Виталий Абоян - Заложники пустоты Страница 4

– Хочешь продать ребятам, что компьютеры для «минусов» собирают?

– Хотя бы, – пожал плечами Микмак.

Можно, конечно, попробовать продать сам код – зачем-то же его писали. Не исключено, этими потерянными исходниками могли заинтересоваться те, кто четыре года назад работал над какой-то неведомой Микмаку технологией. Вот только, скорее всего, заинтересованные лица ныне покоились недалеко от того места, где Искандер нашел SSD. Точнее, предводитель водолазов припер ни на что не годный системный блок целиком. Это ж надо таким болваном быть, чтобы тащить со дна подобную тяжесть!

Микмак еще раз зевнул и потер лоб чуть выше линии роста темно-русых, стриженных не столь уж коротким «ежиком», волос. Голова не чесалась, просто он всегда так делал, когда о чем-то задумывался – дурная привычка. А сейчас он думал о том, почему ему всегда хочется спать. Даже тогда, когда вставал ближе к полудню, хоть такое случалось и нечасто. Сны – вот, что ему мешало. Он не просыпался, но, как будто и не спал. Он словно переживал события двухлетней давности заново, раз за разом.

Дело было в Праге. В те времена Микмак служил обычным капралом во внутренних войсках Баварского Султаната. Нормальной работы не было, а пушечного мяса на внутреннем фронте начавшего трещать по швам Султаната не хватало, поэтому брали туда почти всех. Выбор был небольшой: влачить жалкое существование в нищете или пойти во внутренние войска. Микмак выбрал второй вариант. И через полгода относительно спокойной службы попал он на зачистку столицы чешского эмирата от взбунтовавшихся радикальных суннитов, пропагандирующих экстремистские и сепаратистские настроения.

…Манесов мост они миновали на удивление быстро и легко. Ни одного выстрела, словно все сепаратисты мигом передумали отделяться от Баварского султаната и сделались лояльными гражданами. Слишком тихо, это настораживало.

За мостом они разделились. Микмак со своим взводом пошел в сторону Староместской площади по Капрова. Остальные двинулись по Широкой до Везеньской, где по оперативным сведениям окопался штаб сепаратистов. В штаб на Везеньской Микмак не верил, но не его это дело – решать, по какому маршруту двигаться. Тем более что ему было велено зачистить центр и на Везеньску соваться не пришлось бы.

Для центра города тишина стояла необыкновенная. Нет, звуки были – шорох осколков стекла под ногами, приглушенные рядами домов звуки боя, всё еще идущего где-то в Градчанах. Даже птицы, кажется, щебетали. Но не было слышно человеческих звуков, и от этого становилось не по себе: ты в городе – месте обитания людей, а самих людей не слышно.

Спокойствие расхолаживает. Метров сто ползли еле-еле, дергаясь от каждого шороха и наводя прицел на всё, что двигалось или потенциально могло начать двигаться. Потом поняли, что в этом районе никого нет. Похоже, что даже местные ушли. Или нет – не ушли, просто затихли. Правильно сделали, что затихли.

– Неравный бой ведут бойцы доблестной армии султана на улицах Праги, очищая город от скверны. Сотни тысяч ни в чем не повинных мирных жителей, попавших в западню суннитских ублюдков, ждут помощи…

Микмак прижался спиной к теплой штукатурке, слушая голос, доносившийся из разбитого окна на первом этаже. Человеческая речь вселяла веру в жизнь, хоть это и был голос диктора новостного канала – в квартире включился коммуникатор. Возможно, его не выключили жильцы, когда спешно покидали свой дом, а теперь здесь дали электричество, и он включился. Просто так электричество в район зачистки подавать никто не станет – значит, зачем-то это понадобилось руководству.

Микмак осторожно выглянул из-за откоса окна. Сначала ствол автоматической винтовки – изображение в небольшом окошечке на глазных наноэкранах показывало картинку и мечущееся по ней перекрестье целеуказателя, – потом уже посмотреть глазами. Целеуказатель метнулся в правый нижний угол поля зрения и замер неподвижно. Микмак прищурился – «балалайка» автоматически увеличила область интереса в окошке – и напряг слух. Сквозь бормотание новостного ведущего пробивалось тихое хмыканье.

Так и есть – девчонка. Молодая совсем, лет четырнадцать-пятнадцать, темноволосая, черноглазая, вся зареванная. Зарылась в какое-то тряпье на диване, боится.

– Эй! – негромко позвал Микмак.

Девчонка на секунду подняла глаза, и Микмак увидел страх, поселившийся в них.

– Не бойся, здесь свои. Бандитов уже выкурили отсюда.

