Морис Дантек - Фактор «ноль» (сборник) Страница 52

Рассказ для вас – это часть плана, неотъемлемая часть операции общего разрушения. Это повествование станет самой прекрасной из пыток, которым я вас подвергну.

Коммюнике номер шесть

Теперь, господа члены корпорации Генеральной проституции, прошу вас, пользуясь изумительной четкостью изображения мини-DVD камеры, понаблюдать вместе за этой молодой женщиной, дремлющей в своей постели.

Она спокойно спит в полутьме своей спальни. Она спит. А я нахожусь здесь. Прямо напротив нее. Вы ее видите, не правда ли? Я ее тоже вижу, я ее снимаю.

Она спит. Она не знает, что Дьявол находится в ее комнате. И уж тем более она не знает почему.

Пока.

Этой женщине не меньше тридцати лет. Я коллекционировал ее лицо в течение месяцев в виде газетных вырезок. Я знаю ее лицо наизусть, до самых мельчайших деталей.

Да и саму ее я знаю как собственное творение. Кстати, будучи Князем сего Мира, вернее, его «заместителем», я сам ее и сотворил.

Это судья. Судья человеческого правосудия. То есть моего.

Что совершенно точно делает из нее привилегированного свидетеля гнусности, которую я совершу.

Поскольку нужно, чтобы она в ней участвовала. Но на моей стороне. В качестве преступницы.

Так как именно таковой она и является.

А я – заместитель Дьявола. Я – тот, кто делает каждого тем, кто он есть. Я – тот, кто провозглашает страшную истину перед судьями, защищающими преступления.

Она спит.

А я нахожусь здесь. Я ее вижу, я ее снимаю на видео.

Для того, чтобы вы ее видели. Так же, как и я, в режиме реального времени. В тот момент, когда я пишу эти слова в программе «блокнот», подсоединившись с помощью «wi-fi» к интернет-серверу, который я установил в машине. Камера держится на моем плече при помощи системы ремней собственного изготовления, монокуляр с оптическим волокном позволяет объективу повторять направление моего взгляда. Антенна цифрового телевидения зафиксирована на другом плече. Она прикреплена к куртке. Я – лучше, чем машина. Я – все машины. Я снимаю, и руки у меня при этом остаются свободными.

А для Дьявола, как и для его заместителя, это – sine qua non[62] при любом виде деятельности.

В конце концов, Дьявол – это просто вы, только в более совершенном варианте.

Я – король общей механики. Вы видите это тело? Эту спящую женщину? Я знаю, как устроены ее кости, ее нервы, сухожилия, связки, вены, артерии, каждый из ее органов.

Я легко мог бы переделать это тело, как то, что закончило свое существование в гигантской дробилке, а затем было подброшено на склад с кормом для свиней большой колбасной фабрики по соседству.

Она спит.

Она будет продолжать спать.

Здесь она кричать не будет.

Кричать она будет там, где проснется.

И кричать она будет долго.

Возможно, всю свою жизнь.

Наблюдайте очень внимательно за тем, что будет происходить перед вашими глазами, господа полицейские. Правда, я устроил все таким образом, что сигнал будет доходить до вас с задержкой в час. Это сделано для того, чтобы вы не явились и не испортили все своим сочувствием и выражением чувства долга в вашем понимании.

О вашем сочувствии я предпочитаю ничего не говорить.

А ваше чувство долга не имеет смысла.

У меня лично нет ни долга, ни чувств, они мне совершенно неинтересны. В данный момент мне интересна та, которая спит, и будет спать дальше. Та, которая проснется лишь тогда, когда это предусмотрено.

Мне интересна та, которая заснула в этой комнате, а проснется перед Правосудием, которое она сама провозгласила.

Для меня важны та, которая спит, и тот, кто есть Дьявол в этой комнате.

Для меня важны та, которая спит, и тот, кто манипулирует камерой.

Для меня важны та, которая вытянулась на кровати, и тот, кто держит в руке шприц для подкожных инъекций.

Следите внимательно за шприцем, он появится в зоне обзора видеокамеры как раз к концу записей.

4. Собирать

Коммюнике номер семь

Somewhere inside Humanity[63]

Добрые люди, читающие мои коммюнике в Интернете или отрывки из них в своих любимых газетах, поймите меня правильно, прошу вас. Постарайтесь следовать за движением моей мысли: я ваш человеческий брат, я просто чуть более человечен, чем вы. Стать столь же человечными, как я, вы не сможете никогда. Я – ваше лицо, открывшееся вам самим. Если вы хотя бы на один миг подумали, что я предъявлю счет только политическим подонкам, сортирным революционерам и фанатикам не у дел, то вы серьезно недооценили силу моей ненависти к вашему роду. Эта ненависть основана на моем чувстве ответственности. Она – верх вашей маниакальной злопамятности, ваших патетических неврозов, всего, чем вы являетесь. И если уж начистоту, то, как заместитель Дьявола, признаюсь, что имя мне – ПРЕЗРЕНИЕ.

