Алексей Калинкин - Призрак в паутине. Том II Страница 8

«Что же все-таки делать?» – ломал голову Борис Иванович. Он оглянулся на работников. Их было пятнадцать человек, большинство далеко не молодые женщины да несколько лесников и трактористов. Они без энтузиазма мотыжили те места, куда не добрался культиватор, понятно, они не верили в пользу своей работы. Борис Иванович вернулся к людям. Все собрались у канала, стали умываться, брызгать водой на одежду, мужчины черпали воду ведром и поливали себя прямо в одежде. Механик копался в механизмах, пытаясь починить то, что в его силах. Колеса были накачены. Вопрос, что делать дальше, висел в воздухе. У Бориса Ивановича соловьем засвистел мобильник, все с надеждой повернули головы.

– Юля, слушаю тебя. Привезут дальнеструйный дождевальный агрегат, – стал повторять за Юлей, чтоб слышали все. – Когда привезут? Трейлер выехал за ним. Понятно. Это часа через три-четыре прибудет. Как у нас дела? Живем надеждами. Саженцы тоже живут надеждами, обрабатываем междурядья игольчатыми дисками, плотный слой рыхлим. Я тоже думаю, что правильно делаем. Всё поняли? – спросил уже у рабочих Борис Иванович.

– Поняли, – недружно ответило несколько человек.

– Тогда за дело! Давайте леечками, ведерками будем спасать наиболее слабые растения, где потечет по борозде, лить в борозду, ну, в общем, не мне вас учить.

Народ уже повеселее взялся за ведра и лейки.

– Летучка едет! – крикнул кто-то.

По проселочной дороге с громадным шлейфом пыли неслась ремлетучка, виртуозно объезжая ухабы. Не останавливаясь, она развернулась и подала задом прямо к дождевалке.

Вышедший из летучки Иванников весело прокричал:

– Ну, что вы, бабоньки с мужичками, приуныли, сейчас мы ее, родимую, на ход поставим и освободим вас от рабского труда. Еще немножко, еще чуть-чуть потерпите.

Подошел Борис Иванович, поздоровался со всей бригадой, предложил следующий порядок ремонта:

– Сначала, ребята, надо поставить ее на ход, чтобы съехать с поля и дать работать культиваторам, потом завариваете трубы, начиная от центра и в обе стороны, меняете насос, дальше как пойдет.

Иванников согласился, и тут же зазвонил его мобильник. Звонил начальник. Бригадир доложил обстановку, послушал и отключился. Ремонтники быстро развернули оборудование, заработал дизель-генератор, к дождевалке потянулись кабели, завизжали отрезные машинки, засверкала со всех сторон электросварка. Работа пошла.

Борис Иванович отпустил местных на обед, предложил возвращаться только мужчинам, а женщинам приготовить к вечеру еду для ремонтников. Спросил у Иванникова, как у них с едой.

– Мы пока заправлены, позже перекусим своими запасами, а уж вечером пускай лесничий кормит.

– Добро, – ответил Борис Иванович и отошел на опушку леса, где оставил свой летательный аппарат, достал из котомки еду и присел в теньке перекусить. Он заканчивал подкрепляться, когда позвонил Главный инженер, сообщил, что к ним везут пожарную мотопомпу, просил организовать с ее помощью полив. Постепенно стали возвращаться с обеда лесники и трактористы, пришли и несколько женщин, они взялись за лейки и стали ходить по полю, поливая наиболее пострадавшие деревца. Мужчины одни стали помогать ремонтникам, другие тоже взялись за лейки, кто-то сменил тракториста на культиваторе. К Борису Ивановичу подошел самый пожилой лесник из здешних, они были знакомы с молодости.

– Как думаешь, Боря, выживет хоть половина саженцев? – обеспокоенно спросил лесник.

– Я думаю, что значительно больше выживет. Сережа, ты мне лучше расскажи, что здесь произошло.

– Да что говорить! Много бед свалилось на нас в прошлое лето. Иван, наш механик, в августе заболел, все крепился, к врачам не ходил, жена его с детьми к матери уехала, семья у них хорошая, да детям в школу надо, а отсюда какая школа за пятьдесят верст. Отдел кадров тракториста прислал, который хвастал, что все знает, на всех механизмах работал. Велел ему Иван дождевалкой заняться, а самого на сухомятке так прихватило, что на тракторе в больницу его повезли, а там сразу на операционный стол. Немного подлатали и переправили в областную больницу, там повторная операция. Говорили потом врачи, что не верили, что выживет. До самых морозов пролежал в больнице, потом еще у тещи приходил в себя. Между прочим, инвалидность ему дали, только он никому не говорит об этом. А пришлый тракторист болтуном и бездельником оказался, ничего он в дождевалке не понимал, искалечил ее, зарплату получил и сбежал.