Девчонка, не сводя с Микмака мокрых от слез глаз, кивнула. Бойцу даже показалось, что губы тронула едва заметная улыбка. А в следующее мгновение…

Наверное, сказался боевой опыт. Немного его было, этого опыта, но, сколько было – весь его. Микмак не увидел, скорее, почувствовал движение. Не то движение, такого не должно было быть в этом месте. Чисто машинально он вскинул винтовку, уперев приклад в плечо, а дальше сработала автоматика в «балалайке». Оставалось только нажать курок. Микмак медлить не стал – потому что не успел подумать. И поэтому остался жив.

Пуля размозжила девчонке голову, украсив бежевую стену за её спиной отвратительной багряной кляксой. Из её рук выпал «дыродел», стукнув металлом о пластик пола.

Выстрела было два – девчонка промахнулась. Скорее всего потому, что стреляла уже после смерти.

Микмак замер, потеряв ориентацию.

Ты же только что убил мирного жителя. Девчонку ты убил, ребенка совсем!

Из окна раздавались выстрелы, кто-то кричал. Микмак несколько раз куда-то целился, но целеуказатель (хвала небесам) так ни разу и не остановился, не найдя что-нибудь живое. А коммуникатор продолжал рассказ о доблестном походе воинов султана.

– Молодец. – Лейтенант похлопал Микмака по плечу. – Их здесь было шестеро. Если бы ты не заметил… Сейчас лежали бы на булыжнике с простреленными спинами.

Сепаратисты. И дети – тоже сепаратисты. Так сказал лейтенант, он, вроде бы, проверил «балалайки» убитых – у всех была найдена провокационная литература.

Лейтенант на секунду замер, потом махнул рукой, указав куда-то на север.

– Планы поменялись, – сообщил он. – Двигаемся на север, к Староновой синагоге. Пойдем через кладбище, там лучше видимость.

Бойцы трусцой побежали назад, метров через пятьдесят повернули направо, скрывшись между деревьями. Микмак бежал вместе со всеми. Мыслей не было, рациональное в голове отключилось, уступив место автоматизму, доверяющему только данным «балалайки» и собственным инстинктам. Нельзя даже сказать, что было страшно – стало все равно, безразлично.

Еврейское кладбище оказалось странным местом – повсюду, насколько хватало глаз, торчали или валялись на земле камни, старые, поросшие мхом, исписанные неведомыми словами на неведомом языке. И почему-то здесь сильно, просто удушающе воняло дерьмом.

– Что делать будем? – спросил Микмак Старика, еще несколько раз со скрежетом потерев ногтями лоб. Боль от царапин согнала навалившиеся воспоминания о сегодняшнем сне.

Ромеро был боссом в их предприятии. Собственно, он и организовал контору. Нашел Искандера с его водолазами, взял Микмака. Но самое главное, Старик умел находить клиентов. Здесь, в новоиспеченной Марсельской бухте, «бютен», как называли усеявшие дно останки былого Анклава, в прямом смысле валялся под ногами. Даже без специального подводного оборудования можно было найти многое. Не сейчас, четыре года назад – нынче на отмелях давно уже выгребли все более или менее ценное. Но куда девать такое «богатство», знали немногие. Не в пример Ромеро.

Старик, не опуская ног, порылся в ящике стола – должно быть, жутко неудобно, но образ не позволял поменять позы, – вытащил оттуда толстую и корявую сигару, откусил от неё зубами кончик и смачно сплюнул его на пол. Небольшой корявенький кругляшок цвета дерьма, залитый слюной Ромеро, нелицеприятно расположился точно по центру халупы, которую Старик упорно именовал офисом. Потом он раскурил сигару. Офис наполнился гадостным едким дымом.

Микмак поморщился и встал, чтобы открыть окно. Ромеро жестом велел сесть на место.

Интересно, зачем он курит эту дрянь? В ней же точно нет ни грамма табака, а из чего делают так называемые сигары местные китайцы, не знает, наверное, и сам Ромеро. И окно не дает открыть.

– Не надо привлекать внимание улицы, – объяснил свою выходку Ромеро.

Да, людской молвы он боялся, как черт ладана. Поэтому они до сих пор ютились в покосившейся лачуге на берегу, хотя давно уже могли снять нормальный офис в Марсель-нуво. Незачем людям знать, что у ребят Ромеро – именно так он всегда и называл их предприятие – водятся деньги.

– Железки, которые Искандер притащил два дня назад, ребята нашли в том же месте, что и этот твой… – Он покрутил пальцем, направив его на прицепленный к компьютеру твердотельный накопитель.

– SSD?