Оля Дэвос - Нетиру - Сошедшие со Звёзд Страница 39

— Так может нам и тебя стоит показывать за деньги?

Ра воркнул.

— Почему бы и нет? Я могу выделить пару часов в неделю. Но, боюсь, широкая публика не сможет позволить себе такую роскошь! В любом случае, это стало бы моим самым легким заработком.

Рептилоиды довольно «заквакали», а Ра продолжал:

— Разумеется, ни вы, ни ваши сородичи никогда не видели такого идеального строения тела, и готовы были бы раскошелиться! Но, с другой стороны, я бы мог показать вам гораздо более интересные вещи, чем моя внешность.

Рептилоиды «заквакали» громче.

— Пожалуй, что вкусы у нас разные, — сдерживая смех, заметил Самаэль.

— О! С этим я не собираюсь спорить! — кивнул Ра. — Но… — он запнулся, — я постараюсь научиться видеть красоту вашего мира, — вдруг изменив тон, произнес Хорахте вполне серьезно.

«Кваканье» прекратилось. Рептилоиды задергали мордами и одобрительно зашипели, а Самаэль вскинув голову, усмехнулся: как этот пришелец ловко завладел симпатиями публики! Обидно, что у него самого никогда не получалось ничего подобного.

— Что ж, — протянул Самаэль, — ты можешь произносить слова приятные нашему уху. У тебя много талантов! Я верю, что ученые мужи оценят это. Но я пригласил тебя по другому поводу. Я уже рассказал братьям о твоем невероятном искусстве. У нас тоже есть врачеватели, но они далеки от твоих умений. Мы вообще не представляли, что можно резать кого-то, чтобы спасти его от смерти!

На этих словах шепот кшатриев перешел в настоящий гул. Ра не мог разобрать, о чем они говорят, потому что окружавший его невидимый экран интерактивного переводчика перемешивал между собой десятки одновременно произнесенных звуков, не позволяя им выстроиться в привычную для уха цепочку сигналов. Он повернулся к Самаэлю.

— Им тяжело это принять.

Ра глухо воркнул.

— Могу вас утешить. Чтобы вылечить кого-то совсем не обязательно его резать. Хирургия лишь раздел, как вы выражаетесь, врачевания. Я же специализируюсь на биомедицине. Вы знаете что-то о генах?

— Гены?

— Да… они определяют наследственные признаки организмов… расовые различия, совместимость… не важно. Но вы же знаете свою анатомию?

— Конечно, — неуверенно ответил один из притихших кшатриев.

— Я тебе говорил, Хорахте, — сказал Самаэль, — не жди много от нашей медицины.

— Да мне, в общем-то, без разницы, — ответил Ра. — Только научить вас элементарным вещам сможет и обычный фельдшер с корабля, ну или Имхехтеп, если ему делать нечего. А я могу заняться изучением вашей анатомии, выявить патологии и методы их диагностики и лечения. Это станет хорошим фундаментом для вашей медицины. И резать никого не надо. На Сфинксе достаточно аппаратуры для начала. А там, если захотите, организуете свое производство. Вот кстати один из таких приборов.

Ра достал из саквояжа круглый белый шар, умещавшийся в ладони, и поставил его на стол.

— С помощью этого прибора мы можем проверить состояние внутренних органов. Есть желающие для эксперимента? — он обвел глазами зал, но никто из крокодилов даже не подумал ответить. — Как хотите, — сказал Ра, пожимая плечами.

— А можно мне? Что-то я в последнее время себя чувствую не ахти.

Один из охранников шагнул к фалконцу. Ра указал ему куда встать, включил прибор, и через мгновенье между ним и рептилоидами появилось непонятное красное месиво.

— Вот так этот парень выглядит внутри, — пояснил Хорахте. — А зная, как это должно выглядеть в идеальном состоянии… кстати, в этом приборе встроенная база данных всех известных рас… я могу сделать сравнительный анализ и найти патологии, если они есть. И как мы видим, накладывая их друг на друга, у нашего пациента небольшая аритмия сердца.

Услышав за спиной странные звуки, Ра повернулся к публике. Большая половина рептилоидов находилась в полуобморочном состоянии, а других выворачивало на изнанку…

Глава 10. Новые планы

Так постепенно Ра Хорахте нашел достойное, по его понятиям, место в новом мире. Он организовал курс медицины для нескольких молодых кшатриев, нашедших в себе силы выдержать жуткую демонстрацию внутренних органов. Правда, обучали их врачи и фельдшера команды, которые были рады оказаться полезными на новой планете, а Ра лишь время от времени навещал учеников, постоянно удивляя их какими-нибудь интересными деталями. Сам же он изучал анатомию и генетику рептилоидов. Его поглотила работа над их системой наследственности и телепатии. А уж когда он с этим разберется, то все змееголовые окажутся в его руках!

