Александр Тюрин - Танцы с Виртуэллой Страница 40

Шрагин повернулся к двери и по свербению в позвоночнике определил, куда направлен сейчас ствол, затем вошел в подвальное помещение. Следом перешагнул порог и Тугаев.

Девочка поднялась со стула, отчаянно моргая из-за возникшего вдруг света.

— Привет, Аня. — сказал Шрагин. — Мы с тобой уже однажды встречались. В электричке. Ты с папой ехала. И ты подарила мне…

— Ага, гриб! — воскликнула девочка. — Вы — дядя Сережа. Я вас запомнила, потому что вы смешной, в отличие от моего папаши. Мы сейчас поедем домой, да?

— …Нет, наверное, придется немного подождать.

— Ага, следующего трамвая… — хмыкнул Тугаев. — Тут они редко ходят.

— Отпусти ее, — выговорил Шрагин несуразное, ощущая, как мысли уплывают из головы.

— Ага, и ты умрешь с чувством исполненного долга, с улыбкой на устах. Да отпущу, отпущу. Только никакой твоей заслуги в этом нет и подвиг твой был совершенно бессмысленен, как и все остальные подвиги на свете. Игра завершена. Мы учли, что мамаша Шерман готова к сотрудничеству с нами. К примеру, в Дюссельдорфе она даже помогала тебя ловить, ну а другие подробности тебе не к чему. Короче, мы снизили сумму, так сказать, штрафа, мамаша Шерман поскребла по сусекам, обзвонила десяток друзей и наковыряла пару миллионов зеленых. Бабки должны прибыть сегодня. И сегодня же произойдет обмен, после чего я отправляюсь на Багамы, девочка Аня домой, не вышло из нее Анны Франк, мальчик Шуля получит на анашу и новый компьютер. Тебе, на первый взгляд, повезет несколько меньше, чем другим. Придется нюхать редиску снизу, как выражаются наши немецкие друзья. Да еще и грехи наши тяжкие с собой прихватишь. Ты ведь официально числишься злодюгой-киднеппером. Но, в принципе, все там, на вечном отдыхе, будем. Так что особо не расстраивайся.

«У меня осталась лишь несколько минут». Время съеживалось вполне физически, стискивая Шрагина, передавливая ему дыхание и кровообращение.

— Меня-то ты не обманешь, — решительно сказала Аня Шерман Тугаеву. — Я тебя из-под земли достану.

— О, узнаю суровые интонации старика Андрея… Нет, дитя мое, сейчас тебе сделают укольчик, и ты все забудешь. А если и не все, то мама тебе объяснит, как себя должна вести пай-девочка. В любом случае, еще полгода под наблюдением опытных врачей-психиатров, и энграмма окончательно сгладится.

— А фиг тебе сгладится. — Аня Шерман уверенно показала фигу Тугаеву… и на правой руке у нее были все пальцы.

— А теперь покажи мне свою левую ручку, — попросил ошарашенный Сережа, подзабыв даже о черной дыре, нацелившейся на его позвоночник.

— Пожалуйста, — несколько удивленно отозвалась девочка.

У Ани Шерман были все пальцы на месте, все без исключения. Кому же тогда отрезали пальцы? И если Андрей Шерман так и не врубился, кому принадлежит присланный детский палец, то Рита этого не могла не узнать. Хотя бы по анализу ДНК. На момент разговора в Дюссельдорфе она точно знала, что оба пальца не Анины, но говорила, что Анины. Значит, она хотела вызвать у него психологическую зависимость, она прекрасно разбиралась в его комплексах.

— У кого вы резали пальцы? Кто это был!? — ненависть коротким замыканием пробила страх, и получился крик.

— А, пальцы, больная тема… — довольно мирно отозвался Тугаев. — Да не знаю и не хочу знать. Пальцы мы заказывали у Вахи Абдуллаева, у него там детишек много. Неужели ты думал, что хоть один волосок упадет с головы драгоценной олигархочки Анны Шерман? Она же вся из золота. Хотел бы я быть этой девочкой. Может, косички отпустить? Вдруг поможет? Ладно, чего я отвлекаюсь, у тебя, можно сказать, свидание с вечностью, а ты вынужден всякие глупости слушать.

Ствол «грача» перестал покачиваться и однозначно направился в сторону шрагинской головы. Шрагин забыл о дыхании, пол стал уплывать у него из-под ног.

«Прощайте, люди, мне плевать теперь на вас, но все же не будьте лохами». На этой дурацкой фразе завершалась жизнь.

Неожиданно в подвале появилось еще одно действующее лицо. Даша.

— А, наша общая знакомая, — хмыкнул Тугаев. — Ну, моя будда, хочешь сказать Сереже, что в следующей жизни он родится ослом?.. Она ведь тебя тоже кинула, дорогой. Кстати, в следующей жизни тщательнее выбирай подружек. Она зачем-то поскандалила с красавчиком Энгельманном и за это получила по попке. После чего раскаялась и подала на помилование. По нашему заданию сопровождала тебя сюда, привела почти за ручку в эту мышеловку, где в роли сыра выступала юная миллионерша. Да, с этими бабами ничего ведь не поймешь, Серега.