Рассмотрите во всех деталях, прошу вас, всю эту копившуюся веками грязь, все эти морщины предательства, струпья лени, отметины низости в виде гнойных фурункулов, всеобщую распущенность, сопровождаемую очерствелостью чувств, благодаря которым начинает трескаться кожа, покрытая подлостью и усеянная ярко-красными пятнами экземы преступной глупости.

Не я выгляжу таким. Я – это вечная и инфернальная молодость, и я просто протягиваю вам зеркало, которое вы мне купили, и искренне надеюсь, что результат вас удовлетворяет и вам не жаль потраченных денег. Тех, что я вам одалживаю под кабальный процент вашей собственной жизни.

Мне кажется, что удручающее зрелище, которое вы представляете собой перед красотами Космоса, того самого, что был создан величайшим светом, чьей непокорной и враждебной искрой я являюсь, необходимо как-то исправить.

Как и Дьявол, которого можно назвать моим Старшим Братом, я – эстет. Пусть человечество тонет в собственных нечистотах, но мы хотим, чтобы руководил этим, по крайней мере, квалифицированный главный оператор, который поставит спектакль по всем правилам искусства.

Поэтому я и стал его Директором по производству.

Большой полноприводный «хаммер», который я использую теперь для путешествий и проставления инфернальной печати в каждом месте, которое проезжаю, к моему великому сожалению, совершенно неэкологичен. Я очень огорчаюсь по этому поводу, но зато это великолепная карета «скорой помощи». Естественно, она помогает умереть. Здесь все безукоризненно подобрано, расставлено, рассортировано. Гораздо лучше, чем в «крайслере-300», на котором я ездил в начале экспедиции. Дьявол любит детали. Механика состоит из деталей. Именно они всегда убивают.

Все составляющие маленькой передвижной лаборатории находятся тут, на своих местах. Я – всего лишь заместитель Князя Мира сего, но здесь я – король общей механики, абсолютный повелитель техники. Из ничего я делаю все: цветок становится ядом, ручка – оружием, дерево – виселицей, лес – ярмаркой. То есть, я хочу сказать, концентрационным лагерем.

На этот раз вопли, которые мы слышим, звучат отчетливее, чем у предыдущей жертвы, вы заметили? Я, наверное, бываю недостаточно внимателен в момент установки кляпа. К тому же на этот раз эти крики принадлежат женщине, они более пронзительные. Она, видимо, только что проснулась. Ей тоже страшно, она противостоит неизвестности.

Она тоже скоро все узнает о том, что неминуемо произойдет, она тоже получит свою порцию ужаса.

Она – судья. Судья, которая работала и на меня, вернее, на мое начальство, на моего Старшего Брата.

Он ждет от своего заместителя, чтобы судья получила вознаграждение по заслугам.

И тут он совершенно прав, рассчитывая на меня.

Я – бог бесчисленных жертвоприношений, я – идол, пожирающий души, которые надеются выгодно продать себя, я неумолимее законов физики.

Потому что я – абсолютная антифизика. Я тайно повелеваю этим миром.

Я получил власть над этой местностью, этими людьми, их землями и их жизнями.

У меня были на то веские причины.

Эти причины сейчас созерцает судья, отупев от ужаса, струящегося по ее жилам, словно изобретенный мной вариант crystal-meth[64]. Кстати, crystal-meth изобрел тоже я.

Эти причины ей известны, господа из полиции и средств массовой информации. Она эти причины защищала. Одинокая женщина противостояла целой армии, которая ее и уничтожила. Мой Брат получил от этого наслаждение, да и меня, честно говоря, судьба бедной женщины, в конце концов, заботит мало. Что важно, так это факты: Дьявол любит голые факты, поскольку с ними ничего не поделаешь. Ты ничего не можешь поделать, когда стоишь голым в снегу, со связанными колючей проволокой руками и ногами.

Нет, ты ничего не сможешь поделать, и та одинокая женщина тоже ничего не смогла поделать против всех этих людей, против своего мужа, который сумел отнять у нее детей и выставить ее сумасшедшей.

Вы узнаете местность, я в этом уверен, господа агенты «сил поддержания общественного порядка».

Вы поняли, о чем идет речь. Вы сверились с картотекой. Гораздо быстрее, чем с содержимым черепных коробок, как обычно.