Частенько Ра звали вылечить кого-нибудь из Двиджей. И, само собой разумеется, слух о его таланте стремительно разлетался во все стороны, хотя никто никогда открыто не признавал, что именно к нему прикасалась рука «нечистого». Хорахте понимал, признают рептилоиды это или нет, но его услуги теперь стали незаменимыми. В частности, для высших варн, или другими словами, для самой важной части мира рептилоидов.

Пока Ра завоевывал себе положение в новом мире, Маат все еще находилась под неусыпным оком Имхехтепа. Восстановление шло медленно, да это было неудивительно с теми увечьями, что она получила из-за несчастного случая. Но, не смотря ни на что, Дикая Кошка старалась выглядеть полной сил и оптимизма. Энергия потихоньку наполняла ее, и почти наверняка, сильное желание поправиться, играло не последнюю роль в восстановлении. Теперь она уже могла ходить, но все еще нуждалась в лечении.

Правда, скучать ей не давали. Ее навещали друзья и коллеги, а когда рядом не было никого, она занималась с Уаджет. Молодая рептилоидка к тому времени стала не только сиделкой, но и подругой, которых у Дикой Кошки никогда не было.

— Я устала от безделья, — сказала Маат, когда в очередной раз к ней заглянул капитан Хиби. — Мне нужна работа! — ее голос звучал решительно. — Да, я еще не совсем в норме, но у меня есть личный доктор, который отлично, в случае чего, справится.

— Ты еще слаба, — ответил Тот. Ему тоже пришлось много пережить в этом рейсе. И несчастный случай с первой его помощницей, можно сказать, стал последней каплей.

— Я хочу стать полезной! Все случилось так некстати. Только появляется работа, как я валюсь в пропасть и вылетаю из жизни на целую вечность… Нарочно не придумаешь! Уверена, Шу тоже хочет поскорее заняться своими делами. Теперь ведь за него Сехем… Всем пришлось из-за меня пострадать….

— Не хочу тебя огорчать, — ответил Тот, отводя глаза, — но я не могу поменять тебя с Шу. Мы уже многого с ним добились! И боюсь, что его замена вызовет непонимание у Верховного Двиджа. Самаэль, разумеется, обрадуется. Он всегда спрашивает о тебе. Говорит, что мы недостойны твоего расположения, потому что позволили случиться такой трагедии. Не знаю, в курсе ли ты, но тогда он, не взирая на запреты, заставил Хорахте почувствовать неладное. Иначе… — он тяжело вздохнул и поджал губы. — Сказать по правде, в какой-то момент мне показалось, что фалконец сделал это намеренно.

— Нет, уважаемый Тот! — воскликнула Маат. — Я сама научила Ра этому трюку, когда мы летали в шлюзовой.

— Самаэль тоже говорил мне что-то подобное. Не про трюки, разумеется. А то, что фалконец не в состоянии причинить тебе вреда.

— Мне всегда импонировал этот рептилоид. Я бы с удовольствием с ним встретилась.

— И встретишься! Правда, он собирается на Геб с первой экспедицией. Но до отлета еще достаточно времени и он обязательно зайдет навестить тебя!

— На Геб? Что вы имеете в виду?

— Это местное название второй планеты, если ты забыла. Мы сканировали ее и нашли там много интересного. Не для нас, конечно, но вообще. Мы же с самого начала планировали исследовать ее. Сейчас самое подходящее время: работы над Сфинксом еще непочатый край, а строительство пирамиды подходит к концу. Как только ее закончим, экспедиция может отправляться.

При этих словах Маат вытянулась, как струна, а глаза ее заблестели.

— Нет, нет! Даже не думай, — усмехнулся Джехути. — Для тебя это слишком большая нагрузка.

— Вовсе нет, — поспешила возразить Маат. — Ра мне поможет. Ведь он уже однажды меня спас. Так что не даст случиться плохому! Да и доктор в экспедиции не станет лишним. Скажи, Ра, — спросила она вошедшего в этот момент фалконца, — ты же поможешь, если мы полетим на Геб?

Теперь, когда Маат уже могла вставать, он не отлучался от нее надолго. Разве только, когда она спала, снова исчезал в доме «любви». Но теперь он совершенно спокойно совмещал эти два столь противоположных интереса, не чувствуя никаких угрызений совести.