Перо коннекта (СИ) - Сканников Владимир Страница 39

— Ладно, забейте. Другой вопрос вам. Серебряное перо — это что за штука?

Чуть подавшись вперёд, Бакенщик впился взглядом в Артёма:

— Почему вы спросили? Что вы знаете про перо?

— Ну, вчера… Хотя нет, позавчера уже… В общем, позвонил один мой коллега. И рассказал, что поползли слухи про некий загадочный артефакт. Который, дескать, кодирует ночные кошмары или типа того.

— Речь не обязательно о кошмарах. Речь о снах вообще — но не в обыденном смысле, а в более широком. Об иллюзорных структурированных картинах, которые создаются людьми — иногда осознанно, а иногда спонтанно.

— Такую формулировку можно применить и к виртуальной игре.

— Да, — кивнул степняк, — можно. В том-то и дело.

— И как работает перо? Спрашиваю на случай, если оно мне вдруг попадётся.

— Это было бы большое везение. Перо — инструмент чрезвычайно редкий. Нужна комбинация многих факторов, чтобы оно попало кому-то в руки. Причём материализуется оно каждый раз по-разному. Каждый владелец приспосабливает его под себя. Поэтому, кстати, оно совершенно чуждо Ушкуйнику и его сиюминутным приспешникам. Магия Серебряного пера — нечто заведомо личное, не связанное с устремлениями толпы.

— Ладно, — сказал Артём, — если что, буду разбираться. Хотя без интерфейса мне трудно. Новую магию осваиваю буквально на ощупь. Понимаю, что она часто действует через кровь, но… Недавно одного дурачка чуть не покалечил нечаянно. А сейчас вот пытался выяснить, где Марина, и только силы потратил зря. Ещё и зеркало расфигачил…

Бакенщик с досадой поморщился. Снова посмотрел на осколки, лежащие у стены, и укоризненно заметил:

— Меня удивляют ваши эксперименты. Вы позволяете навязать вам чужую логику, причём довольно отвратную. Зачем вам магия крови?

— Я ведь своими глазами видел — Ушкуйник её использует, например, чтобы пройти через тот зеркальный портал.

— Ушкуйник — да, но вы-то — не он. Или вам нравится такой способ?

— Меня от него мутит, но…

— Вот и думайте. Ищите свой путь.

Они хмуро уставились друг на друга. Потом Артём сказал:

— Знаете, я услышал уже достаточно общих фраз. Если вы не можете посоветовать мне ничего конкретного, то давайте закончим.

— Совет простой — отдохните. Сегодня вы уже ни на что не сумеете повлиять. Ушкуйник затаился до новолуния, и Марину вам пока не найти. Зато завтра вам понадобятся все внутренние резервы.

Бакенщик развязал свою торбу, достал флакон из мутноватого хрусталя, поставил его на стол. Во флаконе мягко искрилась синяя жидкость. Артём спросил:

— Что это?

— В некотором смысле — снотворное. Оно позволит восстановить физические, а главное — ментальные силы. Очень рекомендую воспользоваться. Вы ведь не хотите прийти на встречу с Ушкуйником в состоянии полного истощения?

Гость встал и шагнул к двери. На пороге обернулся:

— Надеюсь, мы ещё встретимся, как только всё разрешится. И поговорим открыто, без умолчания. А пока — удачи, Снегирь. Она вам несомненно понадобится.

Он вышел. Артём тяжело поднялся, покосился на пузырёк со снотворным, но не стал его трогать. Даже если Бакенщик не соврал, дрыхнуть было не время. Требовалось проверить, как там идёт пресловутый рейд.

Артём остановился возле окна. Вытащил из кармана одну из ночных покупок — манок-ловушку, короткую деревянную дудочку. Поднёс её к губам, и резные символы на ней засветились. Зазвучала тихая трель.

Тело его осталось на месте — но разум рванулся вверх, сквозь серую тучу, в небо. Миг спустя он увидел местность с высоты птичьего полёта — город, окружённый стеной, долину и скалы в нескольких километрах к северу.

К этим скалам он и направил птицу, чьими глазами теперь смотрел.

Вскоре он различил подробности.

***

Трава на краю долины, где русло реки врезалось в скальный массив, пожухла и потемнела. Сверху это напоминало грязную кляксу на зелёном ковре. Речная вода, насыщенно-чёрная, отблёскивала в лучах взошедшего солнца.

