Виталий Абоян - Заложники пустоты Страница 8

– Человек – Бог, а Цифра есть путь человека к Богу! – голос Коннектора звучал громко, словно усиленный мощными динамиками. – Цифра поработила человека, но Цифра даст человеку свободу, поведет его ввысь…

Еще немного, осталось несколько шагов, и доступ к файлам сервера питерского порнобизнеса будет открыт.

«Привет».

Сообщение, высветившееся на экране, было столь неожиданным, что на мгновение Лёшкины пальцы остановились, перестав забивать нужные данные в программу взлома.

«Ты кто?»

Доступ к его машине надежно защищен. Во всяком случае, так считал хозяин компьютера.

«Не важно. Ты не ответил на приветствие».

Стало быть, его еще и учить хорошим манерам собираются. А если так?

Лёшка свернул окно, в котором шаг за шагом его червь продирался сквозь стройные ряды охранных программ порносервера. Новые окна сменяли друг друга, нули и единицы мельтешили перед глазами, почти слившись в сплошную линию.

– Бог есть Разум. Человек – сосуд, вместилище духа. Мир управляется Разумом, а сейчас, в Эпоху Цифры, мир управляется человеком. Мы Боги!

Коннектор сорвался на визг. Проповедь подходила к концу. Да она и не имела значения – слова Поэтессы знали все присутствующие здесь. Важен фон, звучание слов Прародительницы веры в истинность Цифры.

Кто же ты такой? Лёшка никак не мог поймать вторгшегося в его компьютер. Это кто-то из собравшихся в зале – ломали из локальной сети. Но кто? Лёшка на секунду оторвался от экрана, окинув взглядом помещение. Все адепты сидели на матах, уткнувшись в экраны своих машин. Ни один не вызывал ни малейшего подозрения.

«Я жду».

Нахал! Он еще, видите ли, ждет!

Вот он. Вот его адрес в локальной сети. Сейчас, сейчас, подожди. Сейчас ты свое получишь.

Лёшка отправил неизвестному ломщику червя собственного сочинения, но вредоносный софт вернулся назад – по открытому только что адресу никого не было. Понятно, путает следы.

«Привет», – набрал он ответное сообщение и ткнул в кнопку «отправить».

Ага, значит, так всё просто – сообщение ушло, а, стало быть, отправившей его программе взломщиком Лёшкиного компьютера доверен алгоритм смены адреса. Теперь не уйдешь!

«Видишь, как всё просто. Иногда достаточно просто быть вежливым», – пришло ответное сообщение, а на экране всплыло сообщение: «Пользователь в локальной сети не обнаружен».

Лёшка резко обернулся, услышав – нет, скорее, почувствовав каким-то неведомым доселе чувством, – что по залу кто-то идет. Но рассмотреть ушедшего человека не смог – он увидел только руку, закрывающую дверь в зал. Лёшка вскочил и выбежал в коридор, гулким эхом повторивший стук его шагов. Но там никого не было. Может, показалось?

– Что-то случилось? – послышался из-за спины голос Коннектора.

Лёшка понял, что двоичный код больше не бежит перед глазами: проповедь закончилась.

– Нет, все в порядке.

На глазных наноэкранах появилось сообщение о завершении операции взлома порносайта. Об успешном завершении. Сегодняшнее задание он выполнил.

3

– Что-нибудь нашел?

– Нет. Я ничего не искал. Люблю море. Просто нырял – смотрел, что внизу, – ответил Джио.

– Там давно ничего не видно, – возразил Минелли.

Лучано Минелли владел небольшим ресторанчиком на восточной окраине Марселя-нуво. Джио любил обедать здесь – когда водились деньги, ибо цены в «Раковине русалки» очень даже кусались. Натуральные продукты, что делать. И с Лучано – братом по крови – Джио давно водил приятельские отношения. Близко не дружили, но испытывали друг к другу изрядную симпатию.

Новорожденный Анклав Марсель-нуво, конечно, никаким Анклавом не являлся. Однако власти Европейского Исламского Союза, на землях которого он отчасти располагался, не имели ничего против существования разрастающегося псевдоанклава. Анклав не анклав, а офшорной зоной Марсель-нуво был совершенно точно. Так же точно, как то, что городок являлся накопителем всяческого рода проходимцев и людского сброда.

– Угу, – Джио кивнул, – всё заросло водорослями и кораллами. Природа возрождается.

– Рыбы много?

– Не очень. Слышал, километрах в пятидесяти к западу взорвался европейский крейсер?

– Ходят слухи, его подбили.

Джио махнул рукой.

– Врут. Только рыба теперь отсюда уйдет: из крейсера наверняка много всякого дерьма вылилось.

Минелли буквально на секунду исчез за перегородкой, появившись снова с громадным сотейником в руках, из которого валил пар, наполняя небольшой зал заведения дивными ароматами. Это была паста. С соусом, который умел готовить только Минелли.