– Это наверно не все беды? – спросил Борис Иванович.

– Нет, разумеется. Как говорится, семь бед – один ответ – наша удаленность. У нашего лесничего жена – баба энергичная, певунья и плясунья. Надоело ей огородом заниматься да печку топить. Стала она в клуб ездить, в художественной самодеятельности участвовать. У них, у артистов, жизнь непутевая, все мероприятия вечером, до ночи, ночью к нам не добраться, стала ночевать оставаться. Доночевалась, что своего мужика бросила, перестала домой появляться. Вот лесничий наш и запил, да так крепко, что по несколько дней из избы не выходил. Ну, мы как могли работу тянули, перед вашими совещаниями приводили его в порядок, иногда я вместо него приезжал, якобы захворал он. Трактористы свою технику кое-как содержали, а уж общую запустили. Механик этой весной пришел на работу, сам еще еле живой, а за ремонт шлейфа машин к тракторам взялся. Трактористов не хватает, так он частенько сам угодья опахивал, вот так культиватор и остался неотремонтированным, а уж к дождевалке он только на прошлой неделе подошел, и сразу плохо ему стало. Хорошо, жена его с ним пошла, привела домой, отходила, все время его диетами кормит и указания врачей заставляет выполнять. Да разве их можно выполнить в наших условиях. Вот в сентябре с детьми уезжать ей надо и его одного оставлять нельзя, как быть? Эх, жизнь наша – копейка. Небось, комиссия приедет, посчитают, сколько убытка, сколько рублей каждый погибший саженец стоит, во сколько ремонт дождевалки обойдется. А сколько стоят наши души, никто считать не станет. Прости, Боря, наболело.

– Это нам, всем руководителям, прощения у вас надо просить, и мне в первую очередь.

– Ладно, заболтался я, пойду, там все вкалывают, а я прохлаждаюсь. Вон какая-то машина пылит.

Борис Иванович подошел к питомнику, действительно приближалась легковая машина, аккуратно объезжая колдобины. Иванников, увидев машину, пробормотал, предварительно свистнув:

– Никак сам начальник к нам едет, его машина, к чему бы это.

Машина подъехала, развернулась и встала параллельно ремлетучке.

– Ничего себе! Начальник детей своих прислал, – воскликнул Иванников и подошел к машине. – Петя, там, что, всеобщая мобилизация объявлена, что тебя прислали? Ба, и Лена здесь!

– Григорий Матвеевич, вам доставили насос, уголки и трос, прошу принять, – гордо улыбаясь, отрапортовал Петя.

К машине подошли ремонтники и некоторые трактористы, Петя открыл багажник.

– Навались, мужики, – скомандовал Иванников и первый взялся за насос.

Когда все разгрузили, Лена звонким голосом доложила в мобильник:

– Степан Иванович! Груз доставлен и сдан Григорию Матвеевичу! Есть возвращаться!

– Ребята, вы молодцы, очень вовремя все это привезли, спасибо вам! – сказал очень серьезно Борис Иванович и как равным пожал ладошку Лены и руку Пети, отчего брат с сестрой зарумянились, впервые почувствовав причастность к важному делу. Потом Лена сказала, что им велено скорее возвращаться, там нужна машина, и они уехали.

Борис Иванович прошел к дождевалке, спросил у Иванникова, нельзя ли ее передвинуть. Тот ответил, что вот последний трос натянут и можно будет попробовать. Мужчины собрались у канала облиться водой, затем опять взялись за лейки. Женщины только руки мочили по локоть да умывались. Одна из женщин постоянно работала неподалеку, часто поглядывая на механика.

– Не жена ли это Ивана? – спросил у проходившего мимо Сергея Борис Иванович.

– Да, она. Вера очень заботливая женщина, следит, чтобы он ничего тяжелого не поднимал, – ответил Сергей.

Борис Иванович подошел к главной тележке дождевальной машины, высоко над землей, в кабине оператора сидел механик. Поднявшись по крутой лестнице, Борис Иванович остановился перед открытой дверью.

– Ваня, как ты разбираешься в этой паутине? – воскликнул он, разглядывая открытые шкаф управления и пульт оператора. – Наверно, ты сам тут пауком являешься!

– Нет, паук вот этот пульт, – со смехом ответил Иван, – а я его погоняю.

Боковым зрением Борис Иванович смутно увидел, как Вера напряженно посмотрела в их сторону, а когда Иван засмеялся, успокоилась, подхватила лейку и пошла дальше. С высоты кабины было хорошо видно всю машину. Секции стояли под разными углами друг к другу, образуя полукилометровую ломаную линию, неказистую на взгляд.