Андрей Фролов - Гнев Господень тактического назначения Страница 46

Поднял с рычага, обрывая звонок ровно на середине. Осторожно, словно ядовитую змею, поднес к уху. Тишина.

— Алло?..

— Арриведерчи.

Стив швырнул трубку на аппарат, едва не выломав дверь в стремлении как можно скорее покинуть темноту будки. Споткнувшись о порожек и едва не упав на тротуар, он выскочил прочь, затравленно оборачиваясь на телефон и совершенно не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Ухо горело, словно по нему ударили полной щепок доской. Опять этот голос, словно через решетку динамика трубки просыпали мелкий речной песок. Значит, тогда, три или сколько там дней назад, ему звонили из «Фронта»? Пытались предупредить? Напутствовать ритуальной фразой? Долбанутые во всю голову наркоманы, мать их так! Если бы не окружавшие Стива со всех сторон люди, он бы наверняка расстрелял телефон. Он не желал этого признавать, но глупый звонок очень сильно, буквально до боли в мочевом пузыре, напугал его. Вот ублюдки!

Стэнделл перевел дух, жадно глотая ртом пахнущий бензином воздух, а затем натянуто улыбнулся прохожим, посчитавшим своим долгом остановиться и поглазеть. Аккуратно, словно хрустальную, прикрыв дверку телефонной кабины, Стивен пошел прочь, на ходу высматривая в потоке машин сигнальные шашечки такси.

ГЛАВА 13

Тот, кто утверждает, что человечеством стало легче управлять с приходом эры Больших Капиталов, — либо совершенно не разбирается в жизни, либо непроходимо глуп. Интересно, парадоксально, чудовищно, но сегодня даже подобные мне люди, а таких, поверьте, немало, уже не знают, что нужно человечеству. Мы пасуем, действительно пасуем. Посмотрите в окно. Посмотрите на этих сытых и довольных жизнью людей. Сегодня у них есть все, а наши финансовые империи тем временем медленно обесцениваются. Простите, конечно, за сравнение, но подчас мне кажется, что мир окончательно съехал с катушек.

13:1 Чиркнув пластиковой картой по счетчику под левой ногой, Стив выскользнул из такси. Водитель — молодой китаец — еще раз неодобрительно покачал головой и, махнув на прощание рукой, развернул машину. Стив махнул в ответ, отходя с дороги на посыпанную щебнем насыпь, проводил ускользающую машину взглядом. Такси стремительно унеслось в направлении города, и Стэнделл наконец-то осмотрелся.

Китаец был прав, покачивая головой в оценке поступка своего клиента, — вокруг узкой бетонной дороги (уже давно не ремонтированной) во все стороны раскинулись здоровенные коробки складов, из-за которых ржавеющими обломками торчали башни подъемников. Нагромождения бетонных плит и свай, покосившиеся стены бараков, обшитые ржавой жестью, — все это одним своим видом выбитых стекол и сорванных с петель дверей внушало полнейшее отчаяние. Над погрузочными платформами висела тишина. Когда-то использовавшиеся, но после недавней постройки подвесной модели у северного аэропорта заброшенные, ангары и подъемные краны медленно, но верно приходили в негодность, оставленные здесь, словно кладбище слонов. Некоторым везло — изредка со стороны аэропорта приезжала колонна грузовиков под вооруженной охраной, и одного из железных гигантов валили наземь, обдирая жестяную шкуру и разбирая скелет. Но в последние годы это происходило все реже.

Низкое небо, затянутое непроглядной пеленой смога, в этом месте казалось еще ниже, словно бы касаясь шпилей подъемных башен. Оно давило на людей, превращая сотни квадратных километров забытья в огромный низкий погреб. И что печалило прежде всего, так это то, что подвал сей, невзирая на законы природы, построили люди… Испорченная почва и близость побережья сделали территорию старинных складских терминалов почти непригодной для жилых или новых производственных застроек. Таким образом пригороды к югу от «Олд Бельгиум Аэротранслайн» уже лет двадцать назад стали зоной полного запустения, разрухи и забытья. «Фронтом вне фронта». Кварталами беззакония, рядом с которыми «Алькатрас» выглядел надежным правовым государством.

Здесь, на этой покрытой обломками земле, мог найти себе приют и убежище любой, у кого хватило бы желания и сил отстоять свою жизнь и имущество от обитающих в недрах терминалов. Строя свои жестокие и простые законы, королевство замусоренных ангаров, засыпанных бесформенными грудами камней, железа и бетонных конструкций, легко могло игнорировать мир окружающий, при желании дав здесь нешуточное и решительное сражение всем полицейским подразделениям Антверпена. Однако никто пока не решался измерить силу сопротивления с виду безлюдных коробок. Обо всем этом Стивен Стэнделл узнал несколько позже, а пока что спокойно вертелся на месте, не подозревая ничего страшного и рассматривая окружающие его пейзажи.

