугу Порядка. Все, кроме Эфа, его постоянного напарника и лучшего друга: в «цепи» напарника, как и в Церберовой цепи, отсутствовали слабые звенья.

За три с лишним века Цербер и Эф прошли через многое — операции захвата и ранние паузы, первослойные травмы и изуродованные вирусами ячейки, облавы на спамеров и хакерские атаки. Они выслеживали сектанток-семейственниц, не отпускавших своих Родных в интернаты, они обыскивали ячейки еретиков-староверов, веровавших в древнего трехголового бога, они отлавливали несогласных подонков во всех слоях…

Правосудие безлико. «Человеческий фактор» не влияет на планетарный порядок. Зеркальная дистанция должна отделять сотрудника ПСП ото всех, даже от другого сотрудника. Так записано в Кодексе… Но за три с лишним века они стали друзьями не только в социо, но и в первом, — и порой нарушали Кодекс, не серьезно, по мелочи. Предыдущий Слуга Порядка всегда прощал им их мелкие шалости.

Они видели друг друга без масок — разные лица в разные времена. Они слышали голоса друг друга, не искаженные «болтунами». Они могли узнать друг друга издалека по походке, а с близкого расстояния — по запаху. По тому, как пахнет под мышкой стандартный костюм цвета инвизибл. На фестивалях они брали себе баб на двоих. А когда кто-то из них воспроизводился женщиной (выпало по разу на каждого), они становились любовниками.

…За три с лишним века они здорово притерлись друг к другу, их «цепи» сплелись. Поэтому когда Эф стал вести себя странно, Цербер сразу заметил. Это началось после самоубийства Зеро, они с Эфом сидели в кабаке в первом слое. Эф все трогал свою зеркальную щеку, и Цербер сказал: покажи. Эф тогда отреагировал так, словно они были чужие. Не по-товарищески.

Дальше все было просто, как в обучающей программе для юных защитников Живущего «Поймай воришку». Эта программа инсталлировалась всем будущим планетарникам в четыре года. Цербер помнил, как переливающийся зеркальный Утяш однажды взял его за руку и увел в заросли камыша. Там, у ручья, он учил его, как правильно затаиться и выжидать. «Ты подозреваешь, что Рыбеш что-то украл, да, малыш?» Маленький Цербер воодушевленно кивнул: «Рыбеш — вор. Я уверен». Утяш улыбнулся восхитительным зеркальным клювом: «Ты молодец». «Так я пойду, расскажу Живушу!» «Рано. — Утяш не отпустил его руку. — Сначала собери доказательства. Пусть Рыбеш не подозревает, что ты знаешь, какой он плохой. Пусть он думает, что ты его друг. А ты установи за ним наблюдение и начни составлять досье. Когда досье будет готово, отдай его мне. Я старший по званию. Я сам передам досье Живушу. И попрошу Его тебя наградить». Два слова, два заклинания, полные колдовского шипения: «досье» и «старшийпозванию»; их смысла Цербер не знал. Под песни цикад, в хрустящих зарослях камыша Утяш объяснил ему, что они значат. В четыре года Цербер составил досье на Рыбеша и получил свою первую звездочку…

…Все было просто. Он поделился своими подозрениями со старшим по званию. Слуга Порядка, как когда-то Утяш, приказал собрать доказательства. Цербер составил досье на самозванца за несколько дней. Отказ снять маску, естественно, туда не включил. Зато включил:

— ошибки при задержании и конвоировании принудительного Матвея (совершенно дилетантские, Эф никогда таких бы не допустил, с его— то сноровкой и опытом);

— поведение, позорящее звание сотрудника ПСП, в зоне Паузы регионального Фестиваля Помощи Природе (последний салага вел бы себя приличнее);

— неспособность напарника выполнить упражнение пароль-отзыв («эта целка на фестивале им всем дала?» — правильный ответ должен был быть: «нет, нас с тобой ждет»);

— «диагноз», поставленный устройством для ведения бесед (Цербер специально выбрал в своем «болтуне» режим «допроса», когда трепался с лже-Эфом во время захвата принудительного и позже, на фестивале). Выводы «болтуна» потрясали воображение. «Исходя из физических показателей собеседника, таких, как температура тела, артериальное давление, размер зрачков, функционирование сальных, потовых, слюнных и слезных желез, состояние собеседника можно охарактеризовать как близкое к панике, с частыми переходами в страх, стыд, жалость»;

