Химеры сознания - Игорь Кростылев Страница 5

Гордо вышагивая, Галхед Седьмой вошел в сумрачный коридор Реликвария.

Подвесив в руке перед собой тусклую масляную лампу, я накинул тунику, капюшон, воплощаясь в отрепетированный образ, и весь в напряжении вошел в сумрачный коридор Реликвария вслед за его верховным жрецом.

Галхед двигался ровным уверенным шагом, не подозревая о моем присутствии и своих заблуждениях.

* * *

На нижнем уровне отворилась мощная бронированная дверь и открылась панель доступа. Лучи лазеров впились в тело жреца, внимательно изучая и тестируя каждый его пиксель. Синхронно программа метморфинга запустилась на моей оболочке, и я стал превращаться в Галхеда Седьмого. В конце процедуры отличить нас не смогла бы ни одна ревнивая жена. Я увидел жесты и услышал пароль. Еще мгновенье, и Галхед вошел внутрь. Двери за ним закрылись. Оставалось ждать, пока дядя выполнит все церемонии доступа, раскроет коды и ритуалы, если они есть.

Через четверть часа Галхед вернулся, и двери за ним захлопнулись. Как и планировалось, я приблизился к дяде, переключил его чип и отправил того блуждать в «Лабиринте». Он вздрогнул и отошел в сторону, видимо, потрясенный случившимся.

Мне оставалось выполнить свою часть квеста. Я уже знал весь протокол и с легкостью повторил его у панели доступа, взмахнул руками, произнес набор бессмысленных звуков. Стражи впустили меня в сокровищницу. По дороге были еще три авторизации, которые я выполнил не задумываясь, и, наконец, подобравшись к сейфу, легко отворил его.

Открывшаяся дверь сейфа оказалась проходом в следующее помещение, напоминающее пещеру со слабым архаично мерцающим освещением. Сундук стоял в углу на полу каменного зала с высоко уходящими вверх рядами колонн и серыми морщинистыми пропитанными сыростью и гнилью подземелья стенами, озаренный тусклым светом свечей, расставленных по углам в бронзовых фонарях. Было так тихо, что я слышал стук своего сердца.

В глубине зала качнулась неясная тень, шлепая и шелестя, приблизилась, превратившись в женщину, одетую в полупрозрачную тунику.

— Вот как? — выдохнул я. Она быстро прошла мимо, будто, не замечая меня, остановилась возле большого кованого сундука, подняла его крышку и неразборчиво произнесла: — Эли! Эли! Ляма азавтани![3] — Арамейский! — ужаснулся я.

Меж тем женщина что-то бережно завернула в ткань, осторожно положила на дно и молча скрылась в глубине пещеры. Сундук остался открытым, и на дне лежал темный сверток в форме небольшого кувшина. На откинутой дверце сверкнули два зеленых зрачка. Не мигая и с любопытством, они уставились на меня. Зверек не был похож ни на что мной ранее виденное, его чешуя отливала ядовито-оранжевым цветом. Я опешил, едва не задохнувшись от восторга:

— Химера! Умница, Джил! Это моя Химера!

Переставая понимать, что происходит, я рванул из сундука сакральную чашу и поспешил на выход.

Выйдя из зала Реликвария, я попытался найти Галхеда, отправленного мной в сумерки виртуального «Лабиринта», но его здесь не было.

— Тем проще, — решил я и бросился к автомодулю, но и его на месте не оказалось тоже. Я запаниковал.

Мы никогда не обсуждали с Джил, что я стану делать со своим украденным призом после. По-моему, ее вообще не интересовал ни этот предмет, ни моя последующая участь. Она только очень настойчиво советовала мне не медлить после окончания операции и покинуть планету, по возможности, быстрее, предполагая о каких-то неучтенных нами препятствиях, может, даже погони. Как быстро Галхед сумеет вернуть себе контроль над реальностью, никто из нас не понимал.

В кармане у меня лежал чип взлома таможенных терминалов космопорта Мендакса и цифровой безлимит на все уходящие транспорты с планеты на ближайшие сутки.

* * *

На удивление просто оказалось выйти с территории Реликвария. Я по-прежнему не понимал, нахожусь ли еще в «Химере». То, что я в ней побывал, сомнений не вызывало, и если переход еще не произошел, то я все еще выглядел как Галхед Седьмой, что давало бы мне существенные преимущества для бегства. Единственный способ узнать это — найти условный знак, юнита — химерного зверька. Ибо даже взгляд в зеркало, будучи внутри проекции виртуального мира, не скажет правду, сознание покажет только то, что захотел показать вам ваш программист.

4

— Не знаю, что вы себе навоображали, — строго сказала доктор Джил Дрим Моррей, — но не за кражу какой-то пресловутой реликвии вы арестованы. Вы наркокурьер, и любая нелепая легенда или придуманный вами бред никак не избавят вас от наказания. Допускаю, что вы вывезли наркотики неосознанно, а будучи одураченным. На Мендаксе такое случается часто. И все же закон есть закон, а контрабанда наркотиков — это преступление! Видимо, более ловким преступникам удалось заставить вас поверить, что вы исполняете некую миссию, мне все равно. Вы совершили тяжкое преступление. Ваш Грааль — это контейнер с ментальным наркотиком, который, по иронии, так и называется — «Грааль». Он такой же загадочный, почти эфемерный. Ибо это не химическая формула, а квантовый паттерн, изменяющий сознание. Он строго запрещен и даже иметь его — тяжелейшее преступление. Предмет находится в лаборатории на экспертизе, а вам предстоит пройти курс реабилитации в нашей клинике.

Представьте мое недоумение после услышанного от такой знакомой и обольстительной Джил! Я пытался найти объяснение происходящему, но все больше запутывался.

— Помоги же мне, Джил! — взмолится я. — Я все еще в «Химере»? Или что-то произошло, и ты пытаешься все скрыть? Клянусь, я буду отрицать все, что ты прикажешь мне!

— Что же, по-вашему, я должна скрывать? И отчего это вдруг мы перешли на ты? Как вас там, кстати, зовут в действительности? Надеюсь, не ВсеПростоУважаемый? А вот и Бертран, он поможет вам слега прийти в себя, и мы продолжим, — зачем-то съехидничала Джил и ушла, оставив меня наедине с вошедшим хмурым темноволосым пожилым типом. Это был, несомненно, Биркезион Галхед Седьмой собственной персоной. Тот пристально посмотрел мне в глаза и присел напротив в левитирующем кресле.

Мы оба рассматривали друг друга, будто похмельные джентльмены, очнувшиеся после жесткой пьянки, которые явно что-то силились вспомнить друг о друге, возможно, что-то важное, но не могли. Он внимательно изучал мои руки, я рассматривал его воротничок.

Вскоре вернулась Джил, энергичная и довольная собой.

— Теперь вам понятно, что случилось? — спросила она меня безо всякой иронии.

— Да мне то, о чем он молчит, яснее того, что вы говорите! — взревел я. — Прекратите мучить меня. Убейте или сдайте властям, в полицию, в конце концов. Я же признался, что меня подослали к вам, я раскрыт.