Роман Дальний - Снежный путь Страница 8

А потом они, нагруженные добычей, двинулись к своей пещере.

Глава 5. Поединок

После всех своих медицинских и амурных достижений, Михаил проспал весь отведённый ему день, а заодно и ночь. Но на следующее утро, ровно в семь часов, его самым нещадным образом разбудили. После утреннего туалета не покормили, как обычно, а сразу потащили на дальнейшие свершения.

К своему огромному удивлению, он снова увидел Андреева, который и взял его опять под своё чуткое руководство. Первым делом Михаила заставили размяться. В процессе разогрева он ещё успевал разговаривать:

– Не думал вас снова увидеть.

– Что поделаешь, – ответил Андреев, – я ответственный за вторую стадию.

– Однако, мне обещалось, что меня просветят – зачем это всё на мою голову.

– И просветят, не сомневайся, но только когда и только если пройдёшь все тесты.

– Это немного не по правилам.

– Правила устанавливаем мы.

– При этом обманываете.

– Нет. Я же сказал – тебя просветят. Но, если ты не пройдёшь тесты, значит ты не тот, кто нам нужен. В таком случае нет смысла вводить тебя в курс дела. Закрытая информация.

– И сколько мне ещё мучиться, чтобы вы поняли – тот я или не тот?

– Эта, вторая стадия, и ещё одна – третья.

– И если я не помру во второй и каким-то чудом переживу третью – я наконец-то узнаю, зачем оно всё было.

– Рад видеть, что чувство юмора не покидает тебя.

– Это единственное, что мне остаётся, чтобы не свихнуться.

– Ну-ну… скажешь тоже… Могу тебя утешить – третья стадия будет самой лёгкой.

– А ваша вторая?

– Наитруднейшей, не стану скрывать, но зато самой короткой.

– И что от меня требуется?

– Победить.

– Кого?

– Живого противника, превышающего тебя по размерам и силе, отлично подготовленного.

– И как же я должен буду победить тогда, интересно мне знать?

– Каждый имеет свои плюсы, но и свои минусы.

– Ага, значит он не совершенен?

– Он – едва ли не лучший боец из наших.

– А вам не будет стыдно, если я его уделаю?

Андреев усмехнулся и ответил:

– Тогда я подумаю над тем, чтобы предложить тебе место.

– Хорошая идея. – Поддержал Михаил, – Вам здесь вроде неплохо платят.

– Не бедствуем… Но давай уже заканчивай. Пора тебя снова покрыть датчиками.

– Опять?!

– Ну что ж поделаешь, так надо.

Через пару минут Михаил снова оказался сверху донизу увешан уже осточертевшими ему последними наворотами медицинской науки. Как только его украсили, будто новогоднюю ёлку, его подвели к глухой металлической двери, и Андреев сказал:

– Сейчас мы тебя туда запустим и сразу начнётся бой. Никаких сигналов гонга, никаких судей, никаких правил. Говоря не нашим языком: «One must fall…» Выйти оттуда, короче, должен только один.

– Так это что получается – бой до смерти?

– Нет. Мы бы хотели, чтобы ты, в случае победы, не особо увечил нашего бойца. У него, в свою очередь, такие же инструкции. Но летальный исход, если увлечётесь, не исключён. Останавливать вас будет некому. Контролируй эмоции.

– Вот вы даёте! Я так не согласен. Я хочу отказаться.

– Ты боишься?

– Нет, полковник, так дёшево вы меня не купите.

– У тебя нет выбора.

Словно из-под земли выросли два знакомых амбала, но на этот раз со стволами в руках.

– Из импульсаторов они тебя не убьют, – пояснил Андреев, – но парализуют на время, достаточное для того, чтобы тебя туда занести. Ты проиграешь в реакции и подвижности на какое-то время. А противник больше и сильнее тебя, помнишь?

– Помню. – Сквозь зубы ответил Михаил. – Открывайте!

Дверь открылась, и Михаил вошёл внутрь. Дверь тут же захлопнулась за его спиной. Он оказался в помещении площадью не более 15 квадратных метров. Изнутри стены обиты мягким материалом, явно амортизирующих свойств, и в комнате не наблюдалось ничего, что можно было бы использовать в качестве хоть какого-либо оружия. «Понятно, – подумал про себя Михаил, – вам нужна чистая победа…» А в это время с другой стороны вошёл противник.

Здоровенный, под два метра, весь в узлах мышц и с абсолютно зверским лицом. Что называется: это не лоб узкий, это челюсть широкая. Михаил, со своим средним ростом, смотрелся рядом с ним совершенно неубедительно. «Вот попал!» – мелькнуло в голове, но на этом он запретил себе думать, глубоко вздохнул и позволил телу самому выкручиваться из создавшегося положения. И тело не нашло ничего лучше, как сразу понести его на противника, лёгкими, скользящими движениями. Тот только улыбнулся, но улыбка больше походила на оскал.