— сравнительную экспертизу социальной речи пользователя эф до и после 15 июля 471 г.: «социальная речь принадлежит двум разным пользователям»…

…ЧТД. Что и требовалось доказать. Доказательств было достаточно, чтобы арестовать самозванца и инициировать дело о похищении сотрудника ПСП. И немедленно начать поиски — сигнал о паузе Эфа не поступал, значит, его держали в плену. Беспрецедентное в наши стабильные дни преступление против Живущего…

В последний раз реальный Эф выходил в социо-чат, находясь в исправительном Доме. За несколько минут до самоубийства исправляемого Зеро. В отдельный файл Цербер собрал показания свидетелей, присутствовавших при самоубийстве. Показания совпадали. Даже слишком уж совпадали. А свидетелей было хоть отбавляй. Слишком много свидетелей. Не было такого исправляемого, или куратора, или сервисного работника, или члена администрации Дома, кто не дал бы свидетельских показаний. Получалось, что на Доступной Террасе в момент возгорания находились абсолютно ВСЕ домочадцы. Что невозможно чисто физически: они бы там просто не поместились… При этом «болтун», следивший за физическим состоянием допрашиваемых, пришел к выводу, что все свидетели отвечали на вопросы Цербера достаточно искренне.

Он не стал строить никаких версий. Просто скинул досье и протоколы допросов старшему по званию и стал ждать дальнейших распоряжений.

Он был уверен, что старший по званию распорядится немедленно брать самозванца. Но старший по званию распорядился «пока подождать».

Цербер опешил.

цербер: Вы сомневаетесь в предоставленной мной информации?

Слуга: ну что ты! хотя, конечно, доверяй но проверяй ©

цербер: есть официальная экспертиза социо-речи, На ее основании прошу разрешения на принудительное открытие лица подозреваемого.

Слуга: отказываю, пока просто наблюдай.

цербер: наблюдать?! Слуга, запросите видеозапись с фестиваля! Посмотрите, как он там себя вел. Как идиот. Как чужак. Он возился со своим принудительным, как кормящая баба с Родным! На него оглядывались даже предпаузники… Тут и болтуна включать не нужно, чтобы увидеть, насколько он не в себе!! Настоятельно прошу разрешения…

Слуга: отказываю. ПОКА отказываю, мы возьмем его через несколько дней, будем работать в паре, я и ты. учти, что этому делу я присвоил первую степень секретности… да, и мне не нужна запись с фестиваля © я лично присутствовал в тот день в зоне паузы. Ты совершенно прав, он вел себя дико!

…Оказалось, Слуга Порядка лично вел это дело. В первом слое, под прикрытием клоун. С открытым лицом.

От восторга Цербер чуть не забыл дышать. С шумом вытолкнул из себя теплый, праздничный воздух. Сжеч, он участвует в Деле Первой Степени Планетарной Секретности! Старший по званию открыл перед ним лицо. Он видел его — Слугу Порядка, начальника ПСП, пусть под слоем клоунской краски, но видел. Он и Слуга — в этом деле они будут напарниками. Что это значит? Это значит, ему доверяют. Всерьез доверяют. Что еще это значит? Может быть, не за горами орден Живущего? Он подумал, что повесит его отдельно. Не на ту стену, где все остальные награды, а прямо на рабочем столе.

Слуга Порядка разрешил захват самозванца только спустя десять дней. Сначала забрали Эфа — подонок держал его в клетке, как больного фермерского барана. Напарник был очень плох. Температура за сорок, стонал и бредил, просился в снег.

состояние собеседника можно охарактеризовать как предпауз— ное, — выступил зачем-то «болтун», хотя его не просили.

Цербер почувствовал, что под маской влажно от слез. Пауза ладно. Пауза ерунда. Но сколько времени друг провел в таком состоянии! Как же он мучался…

цербер: разрешите добить? — спросил он, уже пристраивая холодное дуло к виску товарища.

— Лед, лед… — улыбнулся Эф и закрыл глаза.

Слуга: запрещаю, несем в машину