— Как ты могла, Даша? Почему у тебя такое омраченное сознание, ты же ведь буддистка? — Шрагин задал очередной нелепый вопрос.

— Могла, — просто отозвалась Даша. — Ничего ему не сделается, сознанию-то. Потому что все омраченные дхармы попросту иллюзорны. Нету ни этого подвала, ни этого Тугаева…

— Да я в этом практически ничего не понимаю, — остановил ее Тугаев. — Ты мне потом как-нибудь разъясни, красавица. И ладно, хватит Сережу мучить. Пора уже ему на упокой.

— У Энгельманна другое мнение насчет «пора», — сказала Даша как бы невзначай.

— Ну и что? Я же не Йошка Динст, чтобы во всем его слушаться… Ах да, чуть не забыл.

В левой руке у Тугаева появилась маленькая фотокамера, которой он сделал несколько кадров. Аня Шерман и Сергей Сергеевич Шрагин вместе.

— Это финал. И на финальных кадрах предстали рядышком маленькая беззащитненькая жертва и грозный одноглазый психопат-похититель. И на кой хрен мне сдался сейчас живой Шрагин? То есть, этот противный Тугаев? Смотри, у него даже мускулатура стала, как у меня, и никакого интеллигентского жирка в области гениталий. Я теперь буду душка Шрагин. — Тугаев надел очки академического типа. — И программированием, пожалуй, займусь. А вот этому одноглазому монстру хватит уже злодействовать.

— У тебя могут быть очки Шрагина или там трусы Шрагина, но никогда не будет его головы, — сказала Даша и слегка постучала костяшкой пальца по ближайшей деревяшке. — У тебя голова сообразительного зверя, а у него — умного человека. Энгельманн, наверное, захочет дать ему работу.

— Я вырос на передаче «В мире животных», так что, сравнив со зверем, ты меня не обидела. Зверь, Антихрист, Архивраг — это все для меня комплименты… Да, возможно, наш якобы-гуманист и истинный красавчик Энгельманн хотел бы еще помариновать Сережу. Возможно, он даже не стал бы его сразу потрошить, а попробовал бы использовать как программного аса. Я ведь в курсе уже, что Сережа трудился в команде у этого супер-дупера Сарьяна. Энгельманн тоже может это узнать и посадит Шрагина программировать биочипы для своих трупаков. Но Антуан никогда уже не выпустит Сережу из тесной шарашки, три на три квадратным метра. Для пущей надежности ему оттяпают руки и ноги, оставив клевать клавиши носом. Поэтому я и избавляю Сережку от многолетнего плохого питания и мрачной обстановки, которые все равно приведут к потере человеческого облика и летальному исходу, причем гораздо более мучительному, чем сегодня. И, если хотите, я против использования Шрагина даже теоретически — ведь энгельманновские зомби и мои варвары рано или поздно сойдутся в бою, вот я и хочу помочь своим.

— И ты думаешь, я скажу Энгельманну, что Шрагин убился сам, поскользнувшись на банановой кожуре?

— Почему сам? Убит при попытке к бегству — это классика. И ты ведь, Дашенька, не настолько любишь педерашку Энгельманна, чтобы преданно содействовать всем его изысканиям.

Тугаев навел пистолет на лоб Шрагина. Все, с последним громом сейчас разлетится мир. Надо бы о чем-то подумать, вспомнить за одну секунду всю жизнь и дать морально-нравственные оценки всем ее этапам. Но вместо этого Шрагину не удавалось вспомнить даже то, как он здесь оказался. Затухает пульс, организм сдает дела, перед смертью мало у кого получается закричать или заплакать. Он заметил только, что плачет Аня. Ей и так досталось, а еще на ее глазах разлетятся мозги у дяди Сережи. И…

Тугаев упал лицом вниз. Все так быстро случилось. Кажется, Даша, оттолкнувшись от трубы, в прыжке захватила его за шею сразу двумя ногами и крутанула. Сейчас она уже сидит на Тугаеве, как на пуфике, и ствол ее пистолета приставлен к его затылку. Тугаевский же «грач» отлетел в сторону.

— Где та, вторая девочка, у которой резали пальцы? — спросила Даша у размазанного по полу Руслана, пока Сережа стоял подобный столбу.

— У Вахи Абдуллаева, — натужно прокашлявшись, хрипло отозвался Тугаев.

— Конкретнее, сволочь.

— Не знаю.

— Жить тебе осталось минуту, так что не вредничай напоследок.

— В Лермонтов-Юрте.

— Еще конкретнее. — Даша надавила дулом на затылок Тугаев, так что его нос, прижатый к полу, съехал на сторону и пустил сопли.

— Полече, бля. Я же не резиновый. Она в доме у Вахиного дяди Аслана. Это примерно в центре аула. Из красного кирпича дом, с небольшой такой башенкой. Но ее могли оттуда увезти. В смысле, не башенку, а девочку. И никто из вас туда не доберется. Даже если у Серого анал будет на два размера больше.