А пустоши тем временем рассматривали его. Среди бетона и искореженной временем жести алчно загорелись сразу несколько пар глаз. Взгляды эти, полные ненависти, слегка притухли, как только Стив выдернул из-под рубахи пистолет и неумело осмотрел его. Но было очевидно, что в складских комплексах началось движение: грязные босые ноги мягко ступали по крошкам битого стекла, медленно подбираясь к старой дороге, уводящей в город.

Стив продолжал рассматривать оружие, в который раз поражаясь, как вообще сумел выстрелить. Повертев пистолет в пальцах, но так и не определив ни количество оставшихся зарядов, ни расположение предохранителя, он оставил эту затею, сжав пластиковую рукоятку, словно одно это могло придать ему уверенности. Что-то негромкое (мерцающее) подсказывало, что если дело дойдет до стрельбы, он снова сможет себя удивить. Стэнделл взглянул на часы и еще раз огляделся.

На пятиметровой стопке бетонных плит в двадцати шагах от дороги сидел человек. Длиннобородый мужчина, одетый в изрядно поизносившееся тряпье, со всклокоченными и спутанными волосами. Он искренне и дружелюбно улыбался Стивену, помахивая грязной пятерней. Это посланник «Фронта»? Стив озадаченно нахмурился, но послушно сошел с дороги, скользя по щебню, и направился к плитам.

— Эй?! — Стив постарался спрятать пистолет за бедро. — Меня зовут Стивен Стэнделл… Вы, должно быть, ожидаете меня? Я получил послание от Люмонта…

Он уже почти дошел до высокой бетонной стопки, как вдруг лицо сидящего на ней оборванца вытянулось в крайнем изумлении. Бродяга что-то вскрикнул и вскочил, отбрасывая в сторону зажатый в левой руке полуметровый тесак. Со скоростью пули он испарился с глаз долой, оставив Стэнделла в полном недоумении.

А еще через секунду за спиной Стивена что-то дважды звонко щелкнуло, раздался приглушенный вопль, и кто-то тяжело упал, с грохотом скатываясь по щебню. Стив стремительно (как ему показалось) обернулся, неумело вскидывая пистолет. По склону дороги катился человек, обеими руками вцепившийся в засевшую под сердцем стрелу. Насыпь кончилась, и он недвижимо уткнулся в обломок рельса. Кажется, убийства людей стали привычными элементами жизни Стивена Стэнделла…

На самой же дороге, глядя на незнакомца сверху вниз, стояли люди. И Стив понял, что именно они и являются настоящими посланцами «Фронта вне фронта».

Сплошь затянутые в искусственную кожу — от коротких курток до длиннополых плащей, в высоких армейских ботинках, выбритые ровно на половину голов, с серьгами и кольцами, с суровыми татуированными лицами, на насыпи неподвижно застыли шестеро мужчин — бойцы «Фронта». Стояли спокойно, всеми позами демонстрируя желающим, кто в доме является хозяином. В руках мужчины сжимали многозарядные арбалеты и ружейные обрезы, и только у командира, что стоял в центре, через плечо висел длинноствольный автомат. Двое из шестерых были темнокожими, один из которых вдруг пошевелился, разрушая монолитную картину, и принялся перезаряжать арбалет.

— Стивен Стэнделл, — не спросил, а подтвердил командир, спускаясь навстречу. Он был невысок, но коренаст. Темно-русые волосы на нетронутой половине головы заплетены в три косички и заправлены за ворот черного плаща. Покрытое страшными шрамами лицо невольно притягивало взор. — Меня зовут Врокс. Люмонт лично послал меня, чтобы организовать встречу. Однако я хочу, горожанин, чтобы ты знал, что мы с удовольствием опоздали бы, если бы не его личный приказ.

Стивен сглотнул комок, настороженно вглядываясь в ледяные глаза Врокса. Тот не шутил, утверждая, что легко отдал бы незнакомца на растерзание бродягам. Человек со шрамами на лице подошел ближе, не отнимая руку от автомата.

13:1:2 — К сожалению, Стервятники слишком глупы и плохо вооружены, чтобы являться серьезной угрозой, — с более близкого расстояния Стэнделл с удивлением различил в глазах командира боевиков плохо контролируемую ярость. Он смотрел на него, как мог бы смотреть на убийцу своей дочери, неотрывно, не мигая, готовый в любую секунду оскалить зубы и ринуться вперед.