Вдоль берега стелился изжелта-серый дым. В разрывах сверкали красные вспышки, метались тени. Металлический скрежет вклинивался в разноголосый рёв. Доносился тяжёлый стук, словно молот вколачивал сваю в землю. Какая-то тварь визжала на невыносимо высокой ноте — у Артёма едва не лопнули барабанные перепонки.

Птица, которой он управлял, шарахнулась прочь, но он удержал её, заставил спуститься ниже.

Реку атаковал импровизированный сводный отряд. Кланы собрали почти весь личный состав, пригнали бойцовых петов. Им противостояла орда звероподобных монстров, которые совершенно взбесились.

Интерфейс у рейдеров сдох — Артём понял это из воплей. Координация пошла псу под хвост. Кто-то, надсаживаясь, пытался орать команды, но это не помогало. Сражение раскрошилось на десятки отдельных схваток; единая картина терялась в удушливом мельтешении.

…Стая волков с медвежьей комплекцией кидается на бойцов из клана Гремучих. Клочья слюны, клыкастый оскал. Когти вспарывают кирасу, как консервную банку. Скрежет и рык, горячие брызги крови. Раненый всадник падает наземь. Смыкаются волчьи челюсти. Хруст костей, истошный крик боли. Волк терзает добычу, забыв про других бойцов. Над ним взлетает клинок и, сверкнув багрянцем, перерубает ему хребет…

…Сотня зубастых ящериц налетает, как саранча, на клан Копьеносцев. Копья тут бесполезны — мелкие твари увёртываются, прыгают, вгрызаются людям в горло. Копейщики хватаются за ножи, отмахиваются отчаянно. Но ящерицы — быстрее и злее них. Они облепляют людей, карабкаются вверх по доспехам — к незащищённой шее, к пульсирующим артериям. Люди падают один за другим, корчатся и кричат, пытаются сбросить чешуйчатую мерзость, но тщетно…

…Полдюжины ватажных парней — без клана, с бору по сосенке — отбиваются от косматого монстра, похожего на йети-мутанта в последней стадии бешенства. Оружие у них разномастное — палицы, топоры, шипастые кистени. Им помогают собаки-петы, но толку мало. Ростом их противник — под три с половиной метра, при этом вёрткий до жути. Лапы его рассекают воздух, как лопасти вентилятора; изогнутые когти кромсают чужую плоть. Рёбра людей ломаются, словно спички. Сам «йети» тоже исполосован, шкура продрана до костей, но от этого он ярится ещё сильнее…

…Скорпионы-гиганты с пятиметровыми суставчатыми хвостами…

…Саблезубые вепри размером с буйвола…

…Кузнечики-крокодилы вроде того, что чуть не убил Марину…

…Химеры, твари, чудовища…

…Вонь, хрип, тошнотная жёлчь…

И кровь повсюду — брызги и капли, сгустки и кляксы. Она впитывается в землю, находит путь под корнями жухлой травы, превращается в ручейки, чтобы влиться в чёрную реку, которая течёт к зеркалу.

Нет больше кнопки «экстренный выход». Нет безопасной тропки в реал. Если хочешь покинуть берег — просто беги, улепётывай без оглядки, надеясь, что монстр тебя не догонит и не откусит тебе башку. А если не побежишь, то твой персонаж-красавец, прокачанный и обласканный, сдохнет здесь и сейчас. Сам же ты наконец-то очнёшься в коконе — оглушённый, полуживой от шока, в липком поту…

— Разойдись! Атас!

На прорыв к реке пошла тяжелая кавалерия Черепов. Всадников, вооружённых пиками, несли здоровенные и чудовищно дорогие петы — носороги в броне. Зверюги мчались с утробно-бешеным рёвом, и рог у каждого багрово светился. Такого напора не ожидали даже местные монстры. Два кузнечика-крокодила отлетели, как кегли; смачно хрустнул раздавленный скорпион. Волки бросились в стороны.

Но и эта атака захлебнулась через минуту. Волки опомнились и накинулись на кавалерию с флангов. Они запрыгивали носорогам на спину, сбрасывали наездников вниз — а там, на земле, к людям бросались ящерицы, искали бреши в доспехах, вгрызались в людскую плоть.

Один носорог пробился-таки к воде, влетел в неё с ходу, взметая фонтаны брызг. Его седок неуклюже спрыгнул, погрузился по пояс и, скинув шлем, вгляделся в чёрные волны. А секунду спустя отшатнулся с воплем — со дна метнулась мелкая тварь, похожая на медузу, только щупальца у неё были жёсткие и усеянные шипами. Медуза присосалась к его лицу, и он рухнул, нелепо взмахнув руками. Вода сомкнулась над ним, подкрасившись кровью.