– Пульс?

– 120 и растёт.

– Дыхание?

– Размеренное и глубокое.

– Рефлексы?

– На пределе.

– Уровень адреналина?

– Сверхвысокий, я впервые столько вижу! Он сейчас не почувствовал бы, даже если бы ему ногу тупой пилой без наркоза отпиливали…

– Спокойней, коллега. Что у нас с мозговой активностью?

– Минимальна, на уровне мышления практически полностью отсутствует.

– Не может быть!

– Смотрите сами!

– Что за чёрт!

– Что-то не так? – Поинтересовался у медиков Андреев.

– Несколько необычный транс. – Ответил, замявшись, один из них. – Если убрать остальные данные и оставить только показания активности мозга – то он сейчас практически в глубокой коме. Первый раз вижу такое сочетание.

– Вот как? – Взгляд Андреева стал беспокойным. – Немедленно начинайте передачу данных прямо в «Кокон»!

– Уже выполняется.

– Что с предыдущим?

– Невероятно, но он победил!

– Это я знаю! Что ответил «Кокон»?

– Он ответил: «Возможно».

– Вот чёрт! Так он что, возможно не один?

– Мы не знаем. Это решает «Кокон».

– Час от часу не легче.

А пока снаружи происходил столь увлекательный разговор, Михаил внутри показывал чудеса гибкости, подвижности и умения бегать чуть ли не по стенам. Он не давал противнику навязать себе бой. Он подкатывался к нему на расстояние удара, а когда тот кидался на него, просто уходил.

– Он же выдохнется… – Сказал Андреев, а оба медика только пожали плечами. Они сами ровным счётом ничего не понимали.

Через сорок минут стало ясно, что выдыхается боец Сил Союза, показания же Михаила на мониторах, достигнув пиковых значений, больше не менялись. Стало заметно, что боец Центра начинает экономить силы и старается поменьше двигаться. И вот тогда Михаил сам начал активные действия. Он подпускал противника на ближний бой, но бить не давал. Но и уходить от боя тоже перестал. По обзорному экрану замелькали руки и ноги, пока никуда не попадавшие. Ещё десять минут продолжался бесполезный обмен ударами, либо проваливавшихся в никуда, либо встречаемых блоками.

– Вы говорили, что он курит? – Поинтересовался у полковника один из медиков.

– Да, а что?

Но тот ничего не ответил, только покачал головой. А между тем, драка переросла на новый уровень. У амбала уже сочилась кровь из верхней губы, и он явно сильно злился. Он стал наседать на Михаила всей массой, а тот в ответ стал тихо, пядь за пядью, откатываться к стене. Что он задумал стало ясно только тогда, когда он осуществил задуманное. Никто не ожидал такого маневра и у всех, видевших, что произошло, вырвался невольный вздох удивления.

Михаил прекрасно понимал, что завалить полтора центнера живой плоти, алчущих его крови и мяса, он с одного удара просто не сможет, а нанести второй ему просто не дадут. Но вот если ударить с ноги, да хорошо поставленным мае-гери… К сожалению, рост громилы не позволял провести сколько-нибудь эффективный удар такого рода и тогда он сделал то, что сделал. Когда до стены оставалось совсем чуть-чуть, он отпрыгнул назад и его противник, уже изрядно озверевший, попался на незамысловатую уловку – чуть ли не с рёвом бросился на Михаила, чтобы окончательно прижать его к стене и просто раздавить, а тот в то же самое время, подпрыгнув едва ли не по-блошиному, использовал стену, как дополнительную опору и, когда амбал рванулся на него, уже летел назад, выбросив вперёд правую ногу, как раз на уровне лба двухметровой махины. Он вложил в удар всё, что был в силах и… попал. Совокупная сила удара и инерции противника оказалась столь огромной, что тот рухнул как подкошенный, не успев ни заблокироваться, ни отклониться, и так и остался лежать, не подавая никаких признаков жизни. Всё произошло в одно краткое, до удивления, мгновение. Михаил какое-то время смотрел на поверженного противника, а потом развернулся и, пошатываясь, и, припадая на правую ногу, весь взмокший, двинулся на выход.

– Что с моим человеком? – Глухо спросил полковник.

– Глубокий нокаут, – ответили ему от мониторов, – сильнейшее сотрясение. Но жить будет.

В это время дверь открылась, и в проёме появился Михаил.

– Поздравляю с победой. – Натянуто поздравил полковник.