Кулинар явно был расстроен – от разнообразия местной морской фауны сильно зависело меню его ресторана. Не станет рыбы или креветок, придется отказаться от нескольких блюд. А это может отвадить ряд состоятельных клиентов.

– Давай пасту скорее, Лучано, – нетерпеливо проворчал Джио, готовя приборы к началу трапезы. – Сил уже больше никаких нет терпеть. Со вчерашнего дня ничего не ел.

– Скажи честно – не можешь устоять перед пастой Лучано Минелли, – ввинтив в воздух поднятый кверху указательный палец, заявил владелец ресторана. – А то, можно подумать, что ты приходишь сюда только ради удовлетворения низменных животных потребностей в регулярном питании.

– Если бы было так, Лучано, я бы ходил в фастфуд Хареви – синтетическую еду не приходится ждать. Да и обходится она не в пример дешевле.

– Не нужно экономить на здоровье и удовольствии. А удовольствие – одна из частей здоровья.

– Знаю, Лучано, – улыбнулся Джио, – поэтому и хожу обедать к тебе. Когда могу себе позволить.

Перемешанная с красноватым соусом, тертым сыром и маленькими кусочками поджаренного мяса, паста, источая неземной аромат душистых трав (и где он их только берет?), упала в большую плоскую тарелку, стоящую на исцарапанном заскорузлом, но натурально деревянном столе.

– У тебя здесь сеть нормально работает?

– Конечно работает! И защита стоит. У меня же хороший ресторан.

Внешне «Раковина русалки» выглядела не лучше заштатной столовой. Над её дизайном никто не работал, все и внутри и снаружи небольшого домика, к которому со временем пристроили средних размеров веранду, а впоследствии и второй этаж, было сделано руками самого Лучано и его близкими. Но кухня Минелли заслуживала самых высших похвал. Джио подозревал, что не всё здесь было столь натуральным, как то утверждал хозяин, но оспаривать вкусовые качества подаваемых блюд не пытался. Незачем, лучшего в муравейнике под названием Марсель-нуво все равно не сыщешь.

Джио достал из кармана свой незарегистрированный коммуникатор и вбил в поисковую строку интересующее его название.

– Решил самостоятельно заняться сбытом «бютена»? – Лучано, лукаво улыбнувшись, погрозил приятелю пальцем.

– Нет. Просто нужно кое-что проверить.

– Значит, ты все-таки что-то нашел.

– Я многое нахожу. Но не все знаю, куда применить. Эксперт должен владеть ситуацией, как ты считаешь?

– Конечно, конечно.

Мир Марселя-нуво крутился вокруг «бютена». Этим французским словом называли все, что удавалось поднять со дна. Все, что осталось от некогда могущественного европейского Анклава Марсель, погибшего в водах Средиземноморья в день аварии на Станции. Эвакуации не было – её не успели организовать. Скорее всего жители приморского Анклава не успели даже толком сообразить, что происходит: Анклав, почти мгновенно разрушенный землетрясением, исчез в замутненных в тот день водах спустя каких-то пятнадцать часов после начала Катастрофы.

На дне осталось многое от былого Анклава. И тонны разнообразных, полезных в хозяйстве вещей, и ржавые теперь, но вполне работоспособные мобили, и так необходимые в нынешний век лекарства – те, что были упакованы в герметичную упаковку. Там, на дне, лежала целая жизнь, жизнь нескольких миллионов человек и города-государства. И где-то там, среди водорослей, ила и снующих туда-сюда косяков рыб, разъевшихся на вдруг свалившихся им на головы останках странных двуногих существ, прятались тайны корпораций, работавших в Марселе. Найти какую-нибудь технологическую разработку корпорации – вот главный приз, ради которого в морские глубины отправлялись тысячи охотников за «бютеном». От доморощенных ныряльщиков с садовыми шлангами, зажатыми в зубах, до профессиональных, хорошо экипированных команд, организованных, скорее всего, самими корпорациями.

Джио нырял мало. Больше из интереса и для удовольствия. Для работы водолаза он подходил не очень – невысокого роста, тщедушный, со впалой грудью и большими, обведенными черными кругами, болезненного вида глазами. Глядя на него, можно было предположить, что на дне давление сплющит его совершенно.

Бизнес Джио заключался в другом – не весь поднятый со дна «бютен» легко мог найти своего покупателя. Скорее, наоборот: прямое назначение найденных остатков былой цивилизации часто оставалось скрытым. Землетрясение и последовавший за ним оползень сыграли роль отличного миксера, перемешавшего всё – найти зоны тех или иных корпораций под водой теперь практически невозможно, всё свалено кучей. Да и сам «бютен» полностью оправдывал свое название – самый натуральный хлам малопонятного назначения. Откуда, скажите на милость, среднестатистическому жителю Марселя-нуво знать, куда можно применить индуктор двигателя Крайтона-Симмондса? А обнаружить весь двигатель в сборе удавалось не так